Академия Полуночи
Шрифт:
— Это нечестно, — вздохнула я, сдаваясь. — Мой секрет-то ты знаешь!
Она снова не ответила, сбежала с моих колен и вернулась к метле. Я тоже посмотрела на артефакт.
Поначалу это было незаметно, но теперь становится все ощутимее: рядом с метлой я почти не ощущаю давления темной силы. Но и от самой метлы идет очень необычный флер. Я чувствую свет — это бесспорно, но он будто… серый?
Странное чувство, непонятное.
Я снова коснулась древка. Провела по нему ладонью и, поддаваясь порыву, прижалась
Невольно я потянулась к собственной сути, а потом — к метле. Хотелось почувствовать ее, поприветствовать чужую силу, заключенную в светлом дереве, и ощутить тепло в ответ. Однако вместо него меня накрыла удушливая волна холода.
Резко отпрянув, я с неверием уставилась на метлу.
Она же светлая! Я чувствовала! Я знаю! Откуда тогда холод?
И внезапно меня вновь коснулось тепло.
— Ты тоже ощутила это? — спросила я у Эвис, глядя при этом на артефакт.
Топ.
— Метла светлая?
Топ.
— Уверена?
Ответа не последовало.
Я повернулась к Эвис и наткнулась на очень насмешливый взгляд. Маленькая своевольница будто потешалась над моими сомнениями.
— Но волна темной силы… она же шла от метлы!
И хоть это был не вопрос, утвердительный «топ» прозвучал почти сразу.
Я нахмурилась. Осторожно, опасаясь нового темного всплеска, коснулась древка. Провела ладонью до самого оголовка, задела подушечкой указательного пальца кончики связанных прутьев.
— Думаешь, в ней две души? Или она напиталась тьмой из-за соседства с поврежденными артефактами ночи?
Эвис не ответила — только смотрела на метлу почти так же задумчиво, как и я.
Набравшись смелости, я снова прижала ладонь к черенку и мысленно приготовилась к удару темной силы. Пусть так, пусть будет неприятно! Но я должна понять.
Сначала ничего не происходило. Я ощущала лишь тепло дерева, его гладкость и твердость. А потом почувствовала пульсацию: невозможную, немыслимую, но слишком ощутимую, чтобы усомниться.
Ритмично, словно биение сердца, один отклик сменял другой. Тепло уступало место холоду, а холод — теплу. Лето и зима, день и ночь… свет и тьма. Но как такое возможно? Разве могут две противоборствующие силы сосуществовать?
Прикрыв глаза, я вслушалась в ток жизни артефакта, попыталась уловить его ритм, подстроиться под него. Кусала губы, чувствуя болезненные уколы на каждый прилив тьмы, но упрямо прижимала руку к древку. Мысленно я вязала простейшие из темных заклинаний. Самые слабые, которые большинство детей ночи создают сразу же после проявления, даже не отдавая себе в этом отчета, — маленькие
В груди закололо. Удерживать несколько незаконченных темных заклятий и взывать к собственному свету было больно. Но в душе зрела уверенность, что я поступаю правильно.
Поймав ритм, ощутив биение на кончиках пальцев, я спустила первое заклинание на темный всплеск метлы. И мой свет — на ее свет. Я подстраивалась под нее, напитывала ее как тьмой, так и светом, тянулась к ее сути. Снова и снова, пока наши силы не забились в такт. Синхронно, выверенно.
Голова закружилась. Свободной рукой я ухватилась за стену, чтобы только не упасть, но разрывать контакт с метлой не стала. Еще немного… Еще чуть-чуть…
Когда от слабости едва не тошнило, я почувствовала требовательное топанье — это Эвис, вновь забравшись мне на колени, заходилась в полном негодования танце.
Шумно выдохнув, я отпустила древко метлы.
— Она мне откликается, Эв. Не признает пока, но откликается. Понимаешь, что это значит? Когда все закончится, я смогу улететь на ней к светлым! Ты… ты полетишь со мной?
Эвис глядела хмуро, явно не одобряя моих попыток прочувствовать метлу. И все же спустя три долгих секунды шлепнула задней лапой «да».
Я улыбнулась.
— Пока метла меня не признает, летать на ней нельзя. Сначала нам нужно принять друг друга, а потом — научиться работать в паре. Но времени у нас предостаточно.
Я огляделась.
— Думаю, стоит перенести ее поближе к выходу. Только надо бы спрятать так, чтобы ни кэллер, ни рабочие мэлы ее не увидели. Нет идей, где это можно устроить? Эвис? — позвала я, не дождавшись ответа, и мягко, очень осторожно погладила ящерицу вдоль спинки. — Не дуйся, Эв. И прости, пожалуйста, если я заставила тебя понервничать.
Мне достался полный укоризны взгляд. Но потом Эвис все же спустилась, осмотрелась и уверенно побежала обратно к выходу. На развилке остановилась и притопнула лапой, будто подгоняя.
Я встала, придерживаясь за холодную стену, замерла на секунду, дожидаясь, когда цветные пятна перестанут плясать перед глазами, а после взяла метлу и зашагала к развилке. Запомнить дорогу даже не пыталась — главное, Эвис ориентируется в этом лабиринте. Как? Понятия не имею. Возможно, это очередной ее талант.
Подходящее место нашлось недалеко от выхода — всего в двух поворотах. Позади заваленного старьем стеллажа была ниша. Свет в нее не попадал, и в густых тенях метла стала почти незаметной. Если не знать, что она здесь, то и не заметишь.
— Не скучай, — я погладила древко. — Я обязательно вернусь.
Метла отозвалась теплой волной. А уже в следующий момент вновь ощетинилась холодом. Я качнула головой. Сладить с ней будет непросто, начать летать — опасно. Но и отказаться от щедрого подарка я уже не смогу.