Академия Камелии
Шрифт:
— Не думаю, хозяин, — ответил светлячок. — Я думаю, что это послание предназначено вам. Я видел, как юная госпожа засмущалась. Поэтому сомнений у меня отнюдь нет.
— Засмущалась? Она? — Бажану все ещё было сложно поверить, что Вериана может быть такой разной. В прошлый раз, когда он видел её она смотрела на всех свысока, в том числе и на Бажана, а сейчас нет. Сейчас она смотрела так, словно это было… восхищение. — Да ну. Мне точно показалось. И тебе показалось, — Бажан ткнул пальцем в светлячка. — Так, что впредь не говори таких глупостей.
Но Бажан бы
"Ты мне нравишься, господин Вирлион!"
Всего одно предложение, но зато какие в нем красивые слова. Красивые, ведь так?
— Я…ей… нравлюсь?
— Кому ты там нравишься, господин Вирлион? — что-то чертя линейкой, спросил Байан.
Лин тоже обратил внимание на Бажана после вопроса соседа и увидев в руке соклассника записку, спросил:
— Тебе признались в любви?
— О! Правда что-ли? Господин Вирлион, а я то погляжу ты времени зря не терял, да? Признайся и как же ты сумел очаровать юную госпожу? Во время тренировки на поле или во время того, пока укреплял свой внутренний артефакт? Или как? Жду подробностей, — Байан даже отложил свои инструменты и поджав под себя ноги, уставился со всем вниманием на соседа.
— Кто признался тебе? — всё, что спросил Лин.
Но Бажан не стал отвечать ни Байану, ни Лину и спрятав послание под подушкой, лег спать.
— Ты серьезно лег спать? — выпучил глаза Лин.
— Господин Вирлион, ты почему такой скучный? Разве же можно так разжечь интерес и не сказав ничего после, оставить все вот так? Так же нельзя, господин Вирлион, — шуточно порицал Бажана Байан, но юный господин Вирлион остался глух к его словам и не прошло и больше десяти ша, как оба волшебника услышали тихое посапывание.
— Он, что правда взял и уснул?
— Похоже на то, — пожал плечами Лин.
— Да разве же так можно? Он так спокойно отнёсся к тому, что ему признались в любви. Кто же так делает? Или что ему признаются в любви каждый день?
— Не думаю.
— А что если…
— Что?
— Если нам тихонько достать послание из под подушки, — шепотом сказал Байан, хитро улыбнувшись.
— Нет! — но суровый ответ Лина разбил все надежды господина Бираона.
— Какие же вы все скучные, — недовольно буркнул Байан. — Ну и поколение же пошло. Да уж.
Спустя около пятнадцати ша и Лин и Байан тоже легли спать. Но если они и сразу же заснули, то вот Бажан не спал.
Всё это время он притворялся и слышал о чем говорили его соседи по комнате. И когда Байан предложил достать записку, Бажан серьезно напрягся, ведь он притворился спящим, чтобы избежать смущающих вопросов, но если бы Байан полез под его подушку, то весь план юного господина Вирлиона провалился. Но к счастью, Лин сумел остановить Байана.
Так почти половину ночи Бажан думал лишь об одном — ему признались в любви.
Глава 57. Линейка, что стоит десять, а то ли все пятнадцать
— Какие же вы все скучные, — недовольно буркнул Байан. — Ну и поколение же пошло. Да уж.
Спустя около пятнадцати ша и Лин и Байан тоже легли спать. Но если они и сразу же заснули, то вот Бажан не спал.
Всё это время он притворялся и слышал о чем говорили его соседи по комнате. И когда Байан предложил достать записку Бажан серьезно напрягся, ведь он притворился спящим, чтобы избежать смущающих вопросов, но если бы Байан полез под его подушку, то весь план юного господина Вирлиона провалился. Но к счастью, Лин сумел остановить Байана.
Так почти половину ночи Бажан думал лишь об одном — ему признались в любви.
Но почему среди всех волшебников Вериана выбрала именно его? Почему она выбрала его, хотя он даже не из благородной семьи? Неужели ей не сумел понравиться ни один из соклассников Бажана? Почему же именно он? Бажан же даже и красотой особо не отличался. Ведь иногда, он пусть и нехотя, но хотел быть таким же красивым как Лин или тот же самый Деян. Бажан завидовал белизне кожи Лина и Деяна, а на свою пусть и белую, но все же не достаточно бледную, иногда, но, всё-таки, смотрел с некоторой долей отвращения. Ему не доставало благородства как ни крути. И это Бажан понял давным давно. И роста он ведь тоже не был высокого. Так почему же тогда Вериана выбрала именно его.
Что же он сделал такого и чем же сумел заслужить ее расположение?
На эти вопросы у юного господина Вирлиона не было ответов. Но перебирая в мыслях вопрос за вопросом, Бажан не заметил как уснул.
Проснувшись утром, он тихонько достал записку и прочитав сказанное там ещё раз, непроизвольно улыбнулся.
— И всё-таки когда тебе признаются в любви — это весьма приятно.
Но радостное настроение Бажана не продлилось слишком долго ведь в него прилетела уже ставшая привычной подушка Байана.
— Спать — это тоже весьма приятно, — пробурчал юноша перевернувшись на другой бок.
Но Бажан вместо того, чтобы положить подушку в сторону, бросил ее в хозяина этой самой подушки.
— Ну и спи, — недовольно бросил Бажан. Его разозлило, что слишком долго пребывать в мечтах ему не позволили и теперь юный господин Вирлион находился отнюдь не в добром расположении духа.
Но Байан ни сколько не обратил внимание ни на слова, брошенные в его адрес, ни на подушку, что тоже была брошена в него, а только продолжил посапывать, что-то тихо бормоча себе под нос.
Смотря на соседа Бажан вспомнил, что до сих пор так и не поговорил с сестрой. Поэтому решил, что сегодня точно попытается найти ее и поговорить. А помочь ему в этом был должен ни кто иной, как Байан.
Дождавшись пока тот проснется, Бажан подошёл к юноше и плюхнувшись к нему на кровать, протянул ему деревянную линейку.
Байан выпучил глаза, увидев такую тонкую работу.
Такая простая линейка, как могло показаться на первый взгляд, но цифры на ней были вырезаны столь искусно, что любой кто бы увидел их, не смог сдержаться, чтобы не засмотреться.