Абсолют

Греков Сергей

— Здесь вообще-то не все знают немецкий, — сказал оператор-дюссельдорфец.

— Мне всегда нравилась Земля с её необычным языковым разделением, — Веня стянул маску, прикрывающую лицо от пронизывающего ветра. — Немецкий, хинди, шумерский — скоро всё это не будет иметь значения.

Я обратил внимание, как командир удивлённо указывает на свой рот.

— Да, мои губы не шевелятся, человек, — Веня, стоявший к нему спиной, улыбнулся.

— Меня зовут Томас Рид, — автоматически сказал связист, выдвигая антенну.

— Ошибаешься. У тебя пока что нет идентификатора,

а, соответственно, нет и имени. И можешь не возиться с рацией. Людям на том конце сейчас не до тебя.

Его странный голос раздавался прямо в моей голове. Звук ветра совершенно не мешал улавливать слова, словно мы находились не на открытой площадке, а в звуконепроницаемой комнате.

— Теперь рекомендую не перебивать. Времени у вас осталось совсем немного, — Веня закинул винтовку на плечо и насмешливо посмотрел на всех нас. — Повторять не буду. На вопросы отвечать тоже не буду. Хотя сейчас вы и не сможете ничего сказать.

Я почувствовал, как нижняя часть лица полностью онемевает. Язык, челюсть, губы — ничего не слушалось. Тело тоже стало деревянным. Мне удалось сохранить равновесие, но несколько человек попадало.

— Дальше уж сами решайте, доверять мне или нет, — продолжил охранник. — Первое — для инициализации вам достаточно встать в один из этих лучей. Если будете действовать правильно, то каждый из вас успеет сделать это. И не вздумайте привязываться здесь, — Веня покатал ногой шарик. — Вам лучше отправиться домой. Сперва убедитесь, что артефакт фиксации в безопасности, а только потом устанавливайте точку возрождения. Второе…

Он указал на существ, которые, стоя на месте, начали раскачиваться в такт неведомому ритму. В небесах промелькнуло нечто, похожее на гигантскую птицу. Вдалеке вырисовывались фигура, напоминающая массивного снежного барса, сияющего голубоватым светом.

— … Планетарные мобы. Они будут появляться каждые сутки. Около их горла находятся нити. При перерезании этих нитей вы будете получать опыт. Чем раньше начнете охоту, тем лучше для вас. Третье — пока не наберете хотя бы пятнадцатый уровень, не суйтесь в данжи. Почему — узнаете. Четвертое — вы можете повстречаться с различными пространственными брешами и территориальными аномалиями. Посещать их можно, но избегайте таких мест, как провалы и отголоски распада. Пятое — не распространяйтесь о системе. Всегда слушайте интуицию — она подскажет, что можно говорить, а что нельзя. Шестое… Нет, друг, тебе тут не рады…

Веня снял перчатку, вскинул руку и медленно сжал пальцы. Я с трудом повернул голову и посмотрел на точку, куда направлялся его кулак. Летающее существо начало деформироваться: кожистые крылья сминались, лапы скукоживались, из туловища все стороны брызнула жижа.

— Это обычное умение из школы гравиокинеза, — ухмыльнулся охранник, провожая взглядом падающего монстра. — Со способностями разберетесь…

Птица-переросток грохнулась рядом с качающейся человекоподобной тварью. Если предположить, что размер последней сопоставим с нами, но летающее существо имело размах крыльев метров десять. Что это, блин, за птеродактиль?..

— О чем это я?.. Ах да: шестое — в первые дни, пока у вас

не будет опыта для покупки предметов из инфополя, вам понадобятся правильные характеристики. Да и пока идёт отбор, без них никуда. Вы ребята умные… Рекомендую до того, как войдете в данж, сделать запрос об их иерархии. Седьмое — вон там, — он указал на чёрный провал, заменивший испарившуюся скалу, — появилось одно крайне занимательное место. Попытайтесь пробиться к нему. Тот, кто сделает это, получит неплохой приз! Хотя не думаю, что у вас что-то выйдет — от элементалиста вы не спрячетесь. Если сейчас не получится, то вернитесь сюда позже. На этом всё. Вопросы, пожелания предложения?

Оператор дрона попытался что-то сказать, но получилось выдать лишь нечленораздельный звук. Нижняя часть лица по-прежнему была парализована.

— Я так и думал. И последнее… Пожалуй, моё любимое. Вы, наверное, не поверите своим глазам, но уверяю вас, не пройдёт и суток, как подобное зрелище станет нормой. Привыкайте. И прощайте, — он молниеносно повернул на винтовке рукоять затвора, отвел его до отказа, вставил обойму в паз ствольной коробки и утопил патрон. Затем улыбнулся, дослал затвор вперед и повернул рукоятку. На вытянутых руках приставил оружие так, чтобы дуло смотрело прямо меж своих глаз. Задорно подмигнул и подушечкой большого пальца спустил крючок.

По пространству разнеслось эхо выстрела. На переносице Вени образовалось аккуратное отверстие, но заднюю часть головы разорвало так, будто внутри черепа взорвалась граната. Затылок разлетелся, окропляя снег мозговой жидкостью.

Я ощутил, что снова могу контролировать своё тело. Ветер донес ароматы гнилостной вони. И откуда, черт побери, такие запахи в горах?

— Я один это вижу? — спросил дюссельдорфец.

Веня грохнулся, его тело начало исчезать. Прошла секунда-другая, и на месте погибшего человека осталась только одежда.

— Групповых помешательств не бывает, — заметил Томас Рид, включая рацию. — Приём! Ответьте! Как слышно? Приём!

— Это при том условии, что мы видели одно и тоже, — пробурчал оператор.

— У нас проблемы, — предупредил я, указывая вдаль.

До меня донесся предвкушающий визг — ближайшее человекоподобное существо задрало морду и призывно заверещало. Затем, припав на четвереньки, подобно дикому разъяренному зверю, оно бросилось к нам. Близстоящие мутанты, реагируя на крик сотоварища, также завизжали. Сигнал распространялся всё дальше, и вскоре эхо рева сотен глоток раздавалось со всех сторон.

Не теряя ни секунды, я метнулся к вещам Вени и подхватил винтовку — теперь хотя бы огнестрел есть. Уверенность, что я смогу удивить противника обычным ножом, сошла на нет, да и, признаться, новое оружие тоже не внушало оптимизма.

Только сейчас до меня дошел тот факт, что Веня всегда носил «Мосинку» с собой (русская трехлинейная винтовка конструктора Мосина — прим. автора). Аэропорты, общественный транспорт, гостиницы… При этом у него никогда не требовали разрешения, а коллеги воспринимали это как само собой разумеющееся. Ещё одна монета в копилку странностей.