Адаптация
Шрифт:
Из окна первого этажа по мне хлестнул пулемет. Я ускорился, оставляя очередь кромсать забор за моей спиной, и, не мудрствуя лукаво, забросил в окно гранату. Грохнул взрыв, на улицу дохнуло пылью и мусором, и пулемет заткнулся. Срезав очередью оглушенного бойца в черном, выскочившего из-за угла, я выругался.
— Корф, ну чего там?
— Сейчас… Сейчас…
За спиной творился настоящий ад. Юрий Алексеевич Гагарин продолжал показательное выступление, на практике доказывая, что против высокорангового Одаренного нужно что-то посерьезнее автоматов и пулеметов. Такими темпами, он скоро до усадьбы дойдет,
Высунувшись из-за груды кирпичей, я оценил ситуацию. Засевшие за баррикадой из строительного мусора, мешков с песком и еще бог знает чего, террористы вели шквальный огонь по наступающим гардемаринам. Кажется, мой прорыв оказался не замеченным. Чтож…
Я вжал приклад в плечо и открыл огонь скупыми, короткими очередями, отсекая по три патрона. Точка коллиматора перемещалась с одной фигуры на другую, быстро, методично, без эмоций. Конвейер, который производит смерть. В масштабах, приближенных к промышленным. Прицел. Упал. Следующий. Прицел. Упал. Следующий. Повторять до бесконечности.
И в этот момент я почувствовал всплеск энергии. Совсем рядом… Нет, не так! Прямо надо мной!
Я успел кувыркнуться в сторону, и Свечка разрядилась в то место, где я был секунду назад. Однако волной все равно зацепило. В ушах возник назойливый звон, перед глазами поплыло… Темная фигура, возникшая на периферии зрения, воздела руки, и контуженный мозг не сразу осознал, что происходит. А когда осознал — бросил тело в сторону, уводя его в кувырок. Мощный Молот окончательно разметал кирпичную кучу, а я вышел из кувырка на колено, совместил красную точку коллиматора с двоящимся силуэтом и выжел спуск. Автомат выплюнул длинную очередь, которая разбилась о Щит Одаренного, и я нутром почувствовал, что самое время менять позицию. Толчок, прыжок… Удар! Земля позади меня треснула, расходясь широкой расщелиной, и я атаковал в ответ. Забросив бесполезный автомат за спину, я принялся работать с обеих рук. Молот, Сабля, Свечка, Щит, уход в сторону, кувырок, бросок…
Мне противостоял серьезный противник. Не ниже третьего ранга, как минимум. Удивительно, обычно такие на строгом учете у государства, имеют высокие чины и не горят желанием что-либо менять в своей жизни. И уж тем более — умирать в заведомо проигранной битве, защищая убийцу и террориста. Но кем именно является этот конкретный субъект — мы узнаем позже. А пока — Щит, Молот, Сабля…
Мой противник был быстр, силен и опытен. А еще — зол и полон решимости. Вот только он не понимал, с кем связался.
Отбив очередной Молот, я подцепил Саблей Щит Одаренного, и сорвал его, развеивая. Нырнул в резерв, зачерпывая оттуда силы, и вложил ее всю в колоссальный по своей мощности Разряд. Часть энергии противнику удалось отвести в сторону, но всю — не получилось. Он вздрогнул, получив удар в несколько тысяч киловольт, замедлился, будто находился под водой, и в тот же момент я, сформировав на кончиках пальцев правой руки Молот, отвлек его внимание от левой. Ударил, уже зная, что противник пришел в себя и примет его на Щит… Но хитрость удалась.
— Прощай, придурок, — с вымученной
— Острый, на связь! — выдал наушник голосом Корфа. — Я засек Одаренного!
— Вовремя, — я ухмыльнулся. — Спасибо, Антоша, очень помог!
— Внимание всем! — растерянный голос Корфа утонул в хрипе командира второй группы. — Неопознанный автомобиль пытается покинуть поместье!
Я осклабился и сплюнул под ноги густую слюну. Кажется, я знаю, кто именно пытается эвакуироваться из павшей крепости. Вот только это у него не получится. Слово Серого Генерала!
Сжав автомат и бросив всю энергию Конструктов на ускорение, я метнулся вдоль дома к задним воротам, к которым, пробив рольставню гаража и стремительно набирая скорость, рвался мощный внедорожник.
Что ж, Григорий Григорьевич, вот мы и встретились. Теперь — не обессудь!
Я же обещал, что больше полугода ты не проживешь?
А Серый Генерал всегда выполняет свои обещания.
Глава 28
Второй группе, которая штурмовала поместье с тыла, явно приходилось туго: местные оборонялись так же яростно, как и у главных ворот, только здесь у наших не нашлось козыря в виде старшего Гагарина, способного в одиночку переломить весь ход боя. Гардемарины уже давно должны были выйти к центральному зданию, но так и застряли во дворе, прячась за редкими укрытиями и подбитой техникой.
И внятно отреагировать на прорыв Распутина все-таки не смогли: по стальному боку внедорожника хлестнуло несколько очередей, но металл, наверняка еще и усиленный Конструктами, выдержал. Машина вильнула, объезжая замерший среди двора горящий «Фалькатус» и устремилась к воротам.
А я ринулся за ней, выскочив прямо в тыл террористам. Автомат снова забился в руках, отправляя к целям смертоносные куски свинца, в пулеметное гнездо полетела граната, а во двор впереди — пара дымовых. Тело действовало само, как запрограммированный робот: догнать, остановить, уничтожить. Все остальное теперь воспринималось, как не самые значительные раздражители. Досадные и способные доставить некоторые неудобства, но уж точно не остановить.
Я на полном ходу перемахнул баррикаду, ворвался в клубы дыма, нырнул за изуродованный то ли элементом, то ли гранатой из РПГ остов «Фалькатуса» и ускорился так, что мышцы застонали. Тело работало на пределе возможностей, но расстояние между мной и задним бампером внедорожника понемногу уменьшалось. Распутин уже почти миновал ворота, когда я смог достать его Даром.
Невидимый клинок в четыре десятка шагов длиной, повинуясь моей воле, разрезал надвое заднюю дверь и уже на излете зацепил колесо. Во все стороны полетели искры, машина дернулась, на полном ходу воткнулась капотом и замерла. Я чуть замедлил шаг, наводя на угловатый силуэт окошечко коллиматора. Звенело разбитое стекло, гулко гудел металл, сердито лязгал затвор…