Агидель стремится к Волге
Шрифт:
Тот не стал раздумывать. Не дожидаясь рассвета, он послал своих людей на остров. Кучумовы воины напали на безмятежно спавших казаков и почти всех перебили.
Из двух уцелевших скрыться удалось лишь одному казаку. Он бежал в Кышлык. Вторым был Ермак. Ему повезло меньше. Раненый атаман, чудом сумев отбиться, пробрался к берегу. Но когда он попытался было запрыгнуть в один из стругов, промахнулся и упал в воду. Тяжелая кольчуга, пожалованная ему Иваном Грозным, потянула обессилевшего героя на дно.
Примерно через неделю тело Ермака прибило к Епанчинским юртам в двенадцати верстах от Абалака. Его обнаружил внук князя Бегиша
Всем было любопытно посмотреть на прославленного русского витязя. А вскоре подоспел и сам Кучум. Незрячий хан первым делом осведомился, как выглядит утопленник. Однако никто не торопился с ответом, так как все были поглощены жутким зрелищем.
— Ну, чего молчите? — проявил нетерпение Кучум. — Говорите, сильно ли изменился мой враг Ермякяй?
И тогда Яниш, оторвав взгляд от покойника, обернулся к хану и, пожав плечами, сказал:
— Да кто ж его прежде видал!..
— Каков он из себя?
— Росту невеликого, в плечах широк, крепкий. Волосы темные, кудрявые. Борода черная. Лицо плоское… — старательно описывал Яниш внешность покорителя Сибири.
— А одет во что? — все допытывался хан.
— В железо. На груди — золотая птица…
— Так и есть, говорили мне про золотого орла, — полушепотом произнес хан Кучум и, вдруг сплюнув, злорадно выкрикнул: — У-у, дохлый шакал, кафыр проклятый! Получил свое?!
Люди словно только этого и ждали. Уложив бездыханное тело на рундук [32] , принялись они, в угоду хану и себе на потеху, пускать в него стрелы, приговаривая:
— Самое место тебе в тамуке [33] !
— Вот тебе, вот!..
Глумление над мертвецом продолжалось долго. Когда чувство мести было наконец удовлетворено, сибирцы решили захоронить тело.
Могилу вырыли на местном кладбище под сосной. Нетленные доспехи были розданы. Нижняя кольчуга досталась мурзе Кандаулу, верхнюю отдали жрецам Белогорского идола, саблю с поясом получил князь Карачей.
32
Большой ларь с поднимающейся крышкой.
33
Преисподняя, ад.
В тот же день были забиты и съедены три десятка быков.
XXI
В то время как хан Кучум и его приспешники торжествовали, атаман Матвей Мещеряк все никак не мог опомниться от испытанного им потрясения.
— Нет боле с нами Ермака… — всхлипывал он, заливая себе в горло очередную чарку. — Все кончено! Дикари не оставят нас в покое. И на первопрестольную надежи нет. Помощь посулили — не шлют. Как почил Иван Грозный, так нет никому до нас дела. У нового государя, видать, свои заботы. Да и Строгановы нас подзабыли… Видно, пришла пора назад вертать…
Глухов был того же мнения. И вскоре, недели через полторы после гибели Ермака, они покинули Кышлык вместе с отрядом в сто пятьдесят человек, не ведая, что на помощь им спешит из Москвы сотня стрельцов под началом воеводы Ивана Мансурова.
Весть о том, что казаки оставили Сибирь, застала посланцев Москвы, когда флотилия уже вошла в Иртыш. Мансуров решил
Будучи уже в пределах России, Матвей Мещеряк расстался с Глуховым и увел с собой остатки ермаковской дружины на Волгу. По дороге домой они совершили набег на одно ногайское кочевье и угнали целый косяк лошадей в полтысячи голов. Ногайский хан не преминул пожаловаться на разбойников самарскому воеводе Засекину. Тот, зная, что портить отношения с Ногаями не в интересах России, заточил атамана и пятерых его товарищей в острог.
Один из прославленных героев Сибириады Мещеряк был до крайней степени возмущен и пошел на отчаянный шаг, решившись на заговор по захвату Самарской крепости и свержению Засекина. Но ему не удалось осуществить свою дерзкую затею. Когда заговор был раскрыт и о нем доложили государю, тот направил в Самару грамоту с повелением казнить виновных.
В марте 1587 года на городской площади в присутствии ногайских послов смертный приговор привели в исполнение. Матвей Мещеряк, единственный из ближайшего окружения Ермака, кому удалось уцелеть после всех испытаний, закончил свою бурную жизнь на виселице.
Когда вернувшийся в Москву стольник Глухов сообщил государю о гибели Ермака Тимофеева, тот, не желая упускать из рук оставшуюся без российского присутствия Сибирь, отрядил войско в триста человек под командованием дьяка Данилы Чулкова, а также воевод Василия Сукина и Ивана Мясного.
В 1588 году Чулков пригласил к себе в Тобольский острог на переговоры мурзу Карачея и Сеид-Ахмада, занявшего Кышлык после гибели Ермака и объявившего себя великим ханом. В разгар пира воевода предложил мусульманам выпить наполненные до краев чаши за могущество Белого царя. Те отказались, что было воспринято принимающей стороной как доказательство недобрых намерений. Воспользовавшись этим поводом, Чулков приказал своим людям перебить стражу визитеров, а самих их схватить. После этого пленники были сопровождены в Москву. [34]
34
Сеид-Ахмед получил в почетном плену поместье в уезде Бежицкий Верх западнее Ярославля.
Спустя восемь лет воеводе Елецкому удалось победить войско Кучума в Тунусе. Хан сумел бежать. Пытаясь подчинить его, царские власти надумали использовать состоявшего у них на службе Мухаметкула и находившегося в плену сына Кучума Абулхаира. Их заставляли писать хану письма. Кучума приглашали в Москву на жительство на правах богатого вотчинника, суля ему спокойную, сытую старость. Но тот отвергал все предложения, продолжая оказывать сопротивление русским.
В 1598 году Кучум готовился напасть на город Тара. Проведав о его замыслах, Тарские воеводы Масальский-Кольцов и Воейков решили упредить хана, навязав ему бой на берегу реки Ирмень. В той битве отряд Воейкова одержал над противником сокрушительную победу, уничтожив около трехсот воинов, пятнадцать мурз, брата и двух внуков Кучума, а также пленив пятерых царевичей, старшего из которых звали Асманак, восьмерых дочерей, жен, двух невесток и детей. Сам же хан спасся бегством вместе с тремя сыновьями и тридцатью воинами.