Абсурдистан
Шрифт:
— Я хочу заставить тебя попотеть. Давай-ка сделаем это.
Я хотел было сказать, чтобы она сбросила с себя джинсы, но на самом деле было не так-то легко вынуть две ягодицы с ямочками из твердой кожуры ее джинсов «Мисс шестьдесят». Мы отдувались и потели. Она свесилась с кровати, а я тянул ее за края джинсов и чуть не заработал грыжу, пока раздел ее. Но все это время у меня не прекращалась эрекция, что показывает, как сильно я ее хотел. Она не сняла свою майку на начальном этапе — я люблю именно такой секс, меня возбуждает маленькая тайна. Сунув руки под
Естественно, учитывая мой вес, она забралась на меня. Но поскольку вес у нее был не такой уж маленький и она обладала природной упругостью, я предвидел, что в один прекрасный день мы займемся любовью в миссионерской позиции. После того как мы закончили возню с презервативом, я протянул руку к ее паху, но она шлепнула меня по руке. Эти предварительные игры ее не интересовали. Она просто уселась на меня верхом, держась для равновесия за мои титьки, и без всякого усилия ввела мой член.
Итак, она ехала на мне верхомВсе было классно и очень современно, как курс современного искусства в Нью-Йоркском университете. Мне захотелось, чтобы у нее на майке был напечатан лозунг: «Я ЕХАЛА ВЕРХОМ НА МИШЕ ВАЙНБЕРГЕ».
— Ну давай же, — повторяла она, испустив несколько стонов, настолько по-мужски напористых, что меня на минуту охватил гомосексуальный страх. — Давай же, папочка, — говорила она с закрытыми глазами, и бедра ее бились о мои верхний и нижний животы, а мои титьки хлюпали. — То, что надо, — бросила она на меня короткий взгляд и затем повернула голову вбок, чтобы я мог лизнуть ее ухо и впиться в шею. — То… что… надо.
— Да, — согласился я. — Я тебя трахаю. Ох. Куколка… ой!
— Еще минутку, — попросила она. — Дай мне минутку. Вот так.
— Передвинься немножко, — сказал я. — Передвинься. Мне больно. Моя кость.
— То… что… надо, — простонала она.
— Мне больно, — повторил я.
— О! — закричала она. — ТРАХНИ МЕНЯ! — Она выгнулась назад. Я выскользнул из нее. Ее бедра дрожали передо мной, и я чувствовал, как теплая обильная жидкость льется на мои бедра — и не знал, из меня или из нее. Моя спальня наполнилась запахом спаржи. — О, — повторила она. — Трахни меня.
— С тобой все в порядке? — спросил я. — Я…
— Что — ты? — Она рассмеялась. У нее был длинный, лошадиный рот. Когда она поворачивалась в профиль, ее зубы отбрасывали собственную тень. Она показалась мне глуповатой и немного опасной, как американская школьница из среднего класса, столкнувшаяся с развратом в номере отеля. — Это было здорово. То, что надо. Ты сделал это.
— Я сделал?
— То, что надо.
— О! — сказал я. — Так ты кончила?
Она меня обняла. Я прижался к ее потной майке, чертя круги на удивительно маленьких плечах.
— Да, — ответила она. — А ты нет?
— Конечно да, — солгал я. Я стянул пустой презерватив и ухитрился забросить его под кровать. Я чувствовал себя счастливым, но как-то странно, словно меня изнасиловали. Грудь и
— Обними меня, — сказала она, хотя я и так все время ее обнимал.
— Моя сладкая девочка. — От этих слов мне стало грустно, я томился по чему-то, чего не мог высказать. Может быть, по десерту.
— Поговори со мной, — прошептала она.
— О чем? — спросил я шепотом. Этот шепот навел меня на мысль приглушить свет с помощью пульта дистанционного управления, лежавшего на ночном столике. Когда я приглушил свет, дальние созвездия нефтяных вышек осветили панораму под нами, и теперь, когда мы не так ясно видели друг друга, мы четче различали мир вокруг нас, эти морские нефтяные небоскребы, цепочками протянувшиеся к Турции, к России, к Ирану, ко всем местам, до которых нам не было дела.
— Скажи мне что-нибудь, — прошептала она.
Еще не время было говорить, что я люблю ее, — прежде нужно получить подтверждение у доктора Левина. Кроме того, у нас d ней были вещи более неуловимые, символические и каким-то образом более важные. Я задумался: что же это за вещи? Вспомнил о далеком острове, расположенном между двумя могучими реками, сделавшем нас тем, кто мы есть: двумя чудесными людьми, пытавшимися преодолеть (мы преодолеем, мой друг [13] ). Я подумал о нашем возможном будущем: мы бы проводили время вместе, трахаясь, любя и трапезничая. А еще — о маленькой красной книжечке — не цитатнике Мао, а гораздо более важном томике, который я решил процитировать ей по памяти.
13
Имеется в виду известная песня Пита Сигера «We shall overcome», которую исполняли такие популярные певцы, как Дин Рид и Джоан Баэз.
— «„Это не Нижний Ист-Сайд вашего дедушки“, — говорят поклонники этого тесного, размером со стенной шкаф, храма Новой Американской Кухни, где царствует шеф-повар Роллан Дю Плесси. Правда, некоторые считают, что эта кухня, возможно, поскользнулась на банане, но предлагаемая карта вин по умеренным ценам помогает им держаться. Еда — 26, интерьер — 16, сервис — 18».
Я почувствовал ее учащенное дыхание. Она начинала растирать мой токсичный горб.
— Это местечко на Клинтон-стрит, — сказала она. — Я там была.
— Угу, — простонал я. Ее руки месили темную скалу моего горба. Я не сразу вспомнил английское слово, а когда вспомнил, то чуть не вскрикнул. Утешать.Она меня утешала.
— Продолжай, — попросила она. — Расскажи еще что-нибудь.
— Что ты хочешь услышать? — спросил я.
— Направляйся на север, — прошептала она.
Я прошел вместе с ней по Ривингтон, свернув на Эссекс-стрит. Ее рука продолжала массировать мой горб. Ее грудь притягивала взгляды латиноамериканских прохожих, и была в моей Нане свежесть юной девушки и какая-то искренность: «Я просто Нана из этого квартала».