Афганистан. Гора Шабан
Шрифт:
«Надо было мне сразу усесться у кормового люка… — думал я про недавнюю эпопею. — То есть при посадке подгруппы в вертушку. Тогда мне удалось бы гораздо быстрее зарядить этот ПКТ. А то Билык возился — возился, да так и не смог передёрнуть затвор… Наверняка, самый первый патрон уже так долго находился в пулемётной ленте, что прикипел к своему гнезду… Поэтому первый патрон не выдернулся с первой попытки. А только со второй… Или даже третьей… Да и электроспуск не работает!.. А ведь за всё это отвечает экипаж… Вернее, борттехник… Которому тоже не повезло. Выпустил три патрона из переднего курсового пулемёта… Да и всё!.. ПКТ то ли заклинило, то ли ещё чего… В общем, ни курсовой пулемёт не был готов к стрельбе, ни задний кормовой… А то бы мы этих мотоциклистов почикали как
От долгого пребывания в одной и той же позе заныло тело. Очень хотелось пересесть к другому краю моего иллюминатора, но в этом случае мой взгляд мог обозревать местность в заднем секторе… То есть я смотрел бы влево на «убегающую» от меня пустыню… А это было неправильно… На свой сектор наблюдения следовало смотреть так, чтобы окружающая местность надвигалась на меня… Чтобы я смог своевременно обнаружить подозрительный объект… Чтобы успеть доложить командиру задолго до того момента, когда наш вертолёт поравняется с этой странной целью или даже мишенью…
Поэтому я продолжал сидеть на своём месте и смотреть именно туда, куда следовало… Разве что прислонился правым плечом к борту… И сами собой появились мысли о недавнем боевом инциденте… Боем его назвать было нельзя… Перестрелкой тоже язык не поворачивался…
«Всё-таки хорошо, что духи не остановились, а ехали себе и ехали… Не отвлекаясь по мелочам… А ведь они могли притормозить на минуту, да и влупить по подлетающему Ми-восьмому из своего гранатомёта! Не промахнулись бы!.. Экипаж убит или контужен, а неуправляемый вертолёт по инерции пролетел бы над афганцами, да и взорвался б… От падения… Моджахедам на радость!.. А потом они перезарядили бы РПГ новой гранатой и долбанули б уже по второму борту… Вот была бы «потеха»!.. Но потом за духов принялись бы наши Ми-24! От этих «крокодилов» ни один дух не ушёл бы!.. И чего это наши лётчики полезли?!.. Надо было сразу навести на духов «двадцать четвёрки» с их спаренными пушками!.. Ан, нет!.. Наши «восьмёрочники» тоже захотели покрасоваться… Вот и обделались…»
Не взирая на столь неутешительный итог, мои мысли были вполне объективными. Ведь на войне побеждает тот, у кого лучше вооружение и более подготовленный личный состав. А на Ми-24. имелось и то, и другое… Две спаренные скорострельные авиационные пушки 2а42. и штурман-стрелок, которому ничего не стоило бы навести перекрестие на движущуюся мотоциклетную цель… Да и нажать на спуск… Хоть один снаряд, но обязательно бы попал… Сразив обоих духов вместе с их мотоциклом.
«Однако этого не произошло… И духи спокойно умотали в свой кишлак. А все мы остались у разбитого корыта! Вот так-то!.. «Пироги пёк сапожник!.. Сапоги тачал пирожник…» Увы… Так оно и бывает, когда кто-то займётся явно не своим делом!..»
С такими вот невесёлыми мыслями я продолжал смотреть вперёд и вправо… Но больше нам ничего не попадалось… И наш облёт закончился без каких-либо боевых достижений…
«А ведь всё могло повернуться иначе!.. Могло!.. Но не повернулось…»
Глава 5
Благодарственное письмо
Как известно всему нашему любознательному населению… У эскимосов Аляски имеется двадцать слов для обозначения снега. В общем-то, обычного снега… Целых двадцать слов!
Наша Советская Армия хоть и не блещет столь обильным количеством синонимов к одному и тому же предмету [7] … Однако и у нас в превеликом достатке всего да сразу, а также по отдельности и в частности… Так для обозначения той или иной степени командирской благодарности имеется довольно-таки большое количество официально утверждённых слов и терминов…
Как то: объявление благодарности и снятие ранее наложенного взыскания, объявление благодарности с занесением её в личное дело воина и предоставление удальцу дополнительного времени для вполне заслуженного отдыха, направление родителям солдата благодарственного письма или же извещение его комсомольской организации о успехах их питомца в боевой тире политической
7
* прим. Автора: Но-но! Только не надо сейчас же вспоминать нашу богатейшую ненормативную лексику!.. Я же говорю об армии, а значит об Уставе прежде всего!.. Вот то-то… Же!..
8
* прим. Автора: Всё того же… Паразита! Хапуги…
Вот и получается целых двадцать наименований всяких поощрений в адрес добросовестно служащего советского воина… Так что кое в чём и мы могём!.. Утереть нос каким-то там эскимосам… Хоть и из Северной Америки… Наш, то есть самый южный советский военный гарнизон, тоже не лыком шит! А поскольку вчера в ходе выполнения планового боевого задания сумел-таки отличиться один молодой пулемётчик, то следовательно он вполне так заслужил кое-какое поощрение… Ведь вариантов имеется превеликое множество…
Однако об этом ещё никто не знал и даже не догадывался.
На следующее утро старший лейтенант Веселков построил нашу разведгруппу и достал из внутреннего кармана кителя сложенный вчетверо листок бумаги.
— Уважаемые Рашида Андреевна и Марат Закиевич… — начал читать командир.
От неожиданности я даже вздрогнул. Ведь Веселков только что прочёл имена и отчества моих родителей. И продолжал читать далее…
— Ваш сын младший сержант Зарипов Альберт Маратович проходит военную службу в третьем взводе первой роты войсковая часть полевая почта номер 83 428…
Я то краснел от ужаса, то бледнел от всей неловкости ситуации, в которой оказался. Как я понял, командир группы сейчас зачитывал письмо, предназначенное для отправки на мою Родину. Старший лейтенант Веселков намеревался сообщить моим родителям и землякам то, что я успешно овладел вверенной мне боевой техникой, вооружением, средствами связи и наблюдения… Это было ещё не всё!.. Далеко не всё… Как оказалось, я очень умело применяю свой накопленный опыт и изученные на «отлично» боевую технику, личное вооружение при осуществлении боевых задач, то есть при выполнении интернационального долга в Демократической Республике Афганистан… Попутно моим родителям сообщалось то, что старший разведчик-пулемётчик Зарипов А.М. в перерывах, стало быть, между тяжёлыми боями, многодневными сражениями и ночными перестрелками… Словом, он успевает «неуклонно повышать свою физическую подготовку, пользоваться заслуженным авторитетом среди товарищей по службе, беречь вверенное имущество и раз в неделю заполнять Боевой листок третьей группы».
— В связи с этим командование войсковой части выражает вам свою благодарность за то, что вы воспитали и вырастили такого сына… С уважением… Старший лейтенант Веселков. Число и подпись… Моя!
На некоторое время в общении командира с подчинёнными возникла томительная пауза… Но длилась она недолго.
— Может, не надо? — с какой-то непонятной мне опаской спросил я.
— Как это «Не надо»?! — возмутился командир группы. — Это благодарственное письмо на Родину! То есть родителям солдата! А ты тут мне!.. «Не надо…» Как следует отвечать, когда объявляют поощрение?