Адептус Астартес: Омнибус. Том II
Шрифт:
И сейчас во время битвы имперской бронетехники с многочисленными племенами диких орков он видел множество самых разных вещей.
Справа от Храмовника вражеский снаряд поразил “Часового”. Шагатель двигался крадучей походкой и стрелял сине-белыми энергетическими разрядами из лазерной пушки. Кабина и пилот испарились в ослепительной вспышке пламени. Обожжённые и дымившие птичьи ноги сделали ещё пять неловких шагов, прежде чем упали в грязь и ил.
В другом месте зелёнокожие набросились на рустунгский “Василиск”. Вызывало вопрос, где ужасные ксеносы сумели прорваться сквозь линию наступающей
Понукаемые обезумевшими от битвы наездниками киббаны на поршневых ногах в лоб бросились на имперцев, ломая клинки-бивни, металлические черепа и уродливые тела о корпуса могучих машин. Но и оставляя вмятины в адамантовых и керамитовых бронепластинах. Всадники-орки выпрыгивали из сёдел, некоторые даже умудрялись приземлиться на лафеты орудий и транспортов и продолжали буйствовать пистолетами и топорами.
Толпа орков, вооружённых громкими бронебойными ручными бомбардами, рассеялась перед стальной армадой и носилась между гусеничными машинами, пока пара “Адских гончих” не окатила дикарей горящим прометием из “Инферно”.
Пришедшую в невообразимый восторг пехоту зелёнокожих медленно, но верно выкашивали дружным огнём лазерные пушки “Часовых” Армагеддонской модели и неумолимые тяжёлые болтеры. Визг лазерных разрядов и урчащий рёв танковых болтеров сопровождался грохотом пушек и ещё более разрушительных орудий. Техника тряслась от яростной отдачи, свистели и взрывались снаряды.
Затем авангард танков вступил в бой с вьючными животными орков, которые везли паланкины и пушки. В первой линии сквигготов наступали самые низкорослые твари только с одним орудием, за ними следовали оркеозавры с огневыми платформами, усеянные огневыми позициями и понабившимися в паланкины зелёнокожими. Но даже передовые звери были воистину чудовищными.
Наступавшая справа от “Лэндрейдера” в вонючих болотных испарениях растянутая линия танков начала исчезать из вида между неповоротливыми тушами неуклюжих мастодонтов. Гортанные крики и грубые вопли орков перекрыл глухой животный рёв. Иногда раздавался звук выпускаемых газов или глупое фырканье разозлённых тварей.
Благодаря информации, поступавшей от сканирующих систем “Мстителя” в глазной имплантат, брат-коммандер Камланн увидел, как ещё один раскрашенный в городской камуфляж “Часовой” споткнулся и упал на спину, опрокинутый когтистой лапой сквиггота, вокруг шеи которого красовалось кольцо с шипами, а на спине в покрытом царапинами паланкине из металлолома установили громоздкую ракетную установку.
— Разрази вас Император! — выругался рыцарь, когда всего в метре от “Лэндрейдера” пролетела, оставляя за собой шлейф дыма, ракета с боеголовкой, раскрашенной в виде акульей головы.
В кроваво-красной линзе бионики замигали и начали прокручиваться руны, сообщавшие о повреждениях древнего левиафана, которые он получил от длинных очередей из похожих на доты конструкций, которые свисали с боков ближайшего сквиггота. Одновременно логический блок “Мстителя” рассчитывал расстояние и углы обстрела, чтобы устранить новую угрозу танку Храмовников.
— Брат-артиллерист
— Есть, коммандер, — ответил стрелок.
Правые боковые спонсоны ураганных болтеров повернулись вверх и открыли бешенный огонь. Болты пробили огромные дыры в ржавых залатанных пластинах паланкина, высекая из металла искры. Орки палили в ответ, но их стрелкам было трудно вести прицельный огонь, им мешала тошнотворная качка, возникавшая при движении гигантского зверя, громыхавшая поступь которого раскачивала паланкин из стороны в сторону.
Камланн разозлился, что пришлось позволить такому призу уйти. Если бы он и его экипаж были бы на любом другом задании, то он развернул бы “Лэндрейдер”, преследовал бы и поверг монстра, заставив беспомощных орков познать божественный гнев Его Великолепнейшего Императорского Величества штурмовой пушкой и мультимелтой. Но “Мститель” оказался в Чумных Болотах совсем для другого. У танка и боевых братьев была очень важная цель. И только после того, как они выполнят её, коммандеру позволят остаться на планете и с благословения маршала флота и самого Императора истребить столько сквигготов, сколько он захочет.
Бронетехника вела огонь. Мортиры и орудия грохотали. Над болотом разносилось эхо выпущенных снарядов, взрывов и детонирующих боеприпасов. Гигантские сквиги ревели и фыркали, их множественные животы урчали, подобно гейзерам перед выбросом. Зелёнокожие выли, вопили и стонали, подыхая под гусеницами наступавших танков. Люди кричали и клялись Богу-Императору. Двигатели хрипели и шипели, преодолевая надоевшую грязь и мутную воду коварных топей. Удушливые туманы и не менее удушливые выхлопные газы придавали происходящему необычное звучание.
Стоял резкий запах фуцелина, паров прометия и кордита, перебивавший кишечные газы животных и повсеместную болезненно сладкую вонь гниющей растительности.
И в этот момент среди танков и боевых машин, то слабое подобие организованного наступления, которое удавалось сохранять племенам диких орков, закончилось. Взбешённые зелёнокожие палили в упор в любого имперского офицера, рискнувшего высунуть голову, чтобы получить точную картину кипевшего сражения. Перестали действовать все последовательные приказы, которым можно было бы следовать. Орки реагировали только на происходящее непосредственно с ними и занимались тем, что у них получалось лучше всего — жили войной.
Несколько танков больше не смогли поддерживать такую плотность огня спонсонов, как раньше. К ним бросились самые смелые или самые глупые ксеносы, пытаясь стрелять из своего примитивного оружия в узкие щели смотровых портов.
Услышав громкий звериный рёв, Камланн оглянулся через правое плечо. Один из самых огромных сквигготов — сколько их привели дикие орки — десять, двенадцать? — устремился к застрявшей “Адской гончей”. Колёса в траках машины забили какая-та предательская переплетённая лоза и толстые спутанные камыши. “Адская гончая” кружилась, пока её водитель пытался освободить машину. В тоже время опалённые сопла “Инферно” прицелились в тварь, приближавшуюся по чёрным омутам и заросшему мхом болоту.