Агдан. Не стены, а паруса!
Шрифт:
2) Специально, или наоборот может случайно они не обмолвились кто за ними стоит?
3) Как долго они собираются здесь находится, если судить по разговорам между ними?
Немного удивленная НаБом, с лёгкой долей сарказма поинтересовалась.
– А разве вы, когда сегодня рано утром приехали в полицейский участок города Аньяна, не узнали это все у непосредственных участников всей этой заварухи? Ну у тех, кто был вчера задержан под стенами тюрьмы?
На что господин Квак недовольно поморщившись, но тем не менее после небольшой паузы ответил.
– Дело
Всем выписали штраф и так как тот был очень оперативно оплачен, причин держать их дальше больше не было. Всё это произошло ранним утром, как раз незадолго до моего приезда.
У местного руководства полиции была мысль промариновать их побольше в ИВС, до той поры пока они не оплатят штраф, но с самого утра приехала группа каких-то корейцев, во главе с двумя адвокатами, один наш корейский, а второй какой-то вообще непонятный, вот тот непонятный и внес необходимую сумму для выплаты штрафов, причем сразу за всех задержанных.
Поэтому формального повода больше мариновать задержанных тут накануне дальше в ИВС, уже вроде, как и не было.
(в России ИВС - изолятор временного содержания, ранее — камера предварительного заключения, КПЗ, на жарг. обезьянник, каталажка, кутузка и прочее. Пусть в этой Корее тоже будет что-то подобное. Прим. – автора).
Так что мне поговорить с ними не удалось, и вряд ли теперь удастся.
– Это почему же не удастся? – несколько непритворно удивилась НаБом
– Как почему? – удивлен и господин Квак.
– Так они же в полиции побывали, и все были предупреждены что в следующий раз даже более крупным штрафам дело для них может и не ограничится.
– Будет рассмотрен вариант их задержания и привлечения на общественно-полезные работы на две недели, а может они даже отсидят эти две недели, в качестве этакой вот профилактики, чтобы другим неповадно было так поступать.
Так что я думаю, что сейчас все эти граждане либо где-то уже в воздухе на пути домой, ну или на попутном транспорте на пути в Инчхон.
(Международный аэропорт Инчхон, расположен в городе-метрополии Инчхон, в семидесяти километрах от столицы Республики Корея города Сеула, крупнейший авиационный узел страны и один из крупнейших аэропортов мира по показателям объёма международных авиаперевозок и количества операций взлётов и посадок воздушных судов. Прим. – автора).
– Поэтому я вряд ли их еще увижу, но надо признать, что несмотря на определённые проколы местной полиции в целом они сработали неплохо, и видя недоуменное лицо НаБом пояснил.
– Я читал ваш рапорт об этом незаконном лагере у стен тюрьмы Анян. И точно помню, что вы там писали, лагерь вроде был разбит со стороны главного въезда
Ну, а так как мы сейчас как раз и стоим на этом самом главном пути, стоим в видимости тюремных стен, то я прекрасно отсюда вижу, что никаких палаток и разных незнакомых людей возле тюрьмы нет!
Поэтому отсюда мой логичный вывод, все эти протестующие столкнувшись с нашей доблестной полицией и узнав на себе, что такое корейские законы, сложили свои вегугинские лапки вверх и убрались восвояси!
Так что поводов для дальнейшего беспокойства больше нет. В какой-то мере моя поездка сюда оказалась бессмысленной, о чём я кстати обязательно укажу в своем рапорте.
В нем и отражу свое мнение по поводу вашего беспокойного и не совсем обоснованного рапорта замминистру, где укажу что вы несколько преувеличили опасность всех этих собравшихся граждан.
Хотя знаете, даже немного жаль, что всё так быстро закончилось, мне честно говоря было бы интересно поговорить с этими вегугинами, чтобы лучше понять их мотивы и причины такого антисоциального поведения.
Может глядишь и пригодилось это для моей будущей диссертации по теме «Социальный протест масс». Но вот увы …
– Думаю, что для вас еще ничего не потеряно, будет у вас еще возможность поговорить со всеми этими людьми и собрать для будущей диссертации отличный материал.
– неожиданно прервала разглагольствования большого чиновника несколько обиженная НаБом.
– Да, я бы с удовольствием попрактиковался в психологии толпы, скажем так применил свои знания на практике, но увы… - продолжает господин Квак, который похоже не обратил внимание на сказанное ему только что руководством тюрьмы. Теперь придется отложить ….
Стойте, что вы только что сказали госпожа НаБом?
– наконец до гусака дошла информация директора тюрьмы (ну а что такого? Шея у «гусака» же длинная, мысли по ней в голову могут идти довольно долго).
– Я говорю вам господин Квак ЮнГи, что у вас еще будет просто замечательная возможность лично поговорить со всеми этим протестующими иностранными гражданами. – повторилась НаБом.
На молчаливый взгляд-вопрос замолчавшего наконец «гусака» она добавила, слегка приврав.
– Мне буквально недавно доложили, что вегугины перенесли свой лагерь с восточной стороны где как раз наш главный вход, на противоположную сторону, на западную. Так что господин ЮнГи ваши желания могут осуществиться причем в ближайшее время.
Господин Квак немного подвис, осмысливая получения информацию, но надо отдать ему должное, он довольно быстро пришёл в себя.
– Хорошо госпожа НаБом, раз так, то поехали на … западную сторону, пообщаемся с этими вконец обнаглевшими вегугинами. Давайте садитесь ко мне в машину, вместе на ней и подъедем к этим протестующим. Заодно и договорим.
– Может лучше машину оставить на КПП, а уже оттуда пешком дойти до этого лагеря?
– предложила свой вариант действий НаБом.
На что получила только снисходительный взгляд от такого важного чиновника, который все-таки снизошел до разъяснений простой начальнице тюрьмы.