Адмирал
Шрифт:
Вот и у этого вахтенного сверкали на кисти левой руки наручные часы. Трофей. Кивнув ему что встаю, быстро собрался, а спал я в душной коробке катера полураздетым, надел обувь и, застегнув ремень с подсумками и кобурой пистолета, взяв винтовку, что стояла между койками в углу, поспешил наверх. Как оказалось, помогать Лазареву не требовалось, тот местное русло Дона и сам знал как свои пять пальцев, не раз дозорную службу нёс пока катер не потерял. Поэтому когда мы задним ходом, в темноте порыкивая дизелями, вышли из протоки и, развернувшись, пошли вниз по реке, то оставив всех на палубе, вахтенные вглядывались в ночь, а сам спустился вниз. Взяв в помощь двух бойцов, продолжил заново вести допрос. Повторно проходя то, о чём спрашивал днём, запоминая, что мне говорят немцы
Катер захватили, мост вон взорвали, есть о чём сообщить. Причём есть кому. Факт, о котором стоит помянуть. Караулов, который уходил с генералом Росляковым, чуть позже после нашего расставания, должен был отправить шифровку на Большую землю о наших планах. То, что мы тут безобразничать будем. Так что там должны об этом хорошо знать. Глядишь, им помощь подкинут. Нам вряд ли, к этому моменту нас тут не будет.
Опознались мы нормально, трижды мигнули фонариком в сторону стоянки и с десятисекундной заминкой нам ответили, три раза быстрых мигания, один длинный и один быстрый. Всё правильно. Если стоянка захвачена, дед, а именно он знал сигнал опознавания, сообщит без последнего, это означает что тут чужаки. Мы в ответ на правильный отзыв, дважды быстро мигнули. Это тоже обговорили, сообщая, что точно свои. Катер, урча двигателями, подошёл к борту бронекатера Фадеева и причалил к нему. Это всё прошло нормально. Я же, почти сразу перекликнувшись с дедом парой слов, стал отдавать приказы:
– Всем подъем, готовимся к срочному отходу. Раненых на буксир, пусть медики ими займутся. Ящики с патронами на барже?
– Да, все успели перетаскать, - сообщил дед, обнимая меня, когда я на буксир поднялся. – Машина только с пулемётами сломалась, так мы их сняли, перенесли на баржу, поэтому ничего с берега на судно заводить не нужно.
– Отлично, сколько времени экономим. Центровку погрузки проверял?
– Да ходил с твоим прибором. Пришлось перекладывать некоторые вещи, но баржа стоит ровно.
– Совсем отлично. Всё бегом, отходим.
Пока было время, я собрал совещание командиров. Кроме меня были дед, Лазарев и Фадеев. Последние были в изрядном удивлении, куда это мы несёмся сломя голову? Снова какое дело или боевая операция? Зачем тогда буксир берём, который у нас за место тыла? Совсем не понятно. Да и место для тайной стоянки тут замечательное.
– Мы уходим в Азовское море, - сказал я, когда все расселись, отчего тут же воцарилось полная тишина, ну кроме топота команды над головой и рёва запущенных двигателей, прогреваемых после долгой стоянки.
– Не понимаю, мы же хотели уйти к нашим в акваторию Волги? – проговорил Фадеев.
В отличие от него, Лазарев, что бросал на меня задумчивые взгляды, сообразил, тем более он знал, о чём говорить, был свидетелем. Вот что он озвучил:
– Мы не сможем уйти по Дону к нашим. Река перегорожена. После подрыва моста, пройти можно только через один пролёт. А между другими рухнули перекрытия и настил полотна. А там где мы можем пройти, там не пройдёт буксир.
– Я когда со штурмовиками общался, свой позывной и фамилию с именем засветил. Иначе они бы меня не послушали, а так был шанс и он сработал. А немцы не дураки и дважды два быстро служат. День мы потеряли впустую, а эту ночь я терять не хочу.
– Засветил? – не понял Лазарев. – Это как плёнку засветить?..
– Правильное сравнение, - кивнул я.
– Я как бы засветился перед всеми. Все обо мне слышали. Как маяк в ночи, мол - я тут. Нужно поторопится, немцы поймут, что через мост мы не проходили, где-то тут стоим, и со временем путём умозаключений сообразят, что мы где-то в Азовском море и перекроют Керченский пролив. Хотя они его и так перекроют. До него мы дойти не успеем, перехватят, авиацию натравят, как засекут. Мы им в пропагандистских целях как кость в горле. Топить будут и тут же раструбят об этом. Но Азовское море это не Дон, спрятаться можно много где и осматривать им придётся огромные площади. Тем более у меня имеются некоторые планы на счёт северного побережья моря.
– А западное? Тот же Ейск, например? – поинтересовался лейтенант.
– Если бы немцы с катера там бывали, я бы сам туда пошёл, но они туда не заходили. Красться будем редко, только тёмными ночами и недалеко от побережья. Но подальше от наблюдателей на берегу, чтобы не засекли. Укрываться будем в пустых бухтах под режимом маскировки. Всем всё ясно? Тогда обговорим, как будем проходить под двумя мостами и мимо Ростова. Причём пройти мы должны так, что о нас не должны знать и даже не должны заметить.
– Луну тучи накрылись, самое то для тихого прохода мимо города, - задумался Лазарев. – Вот мосты только…
– Точно.
– Один из мостов железнодорожный немцы его взяли целым, а вот второй как я понимаю автомобильный понтонный. Как его проходить будем? – посмотрел лейтенант на меня.
Вопрос Архипова был в самую тему. Охрана имелась у обоих мостов, значит, они не могу не заметить, как мы проходим. Это не мимо города предварительно набрав скорость дрейфовать по течению с двигателями на холостом ходу. Их так еле слышно. Тут думать надо. Один мост перед городом, можно сказать в черте, второй за ним. Когда мы угоняли трофеи, то благополучно прошли мост, там переполох у охраны поднялся, только когда в порту склад рванул. А потом когда мы шифровку с катера у города отправляли, в километре от моста стояли. Ближе было не подойти, заметить могли.
– Проходить мы их будем, когда диверсанты уничтожат эти мосты.
– Там будут диверсанты? – оживился Фадеев.
– Конечно. Это мы и есть, - засмеялся я. – Ладно, не доходя до первого моста, встаём борт о борт вот тут, видите, делаю метку на карте, там снова соберём совещание.
– До утра всё не успеем, - сделав метку на своей карте, сообщил Лазарев.
– Я знаю, но я и не надеялся, что мы вот так пройдём.
– А может нагло, под видом немцев. Как у моста это сделали? Те ведь как-то опознавались?
– Немцы днём там проходили. Не наш случай. Да и сигналы не обговорили. Всадят нам в борт снаряд, и пойдём ко дну. Нам даже автоматических зениток хватит. Не-е, тихо пойдём. Если за эту ночь не успеем, у нас следующие есть.
– А группы генералов? – вдруг за всё время совещаний произнёс дед. – Они нам помочь могут?
– Могут, но вызывать их я не буду. Это всё равно, что подставить их. Сами справимся. То, что нас мало, это не та проблема, о которой стоит волноваться. Команды доберём за счёт освобождённых. Меня беспокоит то, что топлива до наших едва хватит. А если какой форс-мажор? Значит, будем добывать, как и продовольствие. Его примерно настолько же дней нужно. Сейчас же нужно уйти ближе к Ростову, и укрыться. Там нас в первое время меньше всего будут искать. Главное чтобы местные жители на стоянку не наткнулись. Люди разные бывают. Ладно, вон Юра сообщил уже, что все корабли готовы покинуть стоянку. Расходимся, товарищи командиры. Что нужно делать все знают.