Академия неформат

Зябкова Наталия

Вечером её вновь навестил доктор, осмотрел и сказал:

– Завтра утром я вас выпишу. Однако рекомендую пока взять небольшой отпуск для восстановления. Погуляете, подышите воздухом – перенапрягаться категорически запрещаю!

– Но у нас уже через неделю спектакль! – возразила Жаклин. – А работа мне в радость! Если честно, лучше сейчас переключиться на неё.

Вспомнив, о чём они говорили с Рози, девушка сказала:

– Доктор, магистр Кранц…

– Да! – встрепенулся Тормвел. – Вы слышали его голос?

– Нет. Не знаю… Просто… Тут мне рассказали:

он настойчиво выспрашивает, где в лаборатории зельеварения хранится ксантрий. Понимаю, он не первый год работает, но вдруг что-то случилось? И он иностранец…

Выслушав путаную тираду, доктор усмехнулся:

– А вам не приходило в голову, что металл мог ему понадобиться для опыта? Магистр Кранц – неприятный человек, но нельзя его записывать в злодеи только на этом основании.

Жаклин стушевалась.

– Но я приму к сведению ваши слова, и поговорю с ним. Вам этого делать не стоит – чтобы не возникло лишних подозрений, – продолжал он.

– Так будет лучше всего! – обрадовалась девушка. – А вы расскажете об итогах разговора?

Тормвел смерил её строгим взглядом, но потом оттаял и улыбнулся:

– Не дают покоя лавры частного детектива? Ладно-ладно! Понимаю, пострадавшая сторона, имеете право знать. Как поговорю, сразу пришлю вам весточку.

Глава 10

Доктор, как и обещал, утром, после обхода, выписал Жаклин. На обычно строгом лице Тормвела сияла глуповатая мальчишеская улыбка.

– Виолетта очнулась! – объявил он с порога. – Она пока очень слаба, но сразу меня узнала, попросила пить и есть – это очень хороший признак!

Во время осмотра Жаклин, он непрестанно напевал под нос популярную песенку, безбожно фальшивя.

– Что ж, прекрасно, прекрасно, – бормотал он, слушая её лёгкие и сердцебиение длинной блестящей трубкой с круглым раструбом. – Вы совершенно здоровы! С чем вас и поздравляю! Можете собираться и отправляться дальше радовать своим присутствием студентов. В который раз убеждаюсь – молодость не обязательно должна быть глупой! Надо же, как вас любят! Уже человек десять подходили справиться о здоровье любимого преподавателя – а их наверняка отрядили коллективно! Так что вы верно выбрали профессию. Однако, сегодня всё-таки отдыхать! Работать позволяю только с завтрашнего дня!

Он удалился, по-прежнему напевая фривольную песенку о галчонке, выпавшем из гнезда.

Жаклин надела платье, которое ей прислала заботливая мадам Крифи. Старое оказалось безнадёжно испорченным – от прохождения сквозь портал в нем образовались крошечные многочисленные дырки. Прошло всего три дня, как она оказалась в больничной палате, но окружающее вызывало странное ощущение новизны. Она словно впервые видела фонтанную площадь со статуей лорда Скрига, проходную аллею, ведущую к жилому корпусу. По дороге, к удивлению, среди студентов не попалось ни одного знакомого лица. Точнее, она видела их, но с её курсов не было никого.

Они же на занятиях! – осенило Жаклин. Девушка поскорее прошла в свою комнату, тоже показавшуюся ей незнакомой.

Безумно хотелось принять душ, что она и сделала. Через некоторое время, сидя в любимом кресле, укутанная банным халатом, попивая кван и листая роман, который сама выбрала в библиотеке, она почувствовала настоящее счастье. В эти минуты, она отчетливо поняла Селин, не пожелавшую оставить университет, ставший за столько лет настоящим домом. Для Жаклин Тербравос стал родным всего за четыре месяца. Нигде ещё так не прислушивались к её мнению. Даже дома, с родителями она не чувствовала себя настолько нужной, как здесь. А уж красивее места девушка и вовсе не встречала. Если бы не нападения загадочного вампира-иностранца…

– Кровь и яд! – раздался скрипучий старческий голос прямо над ухом. Жаклин подскочила, едва не расплескав кван. – Кровь и яд связаны навечно! Наглый убийца отмечен!

Пора бы уже привыкнуть к неожиданным появлениям призрака лорда Скрига! Но ей это пока не грозило: под пушистым халатом, спину прошиб озноб, руки задрожали…

– В-в-ы не могли бы изъясняться точнее? – пролепетала она, обращаясь в пустоту. Как и следовало ожидать, склочный старик проигнорировал её просьбу, ответив гробовым молчанием.

Поборов иррациональное желание поскорее выскочить из комнаты, Жаклин отхлебнула остывшего квана и открыла окно. Прохладный ветер немедленно ворвался в натопленную комнату, а небо, угрожающе нахмуренное свинцовыми дождевыми тучами ответило вместо призрака далёкими отголосками грома. Первые капли дождя стукнули по оцинкованному подоконнику с уличной стороны окна. Студенты старались поскорее перебежать из корпуса в корпус до того, как начнётся ливень. Однако девушка добилась своего – почувствовала, что не одна.

Жаклин вспомнила, что сегодня должна состояться очередная репетиция. Не желая дальше лелеять страх, она поскорее оделась, выбрав бежево-кремовое платье, в котором бывала в городе и вышла в коридор. Девушка рассудила: раз выходной, форму соблюдать не обязательно. Сверившись с расписанием, висевшим на отдельной доске в холле, она убедилась, что не ошиблась – репетиция должна начаться через полчаса.

Девушка сходила на кафедру, поздоровалась с магистром Золи, который сидел в своём уголке, и едва оторвался от пухлого фолианта, чтобы кивнуть ей. Он был так увлечён, что возможно даже не понял, кто перед ним. Взяв ключ от общего зала, Жаклин пошла по опустевшему коридору. Навстречу ей попался магистр Грюно, быстрым шагом деловито следовавший в сторону кафедры.

– О! Добрый день, магистр Тризо! – радостно провозгласил он, останавливаясь. – Слышал, вы тоже подверглись нападению? Очень рад, что удалось так быстро поправиться! Меня хотели отрядить к вам с визитом, от мужской части преподавательского состава.

Он понизил голос и доверительным тоном сообщил:

– Ненавижу больницы! У меня там начинается нервный тик, могу даже нагрубить сгоряча! Как хорошо, что этого не потребовалось! Вы меня спасли!

Не зная, что ответить на это откровение, Жаклин просто улыбнулась и пожала плечами.