Африканский ветер
Шрифт:
Она спросила меня:
— Почему ты решил на ней жениться?
— Она хотела попробовать устроить жизнь наоборот. Построить счастье, а затем переселиться в Африку вместе со мной. В тот момент, когда она принимала это решение, я соответствовал образу мужчины, который был ей нужен.
— А потом… После ее…
— Ее смерти?
— Да… Ты приехал в Лас-Вегас, чтобы найти какую-нибудь…
— Женщину, которая похожа на нее. Сначала я думал только о том, чтобы уехать из США. Затем я хотел выиграть время и продлить свое существование.
— А зачем нужна была я?..
— Слушай,
— Мы? Ты! Я не хочу иметь ничего общего с этим делом.
— Ты уже замешана в нем, Энни. Сожалею, но никто не поверит, что ты ничего не знала или что ты ничего не заподозрила. Ты расстанешься со мной в Нью-Йорке. Я буду напрасно ждать твоего возвращения в отель, затем обращусь в полицию, заявлю, что моя жена ушла их отеля со своей сумочкой и драгоценностями, которыми она так дорожит. Я выскажу предположение, что с ней случилось какое-то несчастье.
— Что это за история с драгоценностями?
— Это ее украшения, они стоят четыреста тысяч долларов…
— Ты путешествуешь с украшениями на четыреста тысяч долларов?
— Они подтверждают ее присутствие…
— А что я потом сделаю с этими драгоценностями? — спросила она.
— Я не стану доставлять тебе эти неудобства, оставлю их у себя.
Я говорил услужливо, как покорный агнец, я хотел уговорить ее, успокоить. Потом она спросила, любил ли я Энджи.
— Нет. Меня привлекало то, что она собой представляла.
— Что это значит?
— Власть. Я хотел утвердиться в компании, стать уважаемым человеком, мечтал об авторитете, хотел стать специалистом по вопросам сотрудничества с Европой компании Фергюсон…
— Ты смог не влюбиться в такую женщину? Такую необычную? Что же тебе нужно, чтобы разбудить твои чувства?
— Совсем немногое… Мне стольких достоинств не нужно.
— Значит, все-таки ты женился из-за денег.
— Деньги играли второстепенную роль.
— Второстепенную? Грязный лицемер! А я была козлом отпущения, слепо участвующим во всех этих махинациях…
— Ты спасала меня, не отдавая себе отчета в этом. Потом я узнал тебя ближе и понял, что могу тебе довериться.
Она хотела встать с кровати, но я ее удержал:
— Если это преступление будет раскрыто, меня обвинят в соучастии, — сказала она.
— Адвокатам придется поработать, но до этого дело не дойдет. Ты исчезнешь в Нью-Йорке.
Она стала повторять:
— Ты не должен был этого делать. Ты не должен был…
— Клянусь, это был несчастный случай.
— Я о другом: ты не должен был мне в этом признаваться.
— Наступают моменты, когда человек не может в одиночку нести груз тайны, и приходится делиться своими секретами.
— Возможно, это и так, когда люди живут вместе! А я — всего лишь алиби… Человеку, который служит алиби, не открывают тайн…
— А если я тебе скажу, что люблю тебя?
Очевидно, я был недостаточно убедительным.
— Ты врешь, — сказала она.
— Не вру.
Она встала с кровати и села в одно из кресел, стоявших перед камином.
— Ты меня любишь? Ты — человек, который не в состоянии испытать никаких чувств к Энджи? Я же ей в подметки не гожусь. Я простая девушка из среднего класса,
К ней вернулись силы. Всю ночь она будет осыпать меня упреками. Я больше не смогу выносить ее приступы, ее ругательства. Я встал, порылся в чемодане, нашел там последний спрятанный тюбик со снотворным. Рут прописала мне его в неограниченном количестве. «Время стрессов», — сказала она мне тогда. Я не стану слушать Энни. Нет. Я проглотил сразу три капсулы.
Она посмотрела на меня враждебно:
— Ты настоящий наркоман!
— Лучше наглотаться этого, чем слушать тебя.
— Почему ты мне все это рассказал, негодяй? Надеялся на моральную поддержку, на мое благословение: «Браво, ты хороший убийца, наплюем на это, браво, я тебе аплодирую»? Ты втянул меня в грязное дело!
Я попытался успокоить ее:
— Делай, что я говорю, и ты ничем не рискуешь. Завтра во второй половине дня мы отправимся в Найроби, затем сразу же улетим в Женеву, а оттуда — в Нью-Йорк. Там ты скроешься. Тебе даже не придется вспоминать о путешествии в Кению, если пройдешь паспортный контроль по паспорту Энджи. Миссис Ландлер прибыла в Кению и убыла из нее. Кто знает Энни Вайт из Баффало? Никто…
— В моем паспорте стоит кенийская виза.
— Не использованная. Позже ты уничтожишь свой паспорт, скажешь, что потеряла его, попросишь сделать новый. Вот и все.
— А что я скажу родителям?
— Что ты передумала, что не захотела подвергаться риску, путешествуя по Африке. Придумаешь какую-нибудь любовную историю, встречу с какой-нибудь подругой, которая пригласила тебя пожить у нее в Нью-Йорке… Да какая разница! Ты уйдешь из моей жизни, тебя никто не знает, никто не видел. А вместе с тобой навсегда исчезнет и Энджи.
Она становилась агрессивной. Моя слабость заставляла меня делать все новые и новые ошибки.
— Подойди, я хочу сказать тебе что-то приятное.
— Ты на это не способен.
— Способен. Подойди.
Она высморкалась:
— Что тебе нужно?
— Со временем, когда я успокоюсь, все уляжется, жизнь моя наладится, не исключено, что я предложу тебе выйти за меня замуж.
Она вскликнула и подошла ко мне:
— Замуж? Ты говоришь о свадьбе?
— Ну, да. О свадьбе.
Я был почти искренен, это абстрактное предположение меня успокаивало.
— Повтори, ты только что предложил мне выйти за тебя замуж?
— Да, через несколько лет. Пока придется набраться терпения и спокойно ждать. Не дергаться. Не пытаться связаться со мной. За мной будут следить, много месяцев мне придется прожить под микроскопом. Часть прессы будет заниматься исключительно исчезновением Энджи Фергюсон, ее путешествием в Кению, загадочным исчезновением в Нью-Йорке. Следствие будет продолжительным и тщательным. Им придется объехать все ее дома, опросить всех ее друзей. Они поедут искать ее в Кению, вернутся сюда. Надо будет подождать…