Abyssus abyssum invocat

Петров Артем Дмитриевич

И пока Жан Старший не стал его разубеждать.

– Вам нужна поддержка для избрания епископом?

Монах неприятно улыбнулся, и теперь ничем не отличался от всей остальной семейки.

– Может быть...

Эта гаденькая улыбочка не выходила из головы уже десятую милю. Какую поддержку Вентури могли оказать амбициозному монаху? С церковью у семьи напряженные отношения с тех пор, как их давний предок решил создать свою религию. Тогда их дом едва уцелел, и многие поколения принцев восстанавливали его

величие. Однако, все равно на них клеймо богохульников, как бы праведны не были отдельные представители семьи...Нет, тут что-то другое.

Единственным утешением было то, что скоро Жан Старший будет дома. А там Рафаэля поместят в родовой склеп без лишней помпезности и забудут о нем навсегда.

В свою очередь, тела слуг в руках Орсини нисколько не волновали. Простолюдины часто перебегали от одного клана к другому, обычное дело. М и Л перебежали и были убиты. Пусть так и останется.

А пока книга обид на Орсини продолжит полниться, рано или поздно они заплатят за все...

Отряд шел неторопливо, тело внука было спрятано в крытую телегу. Кроме редких дождей ничего не мешало наслаждаться дорогой.

Однако, вдалеке от замка путь перегородило несколько крестьян. Как и все простолюдины на территории Орсини, они выглядели аккуратно, в хороших одеждах, словно сам Цезарь сегодня обрадует их своим присутствием.

Вентури же, пусть и не были оборванцами, как, например, Корсо, не видели смысла в такой роскоши. Тем более, слишком уж с ней расходились грубые крестьянские ладони и спутанные сальные волосы.

– Что вам нужно, добрые люди?
– выдвинувшись на коне вперед, Жан Старший хотел поначалу пройти мимо со своими солдатами.

Но передумал. Мало кто решался вот так преграждать дорогу благородным.

– Мы просим прощения у Богов, что вот так встаем на вашем пути...
– начал пожилой крестьянин.

– Прощения нужно просить не у богов, а у меня. У Богов вы попросите его в храме, - Жан Старший тут же начал терять терпение.

Но просто так затоптать их копытами - это еще больше взбесить Орсини. И, в конце концов, это земля чужих крестьян. Жан Старший больше уважал права простых людей, чем их знатных хозяев.

– Говори, что тебе нужно, крестьянин, или прочь с дороги, - вперед вышел Вейлр, капитан стражи.

В своих тяжелых черных латах и ведрообразном шлеме он смотрелся внушительно. Особенно, если собеседник мог увидеть эти холодные карие глаза сквозь прорези.

Крестьянин увидел. И попятился. А потом посмотрел на тяжелый палаш, висевший в ножнах рядом с седлом, и спрятался за спину мужика покрупнее.

– Сайоры... уважаемый принц... прошу простить нас. Но я староста деревни недалеко от реки. А это сыновья того рыбака, Ивона. Того, который выловил вашего дорогого внука...
– все склонили головы, хотя это стоило сделать еще давно.

Уж не люди ли Гюстава их надоумили вот так выйти?

– И это все? Вы хотите награды за свой поступок? Орсини наверняка немало вам за это заплатили, -

Жан Старший повернул коня в сторону, чтобы объехать троицу.

– Светлейший принц, вы ошибаетесь... мы не взяли денег за тело вашего внука. Нам их и не предложили... но после того, как отец несчастных мальчиков...

Мальчиков...Жан Старший не сдержал усмешки. Эти детины крупнее Вейлра без доспехов.

– Распутывая сети, в которые попал ваш внук, - сбившись, староста начал заново, - их отец порезался. А после того, как оглядел тело, так и совсем занемог через два дня...

– Оглядел... оглядел, значит, - Жан Старший оглянулся на своих людей.

Те уже были готовы отрубить крестьянам головы, и дело с концом.

– То есть, копался в карманах моего внука? Искал монеты?
– взгляда исподлобья троица не выдержала.

– Нет, но...

– Что "но"? Ваш отец-рыбак... кто он? Монах, чтобы отправить душу моего внука в последний путь? Или лекарь, который увидел надежду на спасение? Кто вам дал право трогать тело моего внука? Вы выловили его, я вам в этом благодарен.

Хотя лучше бы этот мешок никогда не всплыл...

– Но теперь вы требуете от меня денег за то, что ваш отец-рыбак сам порезался и занимался мародерством? Боги справедливы, и я не собираюсь вмешиваться в их правосудие!

В кармане завалялось пять динариев. Больше, чем любой крестьянин может заработать за месяц.

– Берите...
– он кинул монеты в дорожную грязь.
– За то, что выловили моего внука.

– Этого не хватит, светлейший принц, - пролепетал староста, на лету сосчитав монеты.
– Лекарь из замка наших господ берет в два раза больше...

Вот наглость!

– Наскребете, вам платят немало сестерциев. А я, как уже говорил, не вмешиваюсь в правосудие богов. Идем дальше!

Отряд продолжил путь, но крестьяне не двигались с места. К счастью, дорога оказалась достаточно широкой для конников и телеги.

Вейлр же остался на месте и внимательно наблюдал за троицей. Староста вместе с недалекими сыновьями рыбака не сразу поняли, чего от них хотят. А потом быстро собрали втоптанные копытами в грязь динарии и поспешили убраться подобру-поздорову.

Земли Сфорца

L . Северные кланы пострадали меньше всех после нашествий варваров и развала Империи. После падения Столицы Империи варвары с востока разорили половину земель северо-восточного клана Романо. Сфорца, Антонини и прочие кланы, избежав участи своих соседей, превратились в основоположников будущего возрождения Империи.

– "Новейшая история Империи", XIII век, Век Праведности.