Абсолютное Зло и другие парадоксы объективной этики

Свободин Илья

Красота творческого результата несомненно радует человека. Однако результат должен приносить и пользу, пусть не сразу. И если красотой все желающие могут наслаждаться сколько душе угодно, польза требует большего – она требует правильной организации общества, такой организации, при которой каждый приносит пользу всем. Подобное общество является также максимально справедливым. И это не совпадение. Именно справедливость обеспечивает правильную организацию общества.

Когда мы рассматривали дилемму «личный успех или общее благо», мы пришли к выводу, что справедливость несовместима с личным успехом – такой успех возможен только за счет других, ибо справедливые правила неизбежно ограничивают шансы на победу. Мы также выяснили, что этика посредством правил ведет нас к свободе,

магически соединяя личное и общее. Вы наверное подумали тогда – что это за справедливость, если человек поступается личным ради общего? Что это за свобода, если он отдает больше, чем получает?

Чувство справедливости подсказывает, что человек должен получать от общества соответственно вкладу, соответственно пользе, которую он приносит всем. Так сказать, от каждого по способностям – каждому по полезности. Тогда успех и будет заключаться в том, чтобы внести как можно больший вклад в общее дело, реализовать по максимуму свои таланты, свою творческую энергию. Но что значит «соответственно»? Эквивалентно? Адекватно? А может все же человек должен получать от общества больше, чем отдает? В чем смысл общества, если оно лишает нас благ? Вы спросите – но где ж тогда оно все это возьмет? Ответ в том, что общество способно накапливать ценности, которые долго или даже никогда не кончаются, например знания. Вспомните пирамиду благ. Творя, человек создает задел на будущее, создает абстрактные блага для потомков, а взамен пользуется конкретными, появившимися благодаря предыдущим поколениям. Так общество порождает блага, которые по отдельности никто никогда бы не получил.

Как этика организует подобное сотрудничество – и между современниками, и между поколениями? Как работает ее магия? Соответствующие функции этики можно разделить на две части. Первая – создание условий для реализации способностей человека, вторая – оценка и вознаграждение его вклада. Очевидно, что если вторая часть отсутствует, первая не имеет смысла. Поэтому начнем со второй части.

Учет благ, обмениваемых между человеком и обществом, требует формализации. И люди уже придумали деньги, универсальный эквивалент практических благ, а также собственность, которую они символизируют. Следующим шагом на этом пути будет придумать процедуру, которая бы оценивала и вознаграждала вклад каждого. Без процедуры справедливость невозможна. Скажем, в игре или в соревновании победа засчитывается только если она достигнута по правилам. То же самое в жизни. Правосудие – это справедливость отпечатанная, или скорее, вытекающая из буквы закона. В следовании правилам заключается смысл процедурной справедливости. Неважно каков результат – если он получен в строгом соответствии с правилами, он справедлив. Однако ясно, что процедурная справедливость чисто формальна. Ведь если мы видим, что результат оказался несправедлив, правила составлены неверно. Но как надо составлять правила общества, чтобы исключить несправедливый итог? Как добиться, чтобы личный вклад каждого был обьективно оценен и адекватно вознагражден?

Попытки найти правильную процедуру пока не увенчались успехом. Есть два диаметральных подхода. Один мы видели при так называемом «реальном» социализме – когда процветали уравниловка, пренебрежение личным вкладом с одной стороны, и неоправданные бюрократические привилегии с другой. Зеркальная ситуация наблюдается при «свободно-рыночном» капитализме, где главенствует закон выживания сильнейшего. Для многих второй подход воплощает своеобразную «естественную» справедливость, ведь в борьбе и должны побеждать сильнейшие! Правда апологеты «естественного» предпочитают умалчивать о том, что побеждают не сильнейшие личности, а сильнейшие группы, поскольку в одиночку противостоять группе бесполезно.

Если сравнить две названные модели с точки зрения этики, следует признать, что социализм – шаг вперед, хоть и номинальный. Это более новая и более сложная модель, она отвергает всю предыдущую борьбу за выживание и осознанно строится на правилах, нацеленных на общее благо, как бы превратно оно ни понималось. Капитализм же, как мы видели, внутренне несовместим с правилами. Он лишь пытается облагородить

борьбу за выживание и с этой целью запрещает некоторые виды насилия, в то время как другие, напротив, ради эффективности даже поощряются. Однако, несовместимость правил с борьбой порождает противоречие, которое неизбежно ведет к разрушению капитализма – или к постоянному наращиванию социальной роли государства и, таким образом, переходу к социализму или, что вероятнее в условиях морального упадка, к окончательному уничтожению рынка структурами сумевшими победить конкурентов и захватить власть.

Сравнение моделей показывает насколько важно иметь цель общества. Вы, возможно, возразите – у капитализма тоже есть цель, она даже называется «свобода»! Да. Однако, во-первых, эта цель недостаточно продумана. Либеральная свобода личности, свобода «добиваться успеха», сводится лишь к свободе от физического насилия, а также некоторых видов мошенничества и воровства. Но как быть с иными видами насилия, например экономическим, которое уничтожает свободу не менее эффективно? Во-вторых, исправить эту цель нельзя без изменения модели. При социализме, теоретически, если обнаружилось недостаточно правильное понимание цели, ее можно скорректировать.

Пример социализма показывает также насколько важно понимать сущность цели. Именно этого не хватало в том социализме, который выстроили в СССР и который правильно называть «коммунизмом». Дело в том, что плановая экономика в масштабах всего общества не только технически нереализуема, она, в отличие от правил, не совместима со свободой каждого принимать самостоятельные решения. План – позитивное требование, в то время как правило – негативное. План – это признак коммунизма, ибо когда общество превращено в огромную коммуну, его управление требует высокой централизации. Достижение общей цели не требует жесткого плана, как впрочем и непременной общей собственности на «средства производства». Важнее экономические и финансовые правила, заменяющие конкуренцию честным соревнованием. Рынок, экономический обмен – это форма договора и заменять его принуждением нельзя.

Обмен должен опираться на формальные единицы ценности. Однако достаточно ли денег в качестве вознаграждения? Нет. Свобода, а именно она лежит в основе любого честного обмена, не сводится к практическим благам. Люди могут хотеть и признания, и уважения, и известности. С другой стороны, вознаграждение предполагает предварительную оценку. Но как оценить вклад человека, если результат творчества – что-то новое? Хуже того, чем абстрактнее творческие результаты и следовательно чем они важнее, тем менее они поддаются формальной оценке! Выходит, справедливость невозможна?!

Тут вы наверное заподозрите неладное. В жизни справедливость ассоциируется не только с наградой за труд, но и с расплатой за вред, и при этом она частенько торжествует. Получается, одни оценки могут быть справедливыми или нет, а другие не могут? Для ответа заметьте, что справедливой может быть кара, возмездие, наказание, компенсация – т.е. то, что опирается на оценку насилия. А ответное насилие вполне может быть соизмеримым. Мы видим здесь ту же асимметрию, что и в негативности этики, в познании свободы от противного. В данном случае, мы можем оценить вред, ущерб – потому что он детерминирован, мы его понимаем, можем сравнить. Эти знания позволяют выстроить процедуру, и тогда мы можем говорить о справедливости и самой процедуры, и действий сделанных в соответствии с ней. Иными словами, несправедливы деяния ведущие нас в прошлое, в мир детерминизма, лишающие нас благ, а ответ, соответственно, справедлив если возмещает утраченное.

В случае же движения в будущее, к новым благам и новой пользе, говорить о справедливости пока рано. Свобода не может быть формализована, а удачный творческий результат – это всегда шаг к свободе. Иногда предлагают учитывать трудозатраты – как говорится «каждому по труду». Но разве творческий вклад равен потраченному времени? А как насчет пользы? Если при капитализме люди трудятся ради личного блага, то при коммунизме, как выяснилось, вообще трудились зря.

Как же подступиться к проблеме справедливого обмена?