Академия воровского дозора
Шрифт:
– Пробил… Машина записана на Лиони Хофер. Она бывшая гражданка России, ныне проживает в Германии. Уверяет, что ни к оружию, ни к картинам никакого отношения не имеет. И вообще не знает, каким образом оружие попало в багажник. Сама она уже месяц не садилась за руль, а за это время с ее машиной могло произойти что угодно. Кроме Петрушева, по доверенности на ней разъезжало еще два человека, и не исключено, что машину они передавали кому-то еще.
– И как тебе показалась эта фрау Хофер? Ты с ней разговаривал?
– Довелось, – вздохнул Якимов. –
– Что еще она рассказывала?
– Сказала, что будет жаловаться, – пожал плечами Валерий.
Подполковник Карасев понимающе кивнул: как же без этого! Кто нынче не жалуется? Все грамотные! Дело представлялось с самого начала непростым. Выявлять личные связи этой бабенки – неблагодарное занятие: кроме как раздражения с ее стороны и очередных петиций начальству, подобная деятельность ничего более не сулила. К тому же у дамочки могут быть серьезные связи. Таких холеных и красивых очень любит высокопоставленное начальство, а это все ненужные проблемы. Мало того что станут отрывать от дел, так еще будут чинить разные козни по службе. Аналогичных случаев Дмитрий Карасев мог припомнить немало – люди писали рапорты об увольнении на самом взлете своей карьеры. А свою работу он любил, дорожил ею несказанно и подставляться из-за сумасшедшего и иностранки не желал.
– Будь все это неладно! – чертыхнулся подполковник. – Только этого еще не хватает. Меня вчера в управление начальник отдела вызвал. Прошелся по всем моим делам… И так меня поставил, и эдак! И так меня сделал, и растак!.. Я даже возразить ему не посмел. А при моих погонах слушать такое неприятно. Не по чину! А тут еще это… Чувствую, что этот Петрушев боком мне выйдет!
– А может, все оформить как есть и передать дело в суд? – осторожно предложил Якимов. – Мы свое дело провели грамотно.
– Ты думаешь, мне в кайф, что ли, заниматься каким-то сумасшедшим и какой-то там иностранкой? – хмуро посмотрел подполковник на Якимова. – Он завтра же принесет с десяток справок, что на него накатило беспамятство и что он сумасшедший. И знаешь, ведь так оно и есть… Я еще удивляюсь, как это его из сумасшедшего дома выпустили… Ладно, не будем о грустном… Эту бабу мы тоже никак не прижмем, она ведь гражданка Германии. Одной писанины на месяц наберется. А потом она возьмет и упрется, скажет, что русский совсем позабыла. Что тогда? Нужно будет нанимать переводчика, чтобы он переводил всю ее ахинею! И что самое удивительное, юридически она будет права на все сто процентов!
Прозвеневший звонок прервал разговор.
– Слушаю, – поднял Карасев трубку.
– Вот что, Дмитрий Захарович, это тебе полковник Сарапин звонит.
– Слушаю,
– У тебя находится Петрушев?
– Так точно, товарищ полковник, у меня.
– При каких обстоятельствах произошло его задержание?
– Его задержал патруль, он сидел в машине и пил коньяк, а потом…
– Та-ак… Машина была припаркована?
– Так точно, но когда обыскивали машину, в багажнике нашли автомат, а также…
– Я в курсе, – перебил полковник. – Оружие пробивал? На нем есть что-нибудь?
– По оружию у нас ничего нет.
– А по картинам? – быстро спросил Сарапин. Было понятно, что с делом он знаком в деталях. Уже доложили!
– Ничего конкретного. Описание картин отправили по антикварным отделам, но пока никаких результатов.
– А кто автор картин?
– Непонятно, – честно ответил Карасев. – Внизу под картинами стоят какие-то закорючки, но что они означают, непонятно. Мы тут пробовали поискать такие же подписи, но ничего не вышло. Даже к искусствоведам как-то обращались, но точно сказать никто не может… Художники на протяжении своей жизни неоднократно меняли подписи. Есть какие-то туманные предположения, но все это как-то несерьезно. Говорят, что, возможно, какой-то «новодел».
– Понятно… Вот что я тебе рекомендую, Дмитрий Захарович… Петрушев известный псих, он вывернется. Дело это бесперспективное, заниматься им дальше не рекомендую. Пусть катится на все четыре стороны…
– А как быть с этой Хофер?
– Гражданкой Германии?
– Да.
– Против нее тоже ничего конкретного нет. Пусть уезжает в свой Мюнхен! А у нас тут у самих дел по горло.
– А с автоматом что делать?
– Оружие оформляй на утилизацию.
– А как быть с картинами? – спросил Карасев, испытывая некоторое облегчение.
– Картины оставь пока у себя в отделе. Пусть полежат, может, хозяин объявится. Тебе все ясно?
– Так точно, товарищ полковник!
– Тогда приступай!
Карасев аккуратно положил трубку на рычаг. Настроение его заметно улучшилось.
– Ну, чего сидишь? – поинтересовался он у примолкшего старшего лейтенанта.
– Так вызывали же, – удивленно протянул Якимов. – Кажется, посоветоваться хотели. Говорили, что не знаете, что делать с этим Петрушевым.
– Хм… Тоже мне, советчик нашелся… Не знаю, говоришь?.. Гони ты этого Петруху из отделения, к чертовой матери! Пусть катится! Ты меня хорошо понял?
– Как никогда, товарищ подполковник, – отозвался Якимов, приподнимаясь.
Глава 6
Почем оружие? или Тридцатого июня
Темно-синий «Фрилендер» свернул с оживленной трассы и покатил в сторону жилого массива. Остановился он неподалеку от длинного пятиэтажного желтого здания с белыми колоннами, огороженного высокой металлической оградой. Фонари, стоявшие по периметру здания, освещали центральный вход и небольшой асфальтированный плац, разлинованный белой краской.