Академия безмолвия

Летова Ефимия

"Слабак. Этак он тут долго не продержится"

Впрочем, не похоже было, что Ларс боится. Скорее, ему было очень, очень противно. Я вспомнила слова Джарда об энергетическом конфликте жизневиков и смертников. Возможно, это было именно энергетическое воздействие магии смерти.

– Такие чистые старые кости, - тихонько сказала я Габриэлю.
– Свежих питомцев Анна не заводит?

Габ покосился на меня с интересом.

– Судя по всему.

– Как ты узнал об...этом?

– Ну, она же моя соседка. И, в отличие от тебя, куда более разговорчивая.

Что-то боднуло меня в спину, Габ фыркнул.

– Кто это?
– промычала я, почти не разжимая губ.

– Невероятный красавчик.

Сзади меня стоял лось, с роскошными темными рогами, напоминающими

раскрытые ладони какого-то великана. На удивление узкая костяная морда находилась как раз на уровне моего лба. Никаких глаз у него, естественно, не сохранилось, но скелет определенно не был дезориентирован, возможно, свою роль играла память тела, каким-то образом сохранившаяся в мертвых и частично обглоданных костях. Было непохоже, что призрак управляет своими питомцами, слишком много их было - мы насчитали около восемнадцати представителей лесного зверья, двигающегося, извивающегося, прыгающего, крадущегося... Я испытала острейшее, нестерпимейшее желание узнать, научиться, овладеть этой сказочной сверхприродной силой, стоящей над любыми законами, правилами и условностями, почувствовать эту силу в себе, ощутить ее своей. Отсутствие знания заныло, как фантомный вырванный зуб, словно оно когда-то было во мне, моим, и теперь я была вынуждена существовать с невосполнимой тянущей жилы потерей. Подхваченная водоворотом этих странных чужих ощущений я протянула руку и погладила шершавый на ощупь бок лесного великана - тот неподвижно возвышался передо мной, прекрасный и жуткий. Ладонь вспыхнула и пламя, отчего-то белое, будто плотный и гибкий дым, сорвалось с ладоней и впиталось в кости.

"Беги!" - в шутку мысленно приказала я и отшатнулась, едва не сбитая молниеносно сорвавшимся с места зверем. Несколько не столь удачливых мелких скелетин разлетелись в ошметки, Анна заверещала и метнулась за сбежавшей махиной.

– Ты че творишь!
– то ли зашипел, то хрипло простонал Ларс.
– Кто и где теперь будет ловить эту тварь? А если она побежит в Академию?!

– Эм, Джеймс, - в голосе Габриэля, как обычно, эмоций было немного.
– Может, ты и этих шуганешь, только не так резко?

Я с трудом отвела взгляд от чащи, в которой скрылся беглец, и огляделась. Скелетики прекратили свое хаотичное метание по поляне и выстроились практически ровным полукругом, вытянувшись мордами в моем направлении. Ощущение ли свежей живой магической силы притягивало их или, растерявшись от внезапного исчезновения хозяйки они искали другого поводыря...

"Или просто высматривают, кого бы сожрать "

Я подбросила вверх еще бурливший внутри белый холодный огонь - он уже утихал, но даже его остатки взметнулись вверх шипящими брызгами, похожими на тот самым торонский фонтан. Костлявая стая завороженно потянулась к ним, некоторые привстали на задние лапы...очень крупные лисицы? Мелкие волки?

"В землю, - скомандомала я мысленно.
– Закопаться в землю и лежать тихо. Вернуться каждому в свою могилу! Назад!" Звери попятились, запереступали костлявыми пальцами -я прикрыла глаза, сосредоточилась и постаралась максимально точно представить себе эту картинку - уползающие, застывающие в мерзлой земле кости.

***

Ты кое-что забыла

"Это ты меня сейчас пытаешься обмануть?"

Я вздохнула и вытащила из-под одеяла замерзшие ступни. Ларс уже спал, у него вообще никогда не было с этим проблем - в отличие от меня. К тому же лесная прогулка и знакомство с армией лесных умертвий, кажется, произвела на него неизгладимое впечатление. С охоты на лося Анна вернулась злая, как... ну, как демон, лось-беглец отыскался, был возвращен и упокоен. Продолжать беседу призрачная дева явно была не намерена, и мы вернулись в Академию: я, пристыженная своим экспромтным вмешательством, бледный до зелени Ларс и крайне задумчивый Габриэль.

Я прошлепала в ванную и отыскала на полочке плотно замотанный холщовый мешок с загадочным неглисиумом, вытащила зубами пробку из стеклянной емкости.

Мне не хотелось это пить. Не хотелось глушить огонь, который только-только начала чувствовать.

"Вспомни,

что говорил сэр Джордас"

"Пугал мифическими опасностями, ничего толком не объясняя?" Я принюхалась -снадобье ничем не пахло. Решилась и сделала глоток - наугад, совсем чуть -чуть. Никакого выраженного вкуса бесцветная жидкость тоже не имела. Я вздохнула, убрала бутылочку и вернулась в кровать.

Глава 30.

Время в Академии неожиданно понеслось, словно клубок с горы.

Каждое утро мы вставали, словно зомби, и шли в холодную сырую темноту осеннего - а затем и зимнего утра. Наш немногословный тренер, сэр Арчи, кажется - по имени к нему обратиться не было никакой возможности, ни разу не заболевший и не проспавший, был неизменно одет так же легко, как и в первую нашу встречу. Его полуголое тело не синело и не краснело на пронизывающем ветру, не покрывалось мурашками и вообще было готово к любым нагрузкам - в отличие от наших все еще довольно хлипких студенческих тел. Каждый день. Бег, упражнения, растяжка. Ноющие мышцы, иногда почти незаметно,иногда довольно сильно. Каждый демонов день.

Только где-то к середине зимы я втянулась и перестала мысленно стонать по утрам, тело поднималось само, словно независимо от меня выполняло необходимое, пока непроснувшееся сознание еле ворочалось, грузно и вяло. Одного часа после заката на разговоры было демонически мало. Отстранённо, будто издалека я отмечала, как мы все меняемся. Тишина, царившая снаружи, пробиралась внутрь. Запертые в этом безмолвном мире, мы потихоньку сходили с ума, не кубарем, как пьяницы с трактирного крыльца, а потихоньку, по одиночке, как воры, пробирающиеся в ночи по тёмной узкой и непременно скрипучей лестнице винного погреба.

После тренировки тела и завтрака занятия продолжались. И, надо сказать, как-то незаметно они стали совсем не такими бессмысленными, как показались мне в начале обучения.

У нас ввели зоологию и анатомию - и, надо сказать, адептов изрядно напугало такое нововведение. Впрочем, лекции были общими для обоих факультетов, так что хотя бы возможность видеться с Ларсом примиряла меня с необходимостью ежедневно лицезреть скелеты - к счастью, неподвижные и отнюдь не желающие общаться, тушки животных с наложенными на них заклинаниями, препятствующими разложению, а то и отдельные органы. "Требуховедение", как быстро обозвали адепты новую науку, вела леди Адриана. Я, благодаря отцу-мяснику с детства привыкшая к самым устрошающим кровоточащим кускам, чувствовала себя на занятиях вполне сносно, впрочем, как и прочие адепты с факультета смерти, а вот жизневикам приходилось плохо. Отчего-то они все как один -наша стальная леди не в счет - были крайне чувствительны к телесной изнанке.

Основы магии и стихийную магию все так же вел Второй голос Академии сэр Алахетин. Первые два месяца мы в основном упражняли пальцы, записывая виды и классификацию плетений, способы, методы, причины, обоснования, следствия и последствия, сидя сиднями за гладкими, идеально чистыми партами. Однажды, придя в аудиторию, мы обнаружили, что столов и стульев там нет. Сэр Алахетин ободряюще улыбнулся нам, и меня передернуло - ни одной улыбке этих безумцев, лишивших нас голоса, я не верила. С того момента мы сидели в круге, прямо на пыльном каменном - впрочем, на удивление теплом - полу или стояли, полукругом. Проректор приносил заколдованные предметы и даже мелких зверюг, спеленутых в коконы самыми различными заклинаниями, которые мы должны были определить, описать и распутать, а затем, спустя пару месяцев,и наложить обратно. Все это хаотично перемежалось упражнениями по стихийной магии, причем нашему сладкоголосому наставнику склонности и способности адептов были абсолютно безразличны - тренировать нужно было все стихии. Вода мне решительно не давалась, и я давилась ею не только в переносном смысле - от попыток найти общий язык со стихией, противоположной моей собственной, рот наполнялся горькой омерзительной желчью. Ни усмирить бунтующий организм, ни объяснить что-то преподавателю возможности не было - в моих объяснениях он не нуждался.