Агония маздая

Роуд Макс

– Да, от этого не уйти, - согласилась Мари.
– Я тоже некогда почти ни во что не верила, но вот однажды пришлось. Жизнь заставила... или смерть.

– А это страшно — умереть?
– спросил Ромео.

– Нет, это очень просто, быстро и совершенно обыденно. Так просто, что умершие не сразу понимают, что с ними случилось.

– А там..., - Ромео долго искал подходящие слова.
– Там, после смерти, что там происходит?

– Сам однажды увидишь, - сказал Джек.
– Если в двух словах, то там человека ждёт отдых перед тем, как снова попасть в этот мир. Жизнь - это постоянная

работа, а если ещё проще, то постоянная забота по поддержанию жизнеспособности своего собственного тела и потакание его прихотям. Вдумайся, разве не так?

– Да, правда, - Ромео вздохнул.
– Но ничего не поделаешь, раз уже родился. Мне например, пока эта ноша не так уж и тяжела.

Мари рассмеялась:

– Да, если дружить со своим телом, то быть его рабом не так уж и плохо! Ты его подпитываешь едой, деньгами, а оно даёт взамен возможность испытать физические удовольствия. Знаешь, Ромео... ах, какое всё-таки красивое у тебя имя... так вот, когда человек умирает и после этого идёт по большой дороге, он вспоминает всю свою жизнь... Но!
– Мари многозначительно подняла вверх указательный палец.
– Он вдруг понимает, что большая часть того, чем он жил, совершенно не интересна и не стоит драгоценного времени, чтобы об этом вспоминать. Его работа, желания, деньги, невзгоды и печали остаются на Земле, а с собой он берёт лишь былую любовь, дружбу и единичные моменты особого блаженства, возникающие, скажем, при долгожданном отпуске.

Тут вмешался Джек.

– А самое интересное, - сказал он, - так это то, что ценность этих моментов мы понимаем не в тот же момент, а только по истечении времени. Вот так сидишь где-нибудь на пляже, смотришь на море, а потом вдруг оказывается, что это и был самый счастливый момент твоей жизни. Зато тот, кто умеет ценить эти моменты сразу, он гораздо счастливее многих остальных.

– А любовь?
– спросил Ромео.

– Что - «любовь»?

– Любовь ведь самое сильное чувство.

– Да, согласен. Но воспоминания о любви идут в целом,а не моментами. Хотя, если вернуться к тому, о чём я только что сказал, то полного счастья гораздо легче достичь, если на берегу моря ты сидишь не один, а с любимым человеком.

– Вот к этому я и стремлюсь, - Ромео грустно улыбнулся.
– А мне не дают!

– Дадут!
– Джек многозначительно посмотрел на Мари.
– Когда ты будешь готов к тому, чтобы уехать вместе с Айлин?

– Да хоть сейчас!

– Но тебе ещё нужно поговорить с отцом, разве не так?
– спросила Мари.
– Что ты ему скажешь?

– Скажу, как есть.

– Скажешь, что к тебе явились двое посланцев из другого мира и предложили помочь выкрасть Айлин?

Ромео громко рассмеялся:

– Нет, конечно! Скажу, будто Айлин дала мне знать, что нашла людей, которые смогут ей помочь на время уйти из-под опеки охранников и она готова со мной бежать.

– А отцу это понравится?

– Ещё бы! Он у меня такой авантюрист! К тому же, он всецело на моей стороне.

– Тогда давай договоримся так..., - Джек ненадолго задумался.
– Сейчас ты дашь нам адрес Айлин и ранним утром мы отправимся в Измир. Там посмотрим, что к чему, а ты за это время поговоришь

с отцом, а затем свяжешься с ней и скажешь, чтобы завтрашней ночью она была готова к побегу.

– Ребята, это очень непросто, - Ромео с сомнением покачал головой.
– Я, конечно, верю вам, но из её дома не сбежать. Если днём, на улице, это ещё куда ни шло, но так...

– Доверься нам. Напиши ей то, что я сказал... пусть возьмёт документы и вообще всё необходимое. Я знаю, что через интернет ты имеешь возможность с ней общаться?

– Вы всё знаете!
– усмехнулся Ромео.
– Да, конечно. Мы списываемся почти каждый час. Уж что-то, а чтобы отобрать у неё даже телефон... Гюлер ещё до этого не дошла.

– А что Айлин?
– спросила Мари.

Ромео тяжело вздохнул:

– Плачет всё время, бедняжка.

– Но она согласится бежать с тобой?

– Конечно, она сама только об этом и говорит... я мужчина, должен был бы её украсть, но против вооружённой охраны не пойдёшь.

– А ночью?

– Ночью дом охраняется по периметру, плюс собаки, видеокамеры. Я же говорю, что это крепость. Не знаю, что вы задумали, но это, на мой взгляд, дело почти невозможное.

– Мы всё же попробуем, - Мари хитро подмигнула.

– Хорошо бы... Что от меня ещё требуется, какие мои действия?

– Поговоришь с отцом, тоже соберёшь необходимые вещи и днём приедешь в Измир, - спокойно и уверенно сказал Джек.
– Там мы встретимся, всё окончательно решим и будем действовать. Только помни — главное, предупредить Айлин.

– Да я ей прямо сейчас напишу!

– Напиши. Не забудь сказать про документы и сам их тоже возьми с собой.

– Ок!

Джек усмехнулся:

– Тогда давай пароли, явки, и до завтра!

Глава двадцать четвёртая. Цели и средства.

На следующее утро Джек и Мари, заказав на аэродроме частный самолёт, вылетели в Измир. Сорок минут — и они на месте. Город большой, более современный и крупный, чем Бурса. Ранее, до турецкого завоевания, на протяжении полутора тысяч лет назывался Смирна. Третий город по численности населения и значимости в Турции. Впрочем, Бурса — четвёртый, но это так, к слову.

В очередной раз взяв напрокат автомобиль, в восемь утра Джек и Мари заняли позицию неподалёку от дома, где жила Айлин. По времени всё складывалось удачно. Сам дом — белый трёхэтажный особняк, выполненный в самом современном стиле, представлял собой очень хороший объект для слежки. Один въезд, один вход, широкая пустая площадка перед воротами, позволяющая разглядеть всех, кто входит или выходит с территории.

– Красивый город, мне нравится, - сказала Мари, рассматривая окружавшие их дома.
– Зелени много, дороги широкие, всё такое современное.

– Да, - согласился Джек, мелкими глотками потягивающий из бумажного стаканчика недавно купленный кофе.
– Порт, курорт, деловой центр — что бы ему не развиваться, если власть в стране по-настоящему занята делом?

– И тепло как!
– Мари с удовольствием вдохнула свежий утренний воздух, идущий из раскрытого окна и подставила лицо навстречу ярким солнечным лучам.