Академия Полуночи
Шрифт:
— Нет, артиэлл! Прошу вас!
Забыв о правилах приличия, я, будто безродная мэла, испуганно вцепилась в темный рукав кителя. Арден прищурился.
— Мне не обязательно твое согласие, Илэйн. Ритуал для тебя безопасен. Так что меня даже не будет мучить совесть, если я свяжу тебя и проведу его против твоей воли. Я должен получить ответ.
— Но…
— Должен, Илэйн! — перебил он и через секунду устало добавил: — Ты не представляешь, насколько это сводит с ума.
Почти минуту мы мерились взглядами. Глаза в глаза, решительность против беспокойства, отчаяние против страха.
— Пожалуйста…
Тихая
В горле встал тугой ком. Выдавить из себя хоть звук стало невозможно — я боялась, что голос предаст меня трусливой дрожью. Пришлось ограничиться кивком.
Арден благодарно улыбнулся. Не тратя времени на разговоры, достал из кармана мел, набросил на него «колдовской аркан» и принялся очерчивать круг. Причем делал это так, чтобы падающий сквозь потолочное око свет оказался внутри нарисованного круга. Затем на равном расстоянии друг от друга выписал шесть символов на языке древних:
Ночь
Зов
Плата
Истина
Единение
Жертва
Закончив выводить последний из них, Арден отступил на шаг и критически осмотрел ловушку вызывающего. Да, именно так — он только что нарисовал силки для себя самого. И от осознания этого сердце вновь кольнуло страхом.
— Нам надо встать в центр, — произнес Арден, поворачиваясь ко мне.
Я замешкалась лишь на секунду, потом вложила подрагивающие от волнения пальцы в протянутую ладонь.
О ритуале истинной луны я читала в старых книгах, сохранившихся в домашней библиотеке Мак-Моров. Не сомневаюсь, что и Арден почерпнул опасные знания из фолиантов, спрятанных за стенами его родового поместья.
Сейчас я не боялась раскрытия моей тайны — знала, ритуал взывает к полотну Полуночной Матери. Именно в нем, вытканные покровительницей темных, хранятся ответы на все вопросы. Чтобы найти в нити волокно, определившее природу моей силы, придется перебрать миллиард других волокон и нитей. А так долго удерживать контроль над ловушкой не способен никто.
Шагнув в круг следом за Арденом, я повернулась и взглянула на него с беспокойством. Еще оставался шанс передумать, отказаться от опасной затеи, выйти и уничтожить все следы запрещенного ритуала. Но Арден качнул головой.
Как может он идти на такое? Как может, зная цену, соглашаться ее заплатить? Ритуал запретили не из пустой осторожности — выжженные колдуны живут крайне мало; они буквально усыхают, лишенные части собственной сути. Да и Лунной империи нужны сильные ведьмы и колдуны. Нефриты — вот ее опора! И сейчас Арден готов рискнуть всем — долгом перед империей, родом Шантаров, Полуночной Матерью, наделившей его мощью, — ради… ответа?
Безумие! Одержимость! Я не должна была соглашаться. Надо прервать ритуал, пока не поздно. Напасть на Ардена, разбудить горгулий, донести Мак-Фордин — сделать что угодно, но не позволить совершить непоправимое.
Будто подслушав мои мысли, Арден спешно защелкнул у меня на запястье браслет из черного серебра. Витой, он напоминал две перекрученные лозы, на которых ядовитыми ягодами горели красные бриллианты —
Я не заметила, когда в пальцах Ардена оказалась длинная толстая игла, ближе к ушку искривляющаяся молнией. Но момент, когда он с силой процарапал собственную ладонь, разглядела отчетливо. Едва проступила кровь, Арден прижал ее к моему браслету и сжал пальцы. Разбуженный артефакт запульсировал, упругие волны побежали вдоль серебряной цепочки, перекатываясь от колдуна ко мне и обратно. Все вокруг опутал тяжелый флер темной силы.
Спустя мгновение меловой круг вспыхнул ослепительно белым. От его краев вверх взмыли лучи, тонкие как иглы. Свет луны, смотрящей на нас сквозь потолочное око, вдруг показался бесконечно холодным и отталкивающим. Я неосознанно отступила, но цепочка артефакта тут же притянула меня обратно. Не удержала — притянула.
А затем все замерло. Даже поднятая в воздух пыль и та застыла, мерцая в лунном свете крохотными звездами. Но я отметила ее лишь краем глаза. Все мое внимание приковало к кружащимся в медленном танце двум лентам силы. Полупрозрачные, словно сотканные из дыма и предрассветного тумана, они извивались подобно змеям. Тянулись друг к другу, норовили соединиться хотя бы кончиками и разлетались в разные стороны, будто дразнясь. Но уже совсем скоро, не способные противиться взаимному притяжению, они переплелись тугим канатом. Налились темнотой и стали одним целым.
Что-то внутри меня радостно отозвалось при виде их единения. Какая-то часть моей души ликовала, каждой частичкой подтверждая: все правильно, так и должно быть.
Со следующим ударом сердца все изменилось. Невидимая сила вырвала одну из лент, беспощадно сжала ее, истончила и высосала теплящиеся в ней крохи тьмы, а после — развеяла туманом. Вторая лента задергалась, словно в агонии. В немом отчаянии она рвалась за первой, но все та же невидимая сила пригвоздила ее к месту.
Еще до того, как Арден зарычал — отчаянно, обреченно, — я уже поняла, что танцевали перед нами не ленты, а нити. Нити наших судеб из полотна Полуночной Матери.
ГЛАВА 20
Лунный свет больше не слепил. Теперь он вновь казался холодным и безжизненным. Мерцающие символы ловушки потухли, браслеты остыли. Замершая пыль ожила и закружилась, будто пытаясь подражать недавнему танцу. Но только смотреть на нее было больно.
— Артиэлл… — позвала я негромко, поворачиваясь к Шантару. — Артиэлл, вы в порядке?
В ответ кривая, выдавленная через силу ухмылка.
— Я только что увидел собственную судьбу. Увидел, как ту, что была мне предназначена, у меня отняли. И я понятия не имею, по силам ли мне переткать полуночное полотно. Так что нет, Илэйн, я не в порядке.
Все с той же кривой ухмылкой, которая будто приклеилась к аристократичному лицу, Арден снял с меня браслет. Заглянул в глаза с немым отчаянием, несколько томительных секунд всматривался, точно искал ответ на незаданный вопрос. Потом качнул головой и принялся заклинаниями уничтожать следы ритуала. На меня Арден больше не смотрел.
Я же, напротив, оказалась не в силах отвести взгляд от напряженной спины.
— Артиэлл…
— Когда мы одни, зови меня по имени.
Я смутилась.