Адель. Капля королевской крови
Шрифт:
Амандо, отправляясь на тайное свидание никогда бы не одел на своих людей герб жены. Чинно спустившись с крыльца сиятельная герцогиня в окружении двух дам стала ждать, когда отряд проберется сквозь узкие улочки города и остановиться возле высокого крыльца. Однако увидев, кто вылез из крытой повозки, женщины не смогли сдержать радостного возгласа. И было от чего. Закутанная с ног до головы в теплый, подбитый мехом плащ, крохотная фигурка была ни кем иным как Лили. А если быть точнее вдовствующей виконтессой Трено.
Когда прошли первые, самые волнительные минуты встречи, женщины посадили маленькую Лили, а эту тоненькую миниатюрную молодую девушку язык не поворачивался назвать по-другому, к камину. Выпив несколько кружек горячего чая она начала свой небольшой рассказ. В подробностях поведала как прибыла ко двору короля Гунальда. Как не ласково встретила ее королева. Как почти месяц прожила у подруги, так как места при дворе для нее не было и о том как лишь по счастливой случайности узнала об отъезде графа Леонского и о письме, которое король поручил ему передать Аделаиде.
– Я сама напросилась быть курьером к вам, ваше величество и граф с заметным облегчением отдал мне письмо от короля к вам, – призналась Лили.
– Да уж, представляю, как клял нас граф представляя, что из-за нас ему придется еще день провести в дороге, – поддакнула баронесса.
– Я думаю в его возрасте у нас тоже страсть к путешествиям поубавится, – улыбнулась Адель.
Взяв послание короля она в задумчивости отошла к окну, оставив болтающих женщин у камина. Лили ни словом не обмолвилась о том, что ей пришлось пережить в доме свекра. Но по тому, что эта кроткая тихая девушка решилась на самостоятельный побег, одна, без ребенка, без средств к существованию, можно было судить о тех ужасных месяцах проведенных в доме покойного мужа. Аделаиде было ее жаль, ведь Лили как и все они была лишь жертвой обстоятельств. Пробежав глазами письмо брата герцогиня нахмурилась. Гунальд в весьма резко форме, так на него не похожей, сообщал сестре о нескольких влиятельных претендентах, желавших получить ее руку. Похоже брат снова решил разжиться на ее счет и затевал новую игру в которой счастье сестры было лишь разменной монетой. Похоже с каждым годом их прежняя взаимная привязанность таяла как дым. Но думать об новом браке не хотелось. И дело было даже не в страхе перед незнакомым мужчиной, а в боязни навсегда утратить тот маленький островок счастья, который был ей нежданно приобретен. Лишь час назад Лили передала ей послание от Амандо с обещанием о скорой встрече. Теперь все мысли молодой женщины были заняты лишь ожиданием этого события. Адель и думать не хотела о каких-то женихах, ведь она любила, была любима, а все остальное в мире ее просто не волновало. В ответе который молодая женщина послала брату было сказано о том, что королева Аквитанская сердечно благодарила короля за заботу о ее благополучие, но увы ее моральные качества и христианская веротерпимость не позволяли ей в столь короткий после смерти мужа срок задумываться о новом браке. Адель придумала еще десяток поводов для отказа, ссылаясь на здоровье, погоду и многое другое. Она надеялась что вежливый, даже подобострастный тон письма остудит гнев брата, ну а в крайнем случае, если брака не удастся избежать пройдет несколько месяцев прежде чем ответ короля к ней вернется.
Через месяц услышав от стражников об отряде солдат Аделаида бегом бросилась из кладовки.
– Только бы успеть поменять старое шерстяное платье на свежее, голубое.
– шептала про себя молодая женщина, пробегая по лестнице.
В том что прибыл Амандо,
После обильной вечерней трапезы Арно с Аделаидой почти всю ночь просидели в общей зале за тихой неторопливой беседой. Лорд Тренвиль поведал молодой женщине последние дворцовые новости, с неподражаемым юмором описывая какие-то смешные истории и сплетни. И она, с замиранием сердца несколько часов слушала его рассказы о дочери. По тому, какой нежностью загорались эти суровые мужские глаза при одном упоминании о Марии, Аделаида поняла, что сделала правильный выбор. Рядом с этим человеком ее дочь будет окружена любовью и безопасностью. Сама молодая женщина не слишком скучала о малышке, которую практически не успела узнать. Конечно она бы не отказалась увидеть дочь, но мысль об поездке в Овьедо ее по-прежнему пугала. Арно несколько раз не навязчиво намекал ей о возможности их союза, но Аделаида со всей возможной тактичностью ему отказала. На следующее утро Арно, вместе со своими людьми ускакал дальше, оставив жителям города и их госпоже щедрые дары: муку, ткани и несколько тушей оленины. Все это было как никогда к стати, так как к концу зимы рацион многих жителей города был весьма скуден. Зная о том, что некоторым детям приходиться почти голодать, герцогиня приказала большую часть привезенного провианта разделить между нуждающимися семьями. И снова потекли долгие дни ожидания. Лишь весной Амандо, в образе торговца появился в городе. Несмотря на конспирацию Л-Иль быстро распознал герцога и предупредил свою госпожу. И снова почти на две недели Адель сказавшись больной не покидала своих покоев, нежась под ласковой рукой любимого мужчины. В начале лета герцог снова нанес короткий визит.
Поздно вечером, когда Аделаида уже легла в постель, постучала графиня Марика и ничего не объяснив, пропустила в комнату к госпоже закутанного в плащ мужчину. Аделаида от неожиданности потеряла дар речи, но когда мужчина открыл лицо, с визгом бросилась на шею Амандо. В полдень он ускакал, а молодая женщина еще долго лежала с открытыми глазами, не в силах понять была ли на самом деле эта ночь блаженства или ей все причудилось. Амандо, своими умелыми ласками, разбудил в ней женщину и теперь долгими одинокими ночам она изнывала от желания и проклинала судьбу за слишком уж мимолетные мгновения счастья. Конечно, она была уверена в любви герцога, ведь он два дня провел в седле, что бы пару часов побыть с ней. Но разве могла эта ночь сравниться бесконечными ночами одиночества.
Весна и начало лета прошли в бесконечных хлопотах. Герцогиня сама щедрой рукой насыпала на вспаханную землю первую пригоршню семян, а спустя пору недель ежедневно объезжала поля. Заметив первые малюсенькие ростки Адель была так рада и горда, что приказала устроить праздник по этому случаю. Но мастер Микиш быстро остудил ее пыл.
– Рано нам еще радоваться, однако. Цыплят то, по осени считают. – напомнил он, и был прав.Глава 7
Лето по всем приметам обещало быть сухим и жарким. Уже в начале августа было понятно, что несмотря на полив из-за засухи на хороший урожай надеяться не приходилось. Сушь стояла такая, что потрескавшаяся земля походила на пустыню. Почти все население городка не вылезало из обмелевшей речки. Для женщин была огорожена теплая заводь, куда вход для мужчин был запрещен под страхом смерти. Аделаида сидя на влажном песке, с завистью наблюдала как плещутся в прохладной воде горожанки с детьми. И даже деревенские жители, не смотря на знойную пору сбора урожая проводили поздние вечера на берегу реки. И только сиятельная герцогиня могла позволить себе лишь приподняв длинные юбки походить по мелководью. Адель как то намекнула что и она бы не прочь рано утром или поздно ночью, когда на заводи никого нет поплескаться в прохладной воде. Но баронесса ответив что негоже королеве в исподнем бегать, быстренько закрыла эту тему. Впрочем Алель быстро забыла этот разговор, так как все ее мысли были заняты совсем другим. Уже несколько недель молодая женщина скрывала от все свою самую большую тайну. Тайну о малыше, которого она носила под сердцем. Кто бы мог подумать что та единственная летняя ночь, проведенная с Амандо подарит ей так много. Уже сейчас она любила этого малыша как никого из своих детей. Любила ради себя, ради него, ради мужчины, который был ей так дорог. Конечно она думала со страхом о том моменте, когда все откроется. Но ради этого ребенка она готова была пойти на все, пережить все круги ада, отвергнутой, обесчещенной женщины, лишь бы получить возможность родить его, вырастить, поставить на ноги. В своих мечтах она надеялась прожить всю свою жизнь в этом богом забытом городке, в дали от всего света, рядом с малышом и поблизости с его отцом. По крайне мере весь прошлый год ее почти никто не беспокоил и даже брат от гнева или по безразличию больше не прислал ей ни одного письма, и она по правде сказать была чрезвычайно этому рада.
– Если так пойдет и дальше, скоро из реки будем доставать вареную рыбу, – пошутил как то Л-Иль.
Но через пару недель всем было уже не до шуток. За весь август не выпало ни одной капли дождя. Урожай был практически потерян. Траву пригодную на корм скоту можно было отыскать лишь по берегу реки или на лесных полянах. На пастбищах осталась лишь жухлая сгоревшая поросль. Все понимали, что если до осени еще можно будет продержаться, то зимой большую часть стада придется резать. Прибывший из ближайшего города купец рассказал, что на юге дела обстояли еще хуже, даже старожилы не припоминали такой жары, и почти полного отсутствия дождей. И в Висконии и в Аквитании люди ожидали суровую голодную зиму.
– Придется вместо хлеба мясо закусывать рыбой, – невесело пошутила баронесса.
Изнывая от жары, все с нетерпением стали ждать осени. Если пойдут дожди, а осень будет теплой, то появилась бы надежда на один или даже два неплохих покоса. Урожая это не спасет, но по крайне мере не пришлось бы забивать скот в начале зимы.
Но увы первый же осенний дождь с грозой принес кое-что похуже зноя. Большой, поглощающий все на своем пути огонь. Не успели люди обрадоваться дождю как по городу разнеслось страшное известие об пожаре. В одинокое дерево, стоящее на склоне холма попала молния. Небольшой дождь не смог насытить влагой иссушенную землю и уже через несколько минут языки пламени, спустившись на землю побежали по жухлой выжженной солнцем траве. Аделаида не придала большого значения известию об горящем дереве, так как этот луг находился далеко от города и деревни. И лишь когда мастер Микиш прибежал к ней с просьбой отрядить в помощь к мужикам несколько десятков солдат, дабы не дать огню подойти к полям, молодая женщина почувствовала беспокойство. Но увы солдаты опоздали. Огонь, подгоняемый ветром, с огромной скоростью шел по земле. Люди, совместными усилиями смогли отстоять лес, лишь несколько деревьев на опушке стояли с обгоревшими стволами, но увы занялось огнем западное поле.
– Как вы могли такое допустить!? Надо было не дать огню добраться до поля, – кричала Аделаида на Микиша.
– Так мы-ж старались леса спасти, ваша светлость, – оправдывался старик, – урожай-то на сгоревшем поле в следующем году еще лучше уродиться, а кабы лес сгорел, с десяток лет дичи не будет. Я вот так разумею, однако.Но к ночи, когда занялся огнем первый деревенский дом, было уже не до споров. Люди понимали что деревню отстоять они уже не смогут, и герцогиня приказала все силы бросить на спасение города. Мужчины рыли канаву вокруг городских стен, женщины вооружившись кто чем может пытались сбивать огонь. Но как только пламя удавалось потушить в одном месте, оно как по волшебству вспыхивало в другом. Еще вечером Адель отослала трех верховых с просьбой о помощи. Одного к графу Фозеру, их ближайшему соседу, других в Овьедо к Арно и в Леон. А так же в соседний город спустили по реке лодку. Но даже если люди будут спешить первая помощь придет не раньше утра. Из Леона дней через пару, регент же пришлет своих людей не раньше чем через неделю. Рано утром прибыли по реке пять лодок из города с мужчинами, лопатами и ведрами. В какойто момент люди подумали что смогут остановить пламя, но увы все их надежды улетучились как дым, как только поднялся сильный ветер. Он не только раздувал потушенные очаги в самых неожиданных местах, но и после сильных порывов горящий пепел легко преодолевал вырытый с таким трудом ров. К обеду прибыл отряд солдат во главе со старым графом Фозеру. Эти люди оказались как нельзя кстати. Вся западная часть города полыхала огнем. Сначала, когда загорелись первые здания, мужчины пытались их тушить, но высушенные за жаркое лето деревянные домики вспыхивали как солома при малейшей искре. Люди не успевали начать тушить дом, как в тот же момент вспыхивали соседние. Если утром можно было хоть на что-то надеяться, то к обеду все поняли что город спасти не удастся и герцогиня отдала приказ бросить все силы на спасение людей и их имущества. Понимая, что в этом году еда будет дороже золота герцогиня настояла что бы в первую очередь вывозили припасы. Солдаты графа на подводах и верхом, рискуя жизнью вывозили припасы со склада, мешки с мукой, туши дичи, рулоны ткани, коробочки с дорогими специями и многое другое. В городе началась паника люди хватали все что могли унести. Огонь за несколько часов поедал то, что они наживали в течении жизни многих поколений. В одном из домов родители так увлеклись спасая утварь и одежду, что не успели вынести из огня двоих маленьких детей. Но эта трагедия была исключением, так как в самом начале пожара Л-Иль, лучше чем кто бы то ни было понимая что время на исходе, приказал вывезти из города детей и стариков. Аделаида и графиня вместе с несколькими женщинами стали размещать их в здании казармы, построенном в том году на берегу реки. По всем расчетам огонь не должен был до них добраться. Герцогиня с леди Марикой сбились с ног пытаясь хоть как то успокоить почти сотню разновозрастных малышей. Старшие конечно понимали что нужно вести себя тихо, но самые маленькие, оставшись без мам, которые пытались хоть что то спасти из домов, устроили оглушительный рев. И лишь когда женщины догадались разделить их на несколько групп по возрастам и отвлечь по отдельности получилось их немного успокоить. Лили с несколькими стариками взяла самых маленьких и стала петь им колыбельные песни своего детства, в то время как Адель детишкам постарше рассказывала всевозможные сказки и истории. Графиня отобрав самых старших повела их на берег. Там нашлась работа для всех. Даже семилетние малыши старались помочь разобрать вещи, сваленные в общую кучу на берегу. Не дожидаясь приказа баронесса взяв в помощь нескольких верховых вывезла к реке самые ценные вещи из господского дома. К тому моменту как двухэтажное строение заполыхало огнем, благодаря ее сноровки и отваге нескольких солдат, удалось спасти платья герцогине, ее драгоценности, меха, отрезы дорогих тканей, утварь и гарнитур серебряной посуды и деньги. Ноувы в огне погибло все остальное: многие вещи, посуда, мебель и многое другое. Поздно вечером пошел дождь, но он уже не смог ничего спасти. Город был уничтожен практически полностью. Остались целыми лишь казармы, дальняя деревня и поселок рыбаков. Уставшие, измученные, голодные люди разбрелись по берегу реки. Женщины плакали прижимая к себе детей, мужчины, без сил опустившись на землю, молча наблюдали за ярким заревом озарившим ночное небо. Всю ночь догорали остатки домов, даже сильный дождь не смог их затушить. Аделаида несколько часов простояла под проливным дождем подставляя лицо под прохладные струи. Глядя на догоравший город молодая женщина вспоминала картину горевшего монастыря и несмотря на то, что в городе практически никто не пострадал, она как в тот день чувствовала едкий запах горелой плоти. Только графиня смогла уговорить герцогиню уйти с дождя. Конечно сделать это нужно было значительно раньше, уже час как Аделаида почувствовала как начинает болеть низ живота, но несмотря ни на что, так и не могла оторвать взгляд от величественного и жуткого зарева, поглощающего город. И лишь к обеду стало возможным пробраться на пепелище. В то время как женщины пытались разобрать оставшиеся вещи, большая часть мужчин разделившись на отряды и попытались войти в город. Увы спасти было практически нечего, даже серебро и золотые украшения под действием температуры сплавлялись в однородные почерневшие куски. Но тем не менее чудеса случались. Кто-то находил уцелевшую посуду, в другом доме нашли не тронутое огнем белье, в кованном железом сундуке. Но самое удивительное было то, что в самом центре города практически полностью уцелела каменная часовня вместе с утварью, иконами и священными книгами. В часовне под скамьей нашли полуживую от страха, но невредимую старуху, которая весь пожар провела в городе. Но увы плохих новостей было значительно больше. То тут, то там люди находили обгоревшие трупы друзей, родственников, соседей. Все они по разным причинам не успели покинуть свои дома или не смогли. С другой стороны если бы не слаженная работа горожан и солдат, под руководством рыцарей из свиты герцогини, жертв было бы значительно больше. Особенно отличился Л-Иль, своей отвагой и рассудительностью от спас не один десяток жизней. Да и герцогиня была на высоте, даже сама Адель не ожидала от себя подобного холоднокровия и самоотверженности. Люди воспринимали ее как ангела спустившегося с небес в помощь к грешным людям и она не могла их разочаровать. Но никто не догадался чего ей это стоило. Лишь ближе к утру опустившись на жесткую солдатскую койку она поняла как сильно устала. Даже имея возможность пару часов поспать она никак не могла расслабиться, гудели ноги и тянуло низ живота. Казалось чья-то сильная клешня сжимает чрево, вместе с еще не родившимся малышом в кулак, живот стал как будто каменный. Аделаида поняв, что никак не может расслабиться испугалась.
– Ну, маленький, мой, хороший, не бойся, все уже прошло, – шептала она поглаживая мягкими круговыми движениями живот. – Мамочка отдохнет и все наладиться. Никто, никто никогда не сделает тебе больно. Молодая женщина вздрогнула, услышав легкие шаги. Подойдя к кровати леди Марика накрыла госпожу теплой шерстяной попоной.
– Тебе нужно согреться. Когда живот почувствует тепло он расслабиться и малышу станет полегче.
– Ты знаешь!? – изумилась Адель.
– Конечно знаю, дитя мое. Ты мне как дочь. Твой женский цикл я знаю так же хорошо как когда-то знала свой. Да и твои пристрастия в еде изменились. Ты стала задумчивой, то грустной то веселой.
– Неужели это так заметно?
– Я люблю тебя, поэтому и замечаю. Остальные заняты собой. Не волнуйся. Никто не знает.
– Ты меня осуждаешь?
– Конечно нет. Ты достойна счастья больше чем многие другие.
– Скоро будет видно. Остальные меня осудят. Как мне быть?
– Раз уж так получилось чего локти кусать? Что о будущем гадать, коли изменить его мы не в силах? Думай о себе, о ребенке, о его отце.
– Мне так хочется родить ему сына.
– Роди лучше себе. У герцога своя судьба. Не легкая. Не коверкай ее еще сильнее.
– Но он должен знать!
– Ты все решишь сама и отвечать будешь тоже сама. Амандо горяч. Подумай дважды.
– Мне так страшно.
– Все образуется. Всегда можно найти выход.
– Я так по нему скучаю, – прошептала молодая женщина.
Но не успела она закончить фразу как дверь в грохотом распахнулась и на пороге показался тот, о ком только что разговаривали женщины. Герцог стремительными шагами пресек комнату и не обращая внимания на графиню
– Брена, родная моя, любимая, как же я испугался заметив ночью зарево над лесом, – начал рассказывать Амандо, прислонившись лбом к ее руке. Посыльный сказал что загорелись поля. Никто и предположить не мог что запылает город. Я чуть с ума не сошел представив, что ты могла находиться в доме.
Аделаида гладила другой рукой его серые от пыли волосы. Она почти не слушала его. Рядом с ним ей было так хорошо так спокойно. Но вдруг молодая женщина заметила на его плаще сквозь толстый слой придорожной пыли вышитый герб.
– Амандо! Ты не переоделся! Тебя же узнают. Тебе нельзя быть здесь. В Астурии за твою голову назначена награда.
– Ну, это было давно. Я слышал регент весьма лоялен. Я возвращался с охоты, когда услышал новость. Не мог же я потерять пол дня на переодевание. К тому же визит официальный. Позднее прибудут несколько обозов с необходимыми вещами.
– Неушто граф решил помочь!? – усмехнулась леди Марика. Оставить герцогиню одну наедине с мужчиной она не могла, в любую минуту мог кто-то войти.
– Ну не то что бы граф… – поморщась произнес Амандо, – моя жена была весьма настойчива.
– Она знает что вы поехали сюда!? – изумилась Адель.
– Ну… ты же моя кузина…
– Очень не разумно, молодой человек! Награда за вашу голову назначенная еще герцогом Джиордано, до сих пор в силе, – напомнила леди Марика.
– Астурцы меня не знают, Васконцы не придадут, – горячо возразил герцог, – день два я проведу здесь без опаски. Этого хватит что бы собрать королеву в дорогу.
– В дорогу? – переспросила Адель.
– Конечно. Город сгорел. И твой дом тоже. Тебе и твоим людям просто негде жить.
– Мы отстояли лес, мы построим город, дома и …
– Не выдумывай, Брена! До зимы удастся построить лишь пару десяток времянок. Проживешь зиму в Леоне. Граф не посмеет противиться.
– Но я хочу жить здесь, в моем городе, на моей земле…я столько сил вложила в этот дом, в эти поля…, – горячие слезы потекли по лицу молодой женщины. – Почему господь так несправедлив? Как только моя жизнь начинает налаживаться он все у меня отнимает? – уже в голос зарыдала Адель. Какое-то время Амандо пытался успокоить плачущую герцогиню, но похоже у нее начиналась самая настоящая истерика.
– Ступайте, милорд, – тихо прошептала графиня, настойчиво подталкивая молодого человека к двери. – Я сама. Лучше займитесь сбором в дорогу.
– Думаете она согласиться?
– Я с ней поговорю. Она послушает, – заверила леди Марика. Когда Амандо уходил, она сидела на узкой кровати, положив голову рыдающей госпожи на колени и что то тихонько ей нашептывала.Глава 8
Адель поспала больше шести часов, но проснулась измученная и разбитая. У нее едва хватало сил что бы встать и выйти на улицу. Заметив это, все хлопоты по сборам взял на себя Л-Иль. Несмотря на то что за последние двое суток он и часу не поспал, граф был как всегда деятелен и оптимистичен. Он понимал что провести зиму здесь будет сложно и сразу принял сторону Амандо. Как ни странно но этому решению воспротивилась баронесса, но к моменту пробуждения Адель и ее удалось уговорить. Все с нетерпением ждали, что скажет герцогиня, как не крути, но последнее слово оставалось за ней. Но молодая женщина смотрела на вещи разумно и не смотря на все свое желание остаться понимала насколько обременительно будет для горожан ее присутствие. К полудню прибыли обозы из Леона. В них находились припасы, теплые вещи, инструменты. Оставалось только гадать на какой скорости пришлось нестись всадникам во главе с герцогом, что бы на столько часов опередить собственные обозы. Адель с грустью обходила импровизированный лагерь раскинувшийся на берегу реки. Прожив год в этом небольшом городке она поименно знала почти всех жителей. Ей было грустно оставлять их в столь трудный час, но и остаться она не могла. Перед отъездом герцогиня раздала горожанам почти все свои вещи. Так же она позволила рубить без ограничения лес для постройки сначала времянок, а потом и нормальных бревенчатых домов. По приказу ее светлости на воду были спущены лодки, они должны были привезти из ближайших городов и деревень припасы, материю, утварь и многое другое. Все это должны были поделить между семьями. Худо, бедно, но люди должны были пережить эту зиму благодаря последнему подарку герцогини. Увы на это ушли практически все сбережения, оставшиеся у Адель. На следующее утро герцогиня в сопровождении свиты и охраны отправилась в Леон. Весь их совместный скарб уместился на двух телегах. У самой королевы Аквитанской осталось лишь одежда, драгоценности и небольшая сумма денег. Несмотря на конец августа днем стояла нестерпимая жара, но ночи были уже холодными. Все события последних дней так измучили всех физически и морально, что прибыв в Леон Аделаида даже не поблагодарив хозяев за гостеприимство сразу поднялась в предложенную комнату и проспала без малого почти двадцать часов. Открыв глаза и увидев светло-голубую комнату озаренную лучами полуденного солнца молодая женщина долго лежала не шевелясь.
«Вот бы когда-нибудь жить в такой комнате вместе с Амандо. Любить его у всех на виду, рожать ему детей», – метала Адель жмуря от солнца глаза. «Все наладиться!» – вспомнила она слова леди Марики.
– Да, все наладиться! – громко сказала она и откинув одеяло ловко спрыгнула с постели.
Уже неделю герцогиня со свитой жили в просторном леонском дворце. Нельзя сказать что граф Леонский был этому рад, но на людях он оказывал гостям все необходимые знаки почтения.
– Ну, вот вчера вы были ваша светлость, а сегодня стали опять ваше величество, – рассмеялась леди Лили раскладывая вещи госпожи по сундукам.
Сама королева чувствовала себя в этом доме весьма неуютно, но жаловаться ей было не на что. Мужчины в начале осени развлекались охотой. Лишь вечером за общим столом встречались все домочадцы графа и его гости. Адель и сама была бы не прочь погонять на резвом скакуне по просторным графским угодьям плечом к плечу с Амандо и Л-Илем, нов ее положении охота была слишком опасна. Все свое время женщины проводили в светлой комнате хозяйки. Леди Нан приняла их чрезвычайно радушно. Она не стала донимать гостей напыщенными сочувствиями или требовательными просьбами «все мне рассказать». Молодая женщина вела себя очень тактично, она тонко чувствовала, когда надо быть сдержанной, а когда можно проявить любопытство, а когда необходимо шуткой разрядить обстановку. Аделаида часто гадала знает ли Анабель об их связи, но леди Нан была так искренне радушна, что это казалось маловероятным. Как бы хотелось Адель, что бы герцогиня Альба была равнодушна к мужу, в этом случае чувство вины не так сильно терзало бы молодую женщину. Но увы, леди Нан мужа любила. Любила безответно, сдержанно, ненавязчиво. И Амандо это знал. И пусть он не питал к жене пламенную страсть, но был всегда внимателен, предупредителен. Он относился к супруге очень бережно, даже с нежностью. Когда они каждый вечер входили под руку в общий зал, лицо молодой герцогини освещалось такой улыбкой, что несмотря на полноту, она казалась прекрасней всех присутствующих дам. В такие моменты сердце королевы Аквитанской сжималось от ревности и боли. Но когда Амандо по правилам этикета садился справа от почетной гостьи и весь вечер одаривал ее своим вниманием, шутил и смеялся Аделаиде казалось что мир расцветает розовыми красками. Вот уже несколько дней Амандо не было в замке. По поручению свекра он инспектировал западные земли. Его отсутствие сильно подпортило настроение Адель, она была уверена что старый маразматик все сделал специально, ей назло. Теперь именно старый граф стал соседом молодой женщины во время ужинов и вот уже два дня как королева не могла дождаться окончания трапезы. Ее настроение не улучшало и плохое самочувствие. Стоило Адель немного замерзнуть как низ живота становился как каменный. В такие моменты молодая женщина бросив все спешила в свои комнаты и накрывшись с ногами теплым одеялом терпеливо ждала когда мышцы снова расслабятся. Жаркий август сменился холодным дождливым сентябрем. Камины топили лишь в комнате леди Нан, в остальных помещениях было сыро и прохладно. В коридорах и вовсе завывал ветер и гуляли сквозняки. Почти все время знатные дамы проводили в покоях герцогини Альба, занимаясь рукоделием, чтением или тихими разговорами. У леди Нан был свой кружок придворных дам. По большей части это были жены дворян или городских сановников, однако все они по прихоти графа Леонского были женщины степенные, в летах. Лишь Анабелла, Аделаида и Лилианна были сверстницами. Обычно они чаще общались между собой, чем слушали разговоры почтенных матрон. Особенно сдружились леди Нан и маленькая Лили, они дни напролет проводили в веселой беседе. Адель, как королеве Аквитанской при всем желании приходилось держать дистанцию. Однажды днем, когда дамы постарше обсуждали способы заготовки грибов, а леди Нан и леди Лили отойдя к окошку делились впечатлениями о вчерашнем ужине, Адель, расположившись в просторном кресле со скучающем видом листала книгу. Ни одна из обсуждающих тем ее не привлекала и бесцельно перелистывая страницы молодая женщина впала в уныние. Ее невеселые мысли медленно текли к Амандо, который так и не вернулся, потом к брату, который до сих пор не подавал вестей, потом к беременности, которая скоро станет заметной, потом к леди Нан, которая громко рассмеялась какой-то шутке.
«И все таки, какая же она толстая», – подумала Адель. Герцогиня Альба сидела на низкой табуретке, в подоле длинного платья были сложены мотки разноцветных шерстяных ниток. Присбореная на коленках юбка открывала толстые отекшие щиколотки. «Ее ноги втиснутые в домашние туфли похожи на два бочонка», – не унималась Адель. Видимо ее взгляд был столь красноречив, что леди Нан тут же поправила рукой юбку.
– Во время беременности ноги так жутко отекают, – как-то виновато пробормотала она.
– Вы снова ждете ребенка? – с радостью воскликнула Лили.
– Да, хотя при моей комплекции это и не заметно, – рассмеялась Нан.
– О, мы поздравляем вас ваша светлость! – тут же откликнулись дамы.
Все разговоры немедленно перешли на животрепещущую тему. Будущую маму сразу засыпали советами и нравоучениями. Леди Нан принимала их с благодарной улыбкой. Она никогда не прерывала собеседника, как бы нуден не был разговор. Казалось она всем всегда была за все благодарна. И лишь когда в разговоре затронули пол будущего ребенка, молодая женщина погрустнела. Она родила мужу уже двоих дочерей и все знали как сильно она хочет подарить ему сына.
– А какой у вас срок? – с замиранием сердца спросила Адель. Сам факт беременности соперницы ее не радовал, но известие о том, что Амандо занимался любовью с женой, в то время, когда сама Адель жила в соседних апартаментах было ну совсем неприятно.
– Срок небольшой. Около трех месяцев.
– Но как такое возможно!? Когда!? – в изумлении прошептала Адель. У нее самой был такой же срок.
– Как возможно? – переспросила герцогиня Альба не поняв вопроса. – В начале лета муж уезжал на охоту, а после нее это и случилось, – начала объяснять она, немного смутившись от вопроса гостьи. Но Адель ее не слушала. Она полностью ушла в себя.
Молодая женщина никак не могла переварить что Амандо сразу после того как они занимались любовью перенес свою страсть на жену. А ведь он проделал такой тяжелый путь, что бы провести с ней ночь, был так ласков, и в тоже время так безудержно нетерпелив. Она так надеялась что он ее любит, ее хочет. Но так лихо перепрыгнуть из одной постели в другую…ну как у него хватило наглости сразу после свидания с ней, затащить в свою постель жену. Раньше, когда она слышала истории о том, что жена родила в один срок с любовницей, она искренне потешалась над обоими. И вот теперь смеяться будут над ней. А если Нан родит мальчика, наследника, сына? И что сама Адель может ему предложить? Редкие свидания, тайные встречи, бастарда? И кучу неприятностей со всем этим связанных. Но сам Амандо, как он мог так ее предать! Надругаться над ее чувствами. «Нет. Я и часа не хочу провести под его крышей»! – сказала себе Адель и резко встала, но видимо делать этого не стоило. В голове зашумело, перед глазами поплыли темные круги. Вскрикнув молодая женщина начала падать на пол. Она уже не видела какая суматоха поднялась в комнате. Очнулась Адель лишь в своей комнате, открыв глаза она увидела как графиня выпроваживает любопытных дам за дверь.
– Что случилось? – спросила она дрогнувшим голосом.
– Ты упала в обморок.
– Какой кошмар. Они поняли…
– Нет, конечно. Я сказала что ты с утра простыла. Скажешься больной, полежишь пару дней. Но скоро все равно все откроется. Шило в мешке не утаишь. Может пара рассказать герцогу?
– Нет. Ты слышала, герцогиня беременна. Из моей постели он сразу перепрыгнул в ее. Негодяй! Я так ему верила.
– Успокойся и подумай здраво. Разве он давал тебе обеты верности? Это именно его жена должна быть оскорблена, а не ты. Может он не мог…
– Не мог!? Это женщина не может отказать, когда муж тащит ее в постель. А у мужика хрен не вскочит, коли он не захочет.
– Адель!? – ахнула от ее грубости пожилая женщина.
– Прости. Я не могу жить под одной крышей с ней, с ним. Скоро мы обе будем ходить пузатыми. Как я посмотрю ей в глаза?
– Об этом он должен был беспокоиться, прежде чем притащил тебя в дом жены.
– Прикажи собирать вещи. Завтра утром мы уедем.
– Но что мне сказать хозяевам и нашим людям? Так стремительно…
– Скажи что пришло письмо от короля и он требует моего немедленного приезда, – быстро нашлась Адель.
– Но посланников не было на этой неделе.
– А кто посмеет мне возразить? – с вызовом спросила королева. – Ступай!
– Да, ваше величество вздохнула графиня.
Уже на следующей день, утром небольшая кавалькада покинула гостеприимный Леон и направилась на восток. Королеву Аквитанскую сопровождали только несколько десятков солдат охраны и десяток человек свиты. На больший эскорт у молодой женщины просто не хватило денег.
– Любой дворянешка путешествует по стране с большей охраной, – поморщилась баронесса. Даже леди Лили по просьбе герцогини Альба осталась зимовать в Леоне.
– Мне все равно некуда идти. Можно я останусь, ваше величество? – с виноватым видом попросила она. Конечно же Адель ей разрешила. Ей и самой, в общем-то некуда было идти.
– Остались самые стойкие, – процитировала леди Алика известное изречение.
– И самые верные, – поддакнула графиня.
– Сможем ли мы затемно добраться до следующего города? – спросила Адель Л-Иля, чувствуя, что у нее снова разболелся живот.
– Конечно, ваше величество. Даже с остановками к вечеру мы туда доберемся, – ответил он, но увы оказался не прав.После обеда королева почувствовала себя так плохо, что не смогла встать с разложенных на лугу одеял. Ее на руках отнесли в карету. В пределах видимости находилась деревня, куда и решено было поспешить. Деревушка оказалась маленькая и бедноватая. В два десятка домов. Но в ней зато оказалась повитуха, которую немедленно привели к королеве. Но, увы, старуха уже ничего не могла сделать. Ни смотря на ее снадобья и отвары трав, измучавшись в конец, к ночи Адель все таки потеряла малыша. Поняв, что вместе с кровью из нее вытекает и жизнь не родившегося ребенка, молодая женщина закричала так, что задрожала на столе посуда. Она выла, рвала на себе одежду, царапала кожу. Вошедшая баронесса ахнув, стремглав бросилась прочь. Лишь леди Марика смогла успокоить свою госпожу. Почти сутки Адель пролежала в деревянной халупе крестьянина. Она отказывалась есть, не хотела вставать. Она лишь лежала уставившись глазами в черный от копоти низкий потолок.
– Время лечит. – шептала леди Марика, поглаживая ее руку.
Она почти насильно кормила ее с ложки. Постепенно силы начали возвращаться, а сними и желание жить. Всю следующую ночь Адель проспала, а утром приказала собираться в путь. Напуганная ее состоянием свита наконец-то вздохнула спокойно. Конечно же приближенные догадывались в чем дело, но благоразумно молчали.
Весь следующий день, несмотря на просьбы графини Адель провела в седле. За последние месяцы ей так не хватало верховых прогулок, ей так хотелось почувствовать свежий ветер на своем лице. Она неслась впереди отряда и рыцари в тяжелом вооружении едва за ней поспевали. Заметив что их догоняет группа всадников Л-Иль насторожился, но разглядев на рыцарях герб графа Леонского дал команду остановиться. Адель услышав по цокоту копыт что за ее спиной люди замедляют движение обернулась. Их догонял отряд рыцарей. Увидев вышитого золотом льва, молодая женщина жестом приказала графу Харальту продолжить движение.
– Остановитесь! Именем графа Леонского! – закричал их предводитель, правильно поняв ее жест.
Л-Иль узнал голос герцога и кивком головы остановил своих людей. Они были на территории Леонского графства и обязаны были подчиниться представителю графа. Сам граф был вассалом короля и на своей территории подчинялся лишь приказам своего сюзерена, да и то, не всегда. Адель тоже узнала закованного в латы рыцаря, а поняв что Л-Иль тактично решил отойти в сторону и не встревать, она вонзила каблуки в бока лошади и понеслась вперед. Ей на перерез полетел всадник на гнедом коне. Несмотря на все усилия молодой женщины ее кобылка не могла тягаться с рослым боевым конем. Прошли лишь несколько минут и рыцарь на полном скаку догнал беглянку. Не церемонясь, он вырвал из рук королевы повод, заставляя лошадей остановиться.
– Отпусти меня! Ненавижу, убирайся прочь! – закричала Адель.
Выхватив плетку из витой мягкой кожи, она стала осыпать всадника и его лошадь градом ударов. Но хлыст лишь отскакивал от отполированной стали, не причиняя вреда ни коню, ни его хозяину. Какое-то время Амандо просто держал повод лошадь, ожидая когда пройдут первые приступы женского гнева, но поняв что Адель расходиться все сильнее, схватил руку с занесенным хлыстом и хорошенечко встряхнул всадницу.– Немедленно успокойся! – едва сдерживаясь произнес он. – Что случилось? Кто тебя обидел?
– Ты!
– Я!? Да, я две недели не был дома. Я вусмерть замотал своих людей, что бы побыстрее вернуться. И что же я узнал едва въехав в город? Что ты вдруг решила уехать. Неожиданно, не дав объяснений. Ни письма, ни записки. Что случилось!? – какое-то время Адель молчала собиралась с силами.
– Твоя жена беременна, – наконец выдавила она.
– Я знаю. И это все что тебя расстроило?
– Расстроило!? – в гневе закричала Адель. «Да у меня такой же срок как у нее»! – едва не выкрикнула она, но вовремя прикусила язык. – Ты был у меня в начале лета, ты провел со мной ночь, ты клялся мне в любви! Но приехав домой ты сразу потащил в свою постель жену. Интересно сколько ночей у вас ушло на то, что бы сделать еще одного ребенка!? – ехидно спросила она.