Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1

Коллектив авторов

весьма крепкий ветр с великими шквалами, а после продолжался

с сильным дождем и необычайно великим громом и молниею,

ударами которого разбило на фрегатах «Григорий Велиокия

Армении» фор-стеньгу, а на «Сошествии св. Духа»

грот-стеньгу, оные переменены запасными, а на место их из

адмиралтейства обещаны прислать новые. Крепкий ветр продолжался три

дни, во время которого на большой глубине подорвало канат на

корабле «Св. Троицы», а после на фрегате «Казанской

богородицы»

и якоря оных со обрывками канатов по скорости отыскать

не могли, а сообщил я об оных полномочному двора его

императорского величества министру господину тайному советнику

Василию Степановичу Томаре, чтобы употребить старание

приказать их отыскать, а не замедливая за оными к следующим затем

выполнениям, сего числа снявшись с эскадрою от Буюк-дере,

прошел Константинопольский пролив и в поселенный путь

отправился благополучно. О чем сим и донесть честь имею.

.

Служители на вверенной мне эскадре, состоящие с

нынешнего 1798 года, мундиров и мундирных денег не получали,

кроме галанских рубах с брюками, также штаб- и обер-офицеры

по скорости отправления эскадры не получали порционных денег

от половины минувшего августа месяца и всем вообще денежного

жалованья на нынешний год с генваря месяца выдачи не было.

Великую нужду имеют в деньгах для своего продовольствия и

по таковым крайним обстоятельствам, хотя не имею я никакого

повеления, осмелился просить двора вашего императорского

величества полномочного министра Томару и получил от него

заимообразно 60 000 рублей, которыми деньгами сколько возможно

частию на первый случай в счет заслуженного до решительного

определения просьбы удовлетворены; на будущее же время на

бытность в Архипелаге снабжен я через него ж господина

министра на разные в Архипелаге острова кредитивами.

Осмеливаюсь вашего императорского величества всеподданнейше

просить высочайшего повеления, на каком основании во всех продо-

вольствиях жалованьем, провиантом, порционными деньгами и

обмундированием служителей и впрочем эскадру содержать

определено будет; в рассуждении ж выдачи штаб- и

обер-офицерам порционных денег в Уставе военного флота значится:

«в дальние вояжи отправляемым эскадрам и кораблям выдавать

на шесть месяцев, по истечении коих они должны будут

получить в том месте, где тогда флот находиться будет, по цене, во

что обойдется там обыкновенная матросская порция для

заготовления вновь съестных припасов». Но как по скорости

отправления эскадры от Ахтиарского порта штаб- и сбер-офицеры

порционных

денег не получили, потому и на первый ныне

случай должны заготовляться и получают в покупку провизии

в Константинополе, а затем будут покупкою ж получать в

Архипелаге, осмеливаюсь ваше императорское величество

всеподданнейше просить, не повелено ли будет порционных денег выдачу

учинить от времени входа с эскадрою в Константинопольский

пролив, то есть минувшего августа с 25 числа, или с 1 числа

сентября месяца, по ценам, какие здесь состоят. О чем

всеподданнейше донеся и имею ожидать высочайшего указа.

С крайним неудовольствием принужденным нахожусь

объявить вашему высокоблагородию, что вы, снимаясь с якоря, когда

подорвало у вас канат, не поворотили чрез фордевинд и не пошли

в повеленный путь, положили другой якорь и от сущей неис-

правности и неведения допустили корабль столь много

дрейфовать; унесло вас к самому берегу, и тем сделали остановку всей

эскадре; при таком важном случае, когда его султанское

величество от нас ожидает непременного исполнения, продрейфовало

вас столь далеко оттого только, что мало у вас отдано было

канату. Другой раз таковое худое действие я замечаю; по

приходе вашем сюда положили вы тогда якорь и почти с апанером,

столько вас далеко дрейфовало, сколько теперь, тогда не было

таковой важности, чтобы я к вам писал, потому-то и пропустил,

а теперь вы на толиком важном пункте сделали остановку

эскадры тем только, что допустили много корабль дрейфовать и,

отделившись от эскадры на худое место, откуда сняться вам

нельзя. Крайне я всем оным недоволен и таковое неудовольствие

вам объявляю, и если что-либо неприятное чрез сие последует,

я отнесу оное к вашей неисправности. С места, где вы теперь

находитесь, ни под каким видом сняться невозможно, пока вы

не стянетесь, о чем и имеете стараться всевозможно.

Подорванный корабля вашего якорь потерян на большой

глубине, канат порвался на 40 саженях, а томбуяр не видно,

следовательно, искать и поднимать весьма его трудно, да и надежды

не предвидится, а эскадра должна следовать непременно в

самой скорости, и тихсго ветра ожидать нельзя; необходимая

надобность требует скорого похода; при съеме с якоря вашем

фрегат «Казанская» нимало мешать вам не мог, потому что был