Адепт Грязных Искусств

Райро А.

Я открыл рот, сглотнул и еле выдавил:

— Какое послание?

— Ну как же. Моё послание. Я посылала его дважды сегодня утром. Показала тебе то, как доктор Шеридан бьёт меня, а я кричу… Разве ты не видел?

Услышав своё имя, Шеридан поперхнулся.

Ребекка резко повернула голову в его сторону и взмахнула рукой. Мужчина принялся колотиться лбом о стену, у которой стоял. Глухие удары повторялись и повторялись, пока, ударившись раз на десятый, врач не упал на пол.

Ребекка выставила руку в его сторону и сжала ладонь в кулак.

Тело

Шеридана медленно поднялось в воздух, к потолку.

— Давно мечтала сделать с ним что-нибудь плохое, — сказала Ребекка, и впервые на её лице появилась эмоция: она улыбнулась.

Потом вытянула вторую руку и резко развела их в разные стороны. И то, что произошло со стонущим Шериданом… чёрт… я никогда такого не видел, я даже не уверен, что хоть раз думал, что такое возможно сделать с живым существом, пусть даже с самым последним ублюдком на свете…

Ребекка разорвала тело врача на куски.

Прямо в воздухе. Шеридан взорвался салютом из мяса и костей над нашими головами. Стены, пол и потолок палаты окатило кровью. Заодно меня и Ребекку. С ног до головы. Палата наполнилась мерзким запахом прелой сырости.

Я посмотрел на сестру.

Она всё ещё улыбалась.

— Да, во мне тоже есть кодо, Рэй, — сказала она и с блаженной улыбкой прикоснулась к залитому багровыми потёками лицу. — Моё кодо разбудила лоботомия. Я благодарна доктору Шеридану за оказанную услугу. И, кстати, он меня не бил, даже пальцем не тронул. Это была Деформация, лично для тебя, Рэй. Очень хотелось, чтобы ты пришёл.

Я вытер губы тыльной стороной запястья и спросил:

— Откуда ты всё это знаешь? О кодо и об искусствах?

Сестра внимательно посмотрела на меня.

— Нашёлся учитель. Человек в маске. Херефорд. Он заметил мои изменения после лоботомии. Целых три недели мы тренировались во всех пяти искусствах. Он один был добр ко мне, когда все отвернулись. Даже ты. Он спас меня. Призвал защищать империю, защищать Рингов и не дать эпохе Пяти Печатей воцарится… и я согласилась. Он давно хотел забрать меня отсюда, но я осталась. Я ждала тебя, чтобы позвать с собой. Давай будем вместе, как раньше. Два чёрных волхва, два энормоса, брат и сестра, лёд и огонь, два клинка в руках стремительного виртуоза…

— Ребекка, — перебил я её, — кем бы ты ни стала, не связывайся с Херефордом. По его воле ты сюда попала. Ринги используют тебя и выбросят.

Ребекка нахмурилась — и это ещё одна эмоция, которая отразилась на её безучастном лице.

— Он предупреждал, что ты не согласишься, — тихо сказала она. — Но попробовать стоило. Я обещала ему, что уговорю тебя, а если не уговорю, то убью. Ты слаб, намного слабее меня, потому что находишься в смертном теле. К тому же, ослаблен препаратом, я вижу, как медленны твои движения, как затуманен твой разум. Убить тебя будет легко, а потом ты переродишься снова, уже более сговорчивым. Я найду тебя после смерти, как в прошлый раз. Я всегда тебя находила. И мы опять будем вместе, как раньше. Ты помнишь? Хотя, вряд ли… я сама не сразу вспомнила. Мне Херефорд помог…

А теперь умри, мой брат, ведь я хочу тебе добра.

— Бекки, подумай, что ты несёшь, Херефорд пудрит тебе мозги. — Я успел сказать только это.

В чернильных глазах Ребекки вспыхнули белые зрачки, её сорочка заколыхалась воланами, со всех сторон разом на меня дыхнуло холодным ветром. Я потянулся к кобуре, хотя понимал, что против чёрного волхва револьвер бесполезен. В отличие от моего тела, тело Ребекки было бессмертным.

— Я хочу, чтобы ты умер, Рэй. — Она опять улыбнулась. — Сделай это прямо сейчас…

Глава 3.6

Ребекка никогда не отличалась разговорчивостью, но сегодня она превзошла саму себя.

И то, что она сказала, не укладывалось в голове — оно там взрывалось. Я, если честно, не сразу понял, что за существо сейчас передо мной стоит. Чёрный волхв? Энормос?..

Я не сводил взгляда с нечеловеческого лица сестры, а мозг в бешеном темпе вычислял, что делать дальше. Умереть ради империи и Рингов, как просит Ребекка?

Чёрта с два. Если уж умирать, то ради чего-то более стоящего.

— Сделай это, мой брат, — повторила Ребекка и шагнула в мою сторону. — Я убью тебя легко и быстро, ты не почувствуешь боли. Твоё тело слабо, мне даже не нужно знать твой мортем, чтобы убить тебя, да я его и не знаю, ты очень скрытный… Но это неважно. Скоро мы воссоединимся, как делали это всегда, после каждой нашей смерти. Мы всегда были вместе, вспомни… Вспомни, Рэй, кто ты на самом деле. Вспомни, кем ты впервые родился. Тот, кто поместил тебя в это тело, заключил вулкан в напёрстке. Разве ты не понимаешь?

Я шагнул назад.

— Бекки, давай уйдём и обсудим всё в другом месте.

— Рэй, ты не сможешь от меня уйти. Я не позволю тебе уйти… Рэй… — Ладони Ребекки вспыхнули голубым огнём, она развела руки в стороны, будто хотела обнять. — Не бойся смерти, Рэй. Она прекрасна.

Смерти я не боялся, но моя ладонь уже сжимала рукоять револьвера — я вынул его машинально. Вытянул руку и взвёл курок, прицелившись сестре точно в лоб.

— Бекки, стой на месте.

— Рэй, неужели ты бросаешь меня? — Ребекка сделала ещё один шаг и оказалась так близко, что ствол моего револьвера коснулся её лба. Оружие я не отвёл, и Ребекка улыбнулась. — Стреляй, глупый мой брат. Сопротивляйся, сколько сможешь. Но вряд ли ты продержишься больше пяти секунд.

И как только её ладони взметнулись вверх, над головой, я прошептал:

— Прости меня, Бекки. — И пустил пулю ей в лоб.

Тут же взвёл курок и снова выстрелил, теперь уже в горло, потом — в грудь, дважды…

Ребекка отшатнулась в угол, в котором до этого стояла, и замерла, склонив голову и опустив руки. Я метнулся к двери, на ходу вынимая связку ключей. Чуть не поскользнулся на полу, залитом кровью и заваленном останками Шеридана, но удержался на ногах.

Ключ успел войти в замочную скважину, а вот повернуть его времени у меня не хватило.