Адская зона. Сила духа
Шрифт:
Хромой «закусил удила» и пёр напрямки, через дикую чащу. Пёстрые кусты и деревья обходил стороной, а на кружащих вокруг мелких лесных тварей не обращал внимания. Только одна мысль занимала возбуждённое сознание:
— Сорок жизней! — хрипел злой берсерк, распугивая любопытствующую живность.
И, похоже, тварюшки — то были себе на уме. Они не нападали на кормильца, даже иногда подправляли его маршрут, выводя на «мясное стадо». Хромой заваливал очередную тушку, и кровожадная стая хищников устраивала короткую весёлую пирушку. От коняшки и стервятника даже косточек не оставалось— растаскивали всё. Урчание и чавканье раздавалось из — под каждого ближайшего куста. Но, конечно же,
Ночь в Диких землях не пережил ни один четвероногий скакун. Ибо кольцо огня отпугивало только жутких наземных тварей, кровососы же пикировали с неба стаями пираний. Сетей, прикрыть животных, Туз не прихватил, а отгонять упырей в ручном режиме мешал лесной стрелок. Двуногий хищник расстрелял весь боезапас, но до утра ходил вокруг, подбирая выпущенные стервятниками стрелы— их показывали услужливые хитрые тварюшки— и вновь посылал смерть в освещённый огнём круг.
С рассветом, прикрываясь щитами, пехотная коробка медленно двинулась вниз по ручью. Следом кралась по зарослям стая вечно голодных хищников. Они жадно пожрали всю требуху убитых стервятников и их коняшек, но заложенные инстинкты требовали сделать жировые запасы— не скоро ещё удастся так обожраться вкусной человечинкой
Хромой брёл, окружённый хвостатыми обожателями, не замечая никого, кроме ненавистных стервятников. К исходу дня, беглецы почти достигли границы Диких земель. Оставался последний бросок, и грешники вползут в благословенную обитель— зону Шардобада. Но бешеный дикзел не желал отпускать врага, безумец, в одиночку, преградил дорогу почти сотне опытных убийц. Хромой вскарабкался на большой серый валун и, шатаясь от усталости, встал в полный рост.
— Сорок жизней! — из последних сил прохрипело потрескавшимися губами измождённое, осунувшиеся существо в драных лохмотьях. В алчущих вражьей крови горящих глазах полыхнул безумный огонь, два ряда оскаленных зубов хищно клацнули.
Чёрный Туз с трудом узнал, в страшном призраке, бывшего пленника.
— Это всего лишь простой дикзел. Он один. Убейте дебила! — прикрываясь получше щитом, из центра пехотной «коробочки» воодушевил телохранителей на подвиг командир.
Стервятники, подняв повыше щиты, двинулись на прорыв.
Сзади и по бокам отряда уплотнялись колышущиеся тени, возбуждённо повизгивали адские тварюшки. Но лесная мелочь не спешила бросаться в решительную атаку. Светило ещё не зашло за верхушки леса, и ночное безумство не охватило хищных тварей. У стервятников оставалось время пересечь невидимую черту, отделяющую адские чертоги от благодати Шардов. Лес за спиной Хромого манил чистой зеленью и благостной тишиной.
Строй стервятников подошёл уже почти вплотную к одинокому стрелку. Щиты задирались всё выше, прикрывая головы. Никто не рисковал высовываться с арбалетом, ждали, когда выстрелит Хромой. Больше одного, он не убьёт, но становиться в последний момент этим единственным неудачником очень не хотелось. Безумный берсерк не промахивался, будто демоны ада направляли карающую руку палача.
— Сорок жизней! — обижено завыло дикое существо, не в силах достать арбалетным болтом Чёрного Туза. Хромой просто разрядил оружие в пехотный щит вожака стервятников и, обнажив меч, спрыгнул с серого валуна.
Кованый бронебойный наконечник прошил насквозь центр щита, пригвоздив руку Туза.
— А — а–а! — завизжал раненый полководец. — Рубите гада!
— Смерти нет! — прорычал Хромой и
Тёмная туча затмила кроваво — красный диск светила. Серая тень упала на камни Ведьминого ручья.
Внезапно, обгоняя одинокого безумца, в воздухе промелькнула ожившая серая глыба. От дикого рёва заложило уши. Казалось, вздыбилась вся земля вокруг. Из — под мелких гладких камушков, усыпавших дно ручья, выпрыгивали зарывшиеся в них серые туши монстров. Не добитые головоноги атаковали из засады своих мучителей. Жабье племя собралось на границе Диких земель дать решающий бой захватчикам. У многих торчали обломки стрел в боках, многие подволакивали пораненные ноги, но прыгали вперёд все, в свой последний бой. Тяжёлые туши падали в центр пехотного строя, топча ненавистных охотников, заглатывая визжащие от ужаса трепыхающиеся тушки стервятников. В брешь строя тут же ворвались стаи мелких зубастых хищников леса. Визг, хруст, клацанье острых зубов, глухие удары тяжёлых лап— всё слилось в оглушительную симфонию смерти.
Хромой стоял в нескольких шагах от брызгающих кровью фонтанов и тупо пялился на безумное пиршество адских созданий. Сотни бестий рвали на куски и жрали стервятников. Мечу дикзела тут не было где протиснуться. Клубок живой плоти вращался в бешеном водовороте смерти.
— Сорок жизней… — прошептал усталый воин, медленно опускаясь на колени.
Светило скрылось за чёрную полосу дикого леса, кровавые воды Ведьминого ручья накрыло тёмное покрывало, но ни одна тварь не приблизилась к молящемуся воину. Ибо, над его непокрытой головой, сиял ровным мертвенно — белым светом нимб. Никто бы из людей сейчас не назвал страшного берсерка святым, однако неподкупным Шардам не до цивилизованных предрассудков— боги видят суть, чистые помыслы, даже в запёкшейся от крови чёрствой душе.
Хромой плакал и шептал свою покаянную молитву:
— Долг в сорок жи — и–зней…
Глава 23. Лабиринт смерти
Глава 23. Лабиринт смерти
После удачного набега на логово стервятников, зелёное воинство скрылось в облюбованных катакомбах, под замком фурий. Пока усталые дикзелы расслаблялись в подземных апартаментах, на поверхности толпы мафиози ошалело метались по городу, устраивая облавы на приверженцев Зелёного братства — разоряли, под шумок, богатеньких обывателей.
— Блатные ещё сутки порезвятся наверху, потом короли погонят их вглубь подземелья, — сидя во главе стола, начал военный совет Файл.
Командиры дикзелов собрались в маленькой комнатке, с низким потолком и сильно закопчёнными, чадящими факелами, стенами. Вентиляционная труба плохо справлялась с функцией, было душно, а железную дверь чародей запер на засов — из — за секретности.
— Зачем столько колдовского тумана напустил? — сморщив нос и отмахиваясь ладошкой, возмущался затхлой атмосферой раненый Жук.
Голову героя украшала марлевая повязка, под которой, время от времени, кто — то противно гудел. Жук старался зря не тревожить неведомого садиста и поворачивал голову только вместе со всем туловищем.
— Впусти хоть струйку кислорода, старый консерватор, — молил Странника болезный.
— Мы начинаем магическую войну, а в ней свои правила, — хитро подмигнул окружающим жестокий чародей.
— Жук, ты же сам Страннику не позволил себя полечить, — укорил трусишку Файл, — вот и маешься теперь.
— Уж как — нибудь без костоправов обойдусь, — подальше отодвинул табурет от злого врачевателя страждущий, жалобно простонав: — Сам в питейной подлечусь, только отпустите быстрей.
— Не время ещё по злачным местам гулять, — отмахнулся от нытика Файл. — Сначала поиграем с блатными в кошки — мышки в лабиринте.