Ацтек. Том 1. Гроза надвигается

Дженнингс Гэри

Примерно месяц спустя после выступления отряда в Теночтитлан стали прибывать один за другим гонцы Ауицотля, и Змей-Женщина доводил их сообщения до сведения народа.

По всему получалось, что Чтимый Глашатай последовал моему совету. Он заранее отправил сообщения сапотекам и бишосу Уаксьякака, как я и предсказывал, радушно принял отряд из Мешико, присоединив к нему равное число своих воинов. Вторгшись в приморские владения «бродяг», объединенное войско мешикатль и сапотеков быстро разделалось с дикарями, так что уцелевшие после бойни гуаве выразили полнейшую покорность и готовность платить дань той самой пурпурной краской, которая у них доселе почиталась священной.

Однако позже гонцы стали приносить не столь радостные известия. Победоносный отряд

воинов из Мешико был расквартирован в Теуантепеке, где Ауицотль и Коси Йюела держали совет по государственным вопросам. Солдатам, привыкшим грабить побежденных, очень не понравилось, что их вождь уступил право взимать драгоценную дань чужеземному правителю. У бойцов мешикатль сложилось впечатление, что выигранная ими война не принесла никакой выгоды никому, кроме властей той земли, в которую они вторглись. А поскольку Ауицотль не имел обыкновения объяснять свои действия подданным, а тем паче – оправдываться перед ними, дело кончилось тем, что воины взбунтовались. Презрев всякую субординацию и дисциплину, они рассыпались по Теуантепеку: начались грабежи, насилия и пожары.

Этот мятеж мог бы испортить отношения с нашими новыми союзниками, но, к счастью, прежде чем разгулявшиеся вояки успели убить какую-нибудь важную персону и прежде чем против них выступили войска сапотеков, что означало бы войну с народом Туч, Ауицотль сумел призвать свою орду к порядку, пообещав, что сразу по возвращении в Теночтитлан он лично, из собственной казны, выдаст даже последнему новобранцу сумму намного большую, чем можно было надеяться раздобыть грабежом. А поскольку солдаты знали, что Ауицотль нерушимо держит свое слово, этого оказалось достаточно, чтобы погасить бунт. Кроме того, Чтимый Глашатай выплатил Коси Йюела и бишосу Теуантепека немалое возмещение за нанесенный ущерб.

Сообщения о беспорядках в родном городе Цьяньи не могли не встревожить нас обоих. Никто из гонцов не мог сказать нам, пострадали ли от погромщиков Бью Рибе и ее постоялый двор. Пришлось дожидаться возращения Ауицотля, однако, наводя справки у солдат и командиров, я тоже не смог выяснить, не случилось ли со Ждущей Луной чего-либо дурного.

– Я очень беспокоюсь о ней, Цаа, – сказала моя жена.

– Похоже, что нет другого способа разузнать все, кроме как съездить в Теуантепек.

– Я могла бы остаться и проследить за строительством, если бы ты... – нерешительно начала она. – Не знаю, могу ли я просить...

– Тут и просить не о чем. Я в любом случае собирался там побывать.

Цьянья удивленно заморгала.

– Правда? Почему?

– Есть там одно незаконченное дело, – ответил я. – Оно могло бы немного подождать, но, поскольку про Бью надо разузнать побыстрее, я не стану его откладывать.

– Ты снова собираешься на ту гору, которая спускается в озеро! – воскликнула Цьянья, мигом смекнув, что к чему. – Не надо, любовь моя! В прошлый раз эти варвары цью едва тебя не убили.

Я мягко приложил палец к ее губам.

– Я собираюсь на юг, чтобы узнать, все ли в порядке с твоей сестрой. Именно так ты и должна говорить каждому, кто обо мне спросит. Тем более что это правда. Ауицотль не должен заподозрить, что у меня есть еще какая-то цель.

Жена кивнула, но печально сказала:

– Теперь я буду переживать за двоих дорогих моему сердцу людей.

– Я скоро вернусь и обязательно разузнаю, как дела у Бью. Если что-нибудь не так, то постараюсь исправить. Или, если она захочет, я привезу ее обратно с собой. А заодно прихвачу и кое-какие иные драгоценности.

Конечно, я действительно беспокоился о Бью Рибе, но, как вы понимаете, господа писцы, это было не единственной причиной моего путешествия на юг. Я решил осуществить тщательно продуманный план. Предложив Чтимому Глашатаю напасть на «бродяг» и принудить их впредь уплачивать ему дань редкой пурпурной краской, я умолчал о том, что огромное количество этого вещества уже хранится в святилище бога моря. Осторожно расспрашивая вернувшихся из похода командиров, я выяснил, что, даже покорившись

победителям, «бродяги» не раскрыли им тайну своего святилища. Но я-то знал о сокровище, знал, где оно спрятано, и через Ауицотля ослабил цью настолько, что, пожалуй, теперь вполне мог прибрать к рукам это сказочное богатство. Я мог бы взять с собой Коцатля, но он был занят, ибо завершал строительство дома, полученного в наследство от Пожирателя Крови. Поэтому я просто одолжил у него несколько предметов из гардероба старого воина, а потом, побродив по городу, разыскал семерых старых товарищей Пожирателя Крови. Несмотря на возраст, все они были крепкими, опытными бойцами. Предварительно взяв с них клятву молчать, я поделился с вояками своим замыслом, и они восприняли его с восторгом.

Цьянья помогла мне распустить повсюду слухи о том, что я отправляюсь на поиски ее сестры, но, чтобы не путешествовать порожняком, заодно захвачу с собой товары. Таким образом, когда я и семеро завербованных мною ветеранов выступили в поход, это не привлекло особого внимания. Конечно, тот, кто взглянул бы на нас попристальней, мог бы заметить, что у моих «носильщиков» очень уж много шрамов и ран. А вздумай кто порыться в наших объемистых «тюках с товарами», выяснилось бы, что кроме обычных дорожных припасов мы прихватили с собой только кожаные щиты и почти все виды ручного оружия, кроме длинных копий, а также перья и краски для боевого убранства. В общем, не купеческий караван, а настоящая маленькая армия.

Мы двигались по обычному, ведущему на юг торговому пути, но только до тех пор, пока не оказались за пределами Куаунауака. Потом мы резко повернули направо, на куда менее оживленную дорогу, что шла на запад и представляла собой кратчайший путь к морю. А поскольку большая часть этого пути пролегала через южные области Мичоакана, вздумай кто-нибудь и вправду проверить содержимое наших котомок, нам пришлось бы худо: ибо нас приняли бы за лазутчиков мешикатль и казнили немедленно – или медленно. Хотя в прошлом пуремпече отбили несколько вторжений Мешико благодаря превосходству в вооружении (их наконечники и клинки изготавливались из неизвестного нам металла – твердого и острого), но здесь до сих пор настороженно относились к любому мешикатль, появлявшемуся в их стране. Должен сказать, что на самом деле территория, где обитают пуремпече, называется совсем по-другому. Мичоаканом, то есть Землей Рыбаков, ее прозвали в Мешико, точно так же как вы назвали этот край Новой Галисией, уж не знаю, что это означает. Местные жители по-разному именуют отдельные области своей страны – Шалиско, Науйар-Иксу, Куанауата, – а всю ее целиком называют Цинцинцани, Обиталище Колибри. Точно так же называется и их столица. Совершив впоследствии в этот край несколько путешествий, я познакомился с поре, языком тамошних жителей. Сразу скажу, что, хотя поре имеет столько же различных диалектов, сколько и науатлъ, я неплохо его знаю, и меня очень удивляет, что вы, испанцы, упорно именуете пуремпече тарасками, ведь в переводе это слово обозначает народ вообще, а не название какого-то конкретного племени. Но это не так уж важно: в конце концов, у меня самого было более чем достаточно разных имен. А в этой стране к ним добавилось еще одно: на поре Темная Туча звучит как Аникуа Пакапетль.

Мичоакан издавна был огромной и богатой страной, такой же богатой, как и Мешико. Ундакуари, тамошний Чтимый Глашатай, правил – или по крайней мере собирал дань – на обширнейшей территории, начиная с фруктовых садов Шичу в восточных землях отоми и вплоть до торгового порта Потамкуаро на берегу южного океана. И хотя пуремпече, как я уже говорил, всегда были готовы отразить любые военные посягательства со стороны мешикатль, торговле это ничуть не мешало. Их купцы не только были постоянными гостями на рынке Тлателолько, но они еще и ежедневно посылали в Теночтитлан скороходов со свежими фруктами, которыми с удовольствием лакомилась наша знать. Понятно, что и нашим торговцам тоже разрешалось беспрепятственно путешествовать по Мичоакану, чем и воспользовался я со своими семью «носильщиками».