Афера по букве закона
Шрифт:
Гончаров трубку не хотел поднимать, но я была упорной, пока не услышала:
— Да!
— Михаил Юрьевич, без прелюдий и размусоливаний обойдемся, мне нужны все ваши благотворительные взносы за последний год.
— Деловой подход. Сбрось мне адрес своей электронки, я туда вышлю.
Мне надо удостовериться, что своими действиями Верещагин действительно пытается задвинуть деятельность Гончарова. Быть забытым — для бизнеса это иногда хуже всего. Тем более когда у твоего конкурента схожая область. К кому пойдут? Кто тому, кого боготворят и кого чаще показывают по телевизору. Что ж, выбор
Все-таки я лучше сначала поинтересуюсь у отца, а потом уже будет видно. Хотя насчет своего старика я тоже не уверена, а он еще так неудачно смылся…
В общем, пока все против меня, но когда меня это останавливало?
Сразу я позвонила Гражине Эдуардовне и спросила, готова ли она отчалить в Таиланд. Она меня заверила, что уже собирает чемодан и завтра утром отчаливает на курорт. Ну, а мне только это и надо.
Я оповестила всех о месте и времени сбора, а сама, подумав, решила, что надо все-таки оповестить Лешу о своей самодеятельности. Не хотела же, но в последний момент все-таки об этом подумала — значит, не такая уж я и чокнутая.
Да и чего лукавить, я просто влюбленная баба. Тьфу, даже звучит дерьмово. У каждого есть слабости, и хоть мне неизвестно, чем был продиктован Лешин поступок с разводом, думаю, что это связано с тем, что его слабость — я.
Он был со мной честен. И как бы я не хорохорилась, тоже должна. Леша, конечно, будет грозить мне цепью, но думаю, что прикроет, путь и неочевидно.
И, наверное, после такого решения Костик бы уже не сомневался в правильном направлении моих когнитивных процессов.
Глава 10
— Мне надо выпить. Еще закурить, и что-нибудь интереснее табака. А еще лучше пустить по вене, иначе я просто сойду с ума с тобой и твоими выходками, — как-то спокойно заключил Леша. — Ты решила меня до психушки довести? Или сразу в могилу?
— Ну, — протянула я, — ты же ничего не рассказываешь, так что приходится как-то своими силами.
— Нечего рассказывать, Ивонна. Верещагину мы ничего предъявить не можем, а твои незаконные взламывания с Эдом камер видеонаблюдения вообще не пришьешь. Поверь моему опыту, дело Романова свернут после истечения срока первого предварительного следствия. Я не смогу никого убедить, что это было не обычное ограбление, а уж рыпаться на такого, как Верещагин, это почти то же самое, что пойти против Гончарова. Даже мое начальство не станет связываться с такими людьми.
— Вот видишь!
— И чему ты радуешься? Если ты даже что-то откопаешь, то это будут незаконно добытые улики.
— Зато мы докопаемся до правды.
— Я тебя точно запру в подвале на цепи.
— Незаконное лишение человека свободы…
— Не надо мне цитировать Уголовный кодекс!
Снова сделав смиренный вид, я потупила свой лукавый взор, чтобы не спалиться, и тяжело вздохнула. Да я вообще сегодня паинька — даже не доставала Лешу вопросами, которых было много. Зачем еще больше нервировать человека?
Мы молчали, пока я только вздохами пыталась показать, как мне тяжело без
— Тебе не идет. Ты вообще понимаешь, сколько людей подставляешь?
— Они на добровольных началах, — заверила я.
— Что же мне с тобой делать?
Вопрос риторический, потому что мы оба понимаем, что именно, но Леша сейчас явно не о моих сексуальных фантазиях.
Мне кажется, он сразу догадался, что я не с голодухи назначила на сегодня встречу. Может, даже выпил баночку-другую валерьянки или скурил косячок. Я ожидала другой реакции, еще даже по дороге пару раз передумала, но все-таки рассказала. Думала, последует изощренно-извращенная экзекуция, но так спокойно, что даже страшно. Я даже заготовила пламенные речи, вообще подготовилась лучше, чем к заседанию, но никто моих стараний не оценит.
— Значит, так, — в итоге сказал Леша, — мне надо будет уехать на несколько дней, но держи меня в курсе.
— А секс по телефону практиковать будем? — улыбнулась я.
— Давай я лучше сейчас тебя отшлепаю.
Естественно, я против не была, хотя если бы наоборот… Кажется, скоро в этом доме придется менять всю мебель, потому что нашего напора она не выдержит. Остается только надеяться, что весь этот театр абсурда с фиктивными разводами скоро закончится.
Утром я решила, что пора принимать грудью удар, пока мы не запустили наше шпионское колесо. Снова набрав номер приемной Верещагина, я услышала голос церберши-секретарши и мысленно пожалела Мажора.
— Можно услышать Станислава Ильича? — попросила я.
— Он занят, можете назвать вашу фамилию, я передам, что вы звонили.
— Можете прямо сейчас сказать, что после нашей вчерашней встречи светлый образ Станислава Ильича не дает мне спать по ночам. Вот вы, девушка, верите в любовь с первого взгляда?
Ох, если и не верила, то очень надеюсь, что Мажор скоро заставит ее поверить. Секретарша молчала, и я воодушевленно продолжила:
— Вот, а я тоже не верила. До вчерашнего дня. Если Станислав Ильич сейчас же не поговорит со мной, то я буду атаковать ваш офис.
Может, я неправильную тактику избрала? Судя по обаянию Верещагина, его могут атаковать подобными звонками по сто раз на день. Но, кажется, я все-таки была в единственном экземпляре. Девушка растеряла свой профессионализм и выпалила:
— Вы что, городская сумасшедшая?
— Пока нет, но я уже за шаг до учета в психдиспансере.
В ухо полилась музыка — для успокоения психов само то. Я двигала в так музыке ногой, лежа на диване, пока не услышала:
— Ивонна!
Вот же умный человек.
— Доброе утро! — бодро и радостно поздоровалась я.
— Вот знаете, если бы мы познакомились при других обстоятельствах, то я всерьез решил бы, что вы в меня влюбились.
— А вдруг?
— Что вам надо? — перешел Станислав Ильич от прелюдий к делу.
— Я все с той же просьбой. Пустите к себе в офис?
Даже если сейчас Верещагин согласится, я уверена, натаскает своих работников так, что они побоятся лишнее слово сказать. И угрозы здесь не нужны, хватит и обаяния шефа. Видимо, он решил его использовать и на мне, потому что ласково, с нотками игривости сказал: