Адвокат вольного города 12

Кулабухов Тимофей

— Он меня усыновил, — разрешил я сомнения хана Маджита.

— Вот как? Надо думать, у Юбы были на то серьёзные причины. А не ты ли Стреляющий адвокат, о котором шепчутся в Степи? Кто вырезал целый улус за попытку обратить его в рабство в результате проигранного спора?

— Ээээ. Давайте так. Я Стреляющий адвокат, но жертва была только одна. Да и не насмерть. Всё остальное добавили слухи. Прибрёхивают.

— Как же… Не хочешь сознаваться, чтобы тебя не казнили? Ну, не на моей земле, не моё дело. Так что, Юба хочет собрать Курултай

у себя?

— Да. Земли ногайцев пребывают в беспорядке. А у меня отличный город, готовый для встречи высоких гостей.

— Постой. У вас там же война.

— Нет, мы заключили мир с ханом Казгиреем.

Он почесал бороду.

— И у вас явно есть договорённости, раз ногайцы сами приглашают собраться у вас. Что там с миром?

— Война была инспирирована англичанами. Ногайцы не хотели воевать с собратьями. Когда я пощипал англичан, они отступили.

— Вернее, новый хан отступил.

— С Каратаем я заключил сепаратный мир ещё раньше. Там не было никакой смены власти.

— Это я слышал. Похвально. Война — это хорошо. Мир — это тоже хорошо. А лучше всего подарки. Но Курултай, сбор вождей на новом месте — это не по традиции.

— И тем не менее…

— А какова причина для сбора?

— Поприветствовать мир в Степи, мирный договор с ногайцами, и новое Казино.

— Что? Казино?

— Новый город Николай. Торговый порт, речного типа, с железной дорогой, двумя трактами, аэропортом для воздушной торговли, казино и двумя оружейными магазинами. Один от Мотла, мировые производители, второй при заводе, продажа обновлённых Энфилдов и патронов к ним.

— Патроны дефицит, мне советник говорил. Почем патроны?

— Вам сделаем скидку.

— А я слышал… Ну, слухи ходят. У вас есть стрелковый автомобиль?

— «Козлик». Есть и не один.

— А продаёшь?

— Только для друзей. Друзьям изготовлю на заказ. Это не дёшево, но всё же мобильный пулемёт на проходимой основе — это серьёзный аргумент для Степи. Чтобы был, разумеется, ведь никто не собирается устраивать войны.

— Сладко говоришь, Бугуйхан. С тобой, вероятно, выгодно дружить. А почему ты везде говоришь «я». Это разве не «козлики» твоего названного отца? Город не его?

— Город мой, чего скромничать? Пулемёты мои, как и патронный завод. Стены мои, казаки и казино.

— Казино. Что там за казино такое? Слово слышал, но слабо себе представляю.

— Казино — место, где можно играть в азартные игры, проиграть или выиграть.

— Как на войне?

— Да, но без пролития крови. И барыш сразу. Рулетка, покер, кости, игровые автоматы. Плюс музыка и отличный бар. К тому же там красиво и будут висеть картины. Казино — это развлечение для людей, облечённых деньгами и властью.

— Бедняков не пускают?

— В казино дресс-код. Если человек может купить костюм и имеет денег на одну ставку, его пустят. Но на время Курултая туда будут допущены только ханы, каганы и их ближайшее окружение, без оружия,

это традиция для казино. ВИП-обслуживание.

— Любопытно было бы посмотреть. Но, знаешь, возраст, всё такое…

— Уверен, что Вы согласитесь посмотреть, уважаемый хан Маджит Третий. Всем ханам и каганам, кто приедет на Курултай в Казино будут вручены сто золотых игровых фишек с номиналом тысячу рублей за фишку. Фишки, кстати и правда покрыты золотом, но на куда меньшую сумму. Так же магазины будут дарить образцы оружия и патронов.

— Сто тысяч за то, чтобы я приехал на Курултай? Лично мне? Почти ни за что, даром?

— Ну, получается, что так. Вы отлично считаете. Преклоняюсь перед Вашей мудростью.

— Ты и мёртвого уговоришь, тигэн Бугуйхан. Хотел через тебя привет передать Юбе. Но видимо, придётся лично посмотреть на старого жмота.

Глава 22

Суд. Сибирь

— А англичане, что характерно, всё ещё не прилетели с мирным договором. Ублюдки с Альбиона, — проворчал Фёдор Иванович, как самый переживающий за внешнюю политику.

За сегодня мы закрыли трёх правителей, пригласив их на Великий курултай. А к вечеру мы сели на полосе аэропорта в Николае и готовились к выгрузке.

— Наверняка это чудесным образом взаимосвязано.

— С чем?

— С завтрашним судебным заседанием в Бийске, конечно.

— Мальчики, я устала, ухожу к себе. Кто-нибудь выкатит мне мотоцикл? Аркадий мне любезно согласился дать его в пользование.

Представители лёгкого колёсного транспорта стояли в салоне и бойцы четвёртого отряда, весьма преисполненные гордостью за то, что выполняют важную для каганата дипломатическую миссию, вытащили один из мотоциклов на улицу.

Никакого согласия я, конечно же, на использования нашего дип-транспорта не давал. Но поскольку, уходя, китаянка прижалась ко мне и поцеловала в щёку со словами «пока, дорогой», возразить я не смог.

Мой мобилет ожил. Номер незнакомый.

— Это Вы, мистер Палмер?

— Что? Нет. Аркадий, здравствуйте. Это прокурор Кустового барон Павел Андреевич Губачинский.

— Эээээ… Добрый день, рад слышать. Что-то случилось? Не каждый день мне звонит аж прокурор республики.

— Скромность, Аркадий Ефимович, она украшает людей. Я приму Ваши слова как выражение уважения к моей скромной персоне.

— Не передать словами, как я Вас уважаю.

— Радуете старика, радуете, — протянул старый крокодил, сожравший несколько десятков чиновников всех рангов в Кустовом, включая главу фискального ведомства и буквально один из самых опасных людей в городе.

— Чем могу быть полезен? — спросил я.

— Можете. Две просьбы, завёрнутые в одно мероприятие.

— Так, Вы меня заинтриговали, Павел Андреевич.

— Первое. Там вся та процедура, помните, по Мещерякову, она состоялась. Вам полагается… пакет с документами, билетами, если точнее.