Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1
Шрифт:
может. Не оставьте, милостивый государь, по всем встречающимся
обстоятельствам благосклоннейшим вашим благоприятством и
ходатайством, в каковой надежде, с истинным моим почтением
и совершенною преданностию имею честь быть.
Его императорского величества указ из Государственной
Адмиралтейств-Коллегий минувшего
№ 8291 и с протшсанием высочайшего его императорского вели-
чества повеления по жалобе моей на господина адмирала и
кавалера Мордвинова Коллегии сделать рассмотрение, то ж по
предписанном мне сделать обще с флагманами и капитанами еще
в продолжении нынешней кампании и о испытании кораблей
«Захарии и Елисаветы» и «Св. Петра» я вчерашний день с
глубочайшим благоговением получил и по предписанию исполнение
учинить старание иметь буду, о прочих же подробностях до обиды
и претеснения мне касающегося за получением ныне высочайшего
именного его императорского величества повеления немедленно
с эскадрою отправиться в крейсерство к Дарданеллам и за
множеством в одно время по встречавшейся к исполнению разных
дел объяснении с надлежащими подробностями сделать ныне
времени не имею, доношу только, что господин адмирал и
кавалер Николай Семенович Мордвинов при сем моем отправлении
с эскадрою в обиду назвал меня, будучи в его доме, при
капитане над портом Пустошкине малым ребенком и несколько раз
повторил, что якобы все меня почитают таковым, а после всего,
когда находились мы в собрании в каюте на корабле «Св. Павле»
и между прочим когда докладывал я жалобою ему о оказанном
мне неучтивстве господина капитана Сенявина, вместо
удовлетворения оказал он, господин адмирал, безвинно великую против
меня суровость, при всех бывших тут в собрании под
начальством моим состоящих командующих судов жестоким выговором
и нареканиями, будто бы я с подкомандующими моими не умею
обходиться и жестоко с ними поступаю; но я ничего подобного
николи не оказыоал, кроме соблюденной мною военной дисцип-
лины. Выговор его мне был весьма жестокой при собрании
командиров; когда надлежало мне с ними же отправляться
с эскадрою на море к выполнению высочайших мне повелениев
и тем паче когда я, оскорбленным будучи беспредельно, объявил
ему, что таковой сделанной мне при собрании штраф делает
меня уже недостойным и неспособным выполнять высочайшую
волю и повеление, он неоднократно подтвердил, что я и есть
точно недостоин, а на другой день поутру и сверх сего таковой
же жестокой выговор сделал мне письменным своим
и продержал меня при отправлении эскадры три дня при
свидетельствах, чрез что не имел я времени заготовить письменные
дела и донесения обо всех подробностях. Следующий, и когда
после сего целую ночь исправлял я сам собою во флотской
канцелярии с письмоводцами все письменные дела, чтобы их на
другой день поутру оконча отправить, что куда следует, в то самое
время получил я ордер от него' же с жестоким выговором, что
будто я не перебрался еще на корабль и будто бы напрасно
только замедливаюсь идтить, о чем от меня и донесено ему, что
я ни одного часа ни в чем не упустил и свидетельствовался
обстоятельствами, что его только повелением и свидетельствами
я замедлен, и что в то время спешу выполнить, противной ветр
только препятствовал в тот день выттить на море, а после тех
свидетельств отправился я с эскадрою на другой день; впрочем
ненависть начальствующих надо мною по конторе, начальною
почитаю есть там, что во время прошедшей войны пред двумя
старшими предо мною определен был начальствующим по флоту
и по Черноморскому правлению, а я во оном определении
никакими происками не участвовал и безвинен; затем тем скоро
после того, когда вступил господия адмирал Николай Семенович
Мордвинов в начальство, почувствовал я неблагоприятство и
жестокости; и к доказательству другим ничем не объясняюсь,
достаточно к тому определение Государственной Адмиралтейств-
Коллегий высочайше опробации ч предписания в указе оной
коллегии прошлого июня от 28 дня под № 6673 последовавших
и оным указом мне объясненных, о чем сим покорнейше и до-
несть честь имею.
Письмо вашего высокопревосходительства, коим уведомляете
меня о известиях, полученных вами относительно до
предпринят
тий, чинимых французским флотом, предводительствуемым Буа«
напарти, получено мною исправно; за доставление известия сего
благодарю вас покорнейше, надеяся притом, что и впредь вы,
милостивый государь, не оставите меня о подобном сему без
уведомления» А как уже слухи оказались действительно
справедливы в рассуждении французскаго флота, что вошел оной в
Египет и сделал высадку или нападение на порт Александрию, ибо
получен отзыв от пребывающаго в Константинополе российского
министра о желании Порты вступить с Россиею в союз с