Ахиллес, или Мир Аль-Азифа
Шрифт:
— Странный все-таки клич. Ведь ночь все равно возвращается и побеждает на время свет. Надо было Сидским мудрецам придумать, что то вроде: — Бей остроухих, или скажем — Смерть блохастым! — законченные образы, которые не несут в себе двусмысленности. — пошутил ахеец.
Однако ни кто из его друзей не рассмеялся. Арест потому, что его пасть для этого была не приспособлена, Сайра — потому что, скорее всего, не оценила шутки. А может и потому, что до сих пор, была вне себя от недавней реплики в свой адрес.
— Идут. — мысленно объявил Арест и тут же окрестности
— До сих пор не могу привыкнуть к этому звуку. — искренне признался Ахилл. — Сколько уже раз слышал, а вот каждый раз, сердце чуть ли не разрывается от этого звука. Вот что надо было придумать сидским мудрецам, а не какой-то там крик 'Свет'.
Тем временем получив сигнал, которым являлся воинственный рев Ареста, Миро и его наездники, проорав во все горло свой родовой клич, ринулись во мрак ночи.
Небо как назло стало затягивать небольшими тучами. Хотя сияла полная луна, звезд было настолько мало, что лунный свет скорее мешал человеческому зрению, нежели помогал. Перед глазами все расплывалось. В десяти, пятнадцати шагах силуэты становились не четкими и призрачными.
По объяснению Абсолюта, наездники Миро, должны были стремительно появиться перед надвигающимися рядами врага и из темноты, метнуть в них по одному дротику. Арест утверждал, что мины довольно плохо видят, а по сему, эта внезапная атака, могла бы причинить их отряду весомый урон. После своей первой атаки, сидские всадники должны были вернуться на исходную позицию и рассказать Абсолюту, какова приблизительная численность врага, после чего ждать дальнейших указаний.
Наездники Сида появились из темноты ночи, столь же стремительно, сколь быстр полет древесного дракона мрачных гивейнских лесов. Они словно горные ториты Аль-Азифа появились ни откуда и исчезли в никуда. Лишь гулкий звон впившихся дротиков в плоть деревянных щитов, да предсмертный выдох одного из минких воев, красноречиво указало на то, что все это не игра воображения.
'А ведь если бы не заблаговременное предупреждение невров, могло бы быть и хуже!' — недовольно признал Холк.
— Сомкнуть ряды, не нарушать строй. — промычал предводитель минов.
Рогатые вои еще теснее сплотили ряды и не замедляя шага продолжили неудержимую поступь минского построения. Пройдя почти два перелета вурдской стрелы, мины наконец узрели своего противника. Прямо напротив них возвышались деревянные гоблинские кибитки. На земле находились три одиноких фигуры, а десять сидских наездника тут же раз сосредоточились и кинулись в разные стороны. В следующую секунду, на головы минотавров посыпались небольшие каменные снаряды, выпущенных из гоблинских пращей.
— Стена. — проорал Холк и его воины тут же выполнили необходимый маневр.
Первая шеренга опустилась на одно колено и выставила перед собой свои огромные раскрашенные щиты. Вторая и третья стала в на хлест складывать над своими головами нечто вроде козырька. Каменные отполированные снаряды с гулкими ударами стали отскакивать од непробиваемого деревянного заграждения.
— Первая шеренга. — проскрипел Холк
Вои, что находились в первой шеренге приподнялись и медленным шагом двинулись в перед.
Не пробиваемая стена щитов стала перемещаться.
— Холк сзади. — пролаял Белый.
Действительно из темноты появились стремительные тени и новая порция небольших деревянных дротиков, устремилась в тела своих предполагаемых жертв.
— Круг. — прорычал точно дикий зверь Холк, но его вои поняли, что надо делать и без его напоминания. Задние ряды, тут же развернулись и выставили перед собой свои щиты. Оставшиеся две шеренги, располагавшиеся в середине, подняли свои щиты прямо над головой, образовав тем самым нечто вроде плоской крыши.
Все-таки двум дротикам удалось достичь своей цели. Один мин находившийся в замыкающем ряду, был поражен прямо в глазное яблоко. Он скончался практически мгновенно. Другой воин был поражен в горло и рухнул прямо перед самим Холком.
Когда была выстроена Черепаха, через чью защиту невозможно было уже пробиться ни одному снаряду или дротику, Холк стал усердно размышлять над сложившейся ситуацией. Такого еще не происходило ни разу. Мины обычно имели дело с огромными людскими толпами, которые в независимости от их вооружения и численности, разбивались об оборону минского построения, точно морской прибой об гранитные скалы. А если уж дело доходило до рукопашной, то и вообще, любое людское войско, вырезалось за какие-то полчаса. Хотя до этого доходило очень и очень редко. Обычно после первого же лобового столкновения, противник бежал очертя голову. Если же войску славных повелителей надводных просторов внутреннего моря, противостояли наездники, то боевой строй, выстраивался по принципу 'стены' и стойко отражал любые наскоки своих быстроногих врагов, огрызаясь между тем еще и точными бросками своих метательных топоров.
'А тут мы не вступили еще даже в рукопашную и уже потеряли троих воев! Да что же здесь происходит?' — со злостью подумал Холк.
Белый со своими двумя охотниками, замыкал грозное построение минов. Его отпрыск был этим очень недоволен. Он то и дело забегал в бок и пристально рассматривал ночной простор. Собственно именно благодаря зоркости и непоседству своего питомца, мины и были предупреждены о надвигающейся на них опасности. Глаза Черной смерти заблаговременно определили знакомые силуэты несущихся сидских ящеров. Лишь одному из возможных десяти минов, не посчастливилось. Он так и остался лежать пронзенный насквозь серым дротиком, брошенный меткой рукой желтоликого наездника.
— Мы что, до завершения боя, будем плестись в хвосте этих рогатых? — недовольно прошипел приемник Вожака.
— Тебе так сильно хочется побыстрее отправиться в святую нору Анибуса Черный?
— Просто я не привык прятаться ни за чьими спинами Вожак. — с вызовом пролаял отпрыск.
Оскалив свои клыки, Белый дал понять, что больше не потерпит такого пренебрежительного отношения к своей персоне.
Черный решил уступить и на этот раз. Сейчас было не место и не время оспаривать право Вожака.