Академия воровского дозора
Шрифт:
Водитель «Мерседеса» неодобрительно покачал головой:
– Еще ничего не сделал, а уже гражданин? Послушайте, ребята, ну, день у меня сегодня был очень удачный, отметить его захотелось по-человечески. Неужели не имею право выпить? Вы мне такой день поганите!
– Поганим, говоришь? – с недоброй ухмылкой отозвался Якимов. – День мы поганим совсем иначе, а сейчас мы с тобой просто ведем светскую беседу по душам. А насчет выпить… Может, ты слышал о том, что в общественных местах распитие алкогольных
– Может, как-нибудь по-доброму договоримся, старлей? Чего же сразу документы-то? Вы из ДПС, что ли?
– Документы! – строго повторил Валерий, протягивая вперед руку. Что-то в лице водителя ему не понравилось. Это «что-то» тотчас оценил стоявший рядом Геннадий Романчук, предупредительно отступивший на два шага и как бы невзначай приподнявший ствол автомата, нацелившись точно в грудь сидящему.
– Жаль… Вижу, что вы по-боевому настроены. А мог бы получиться очень хороший вечер… Эх, такой день испорчен! – Сунув руку в карман, мужчина протянул права.
– Техпаспорт! – потребовал Якимов.
Порывшись в кармане, тот достал техпаспорт и отдал его старшему лейтенанту.
Якимов взял права и громко прочитал:
– Петрушев Николай Миронович… Так, так… Что же это вы, Николай Миронович, общественный порядок нарушаете? Нехорошо… Открывайте багажник, придется обыскать вашу машину.
– Может, попробуем как-нибудь договориться, старший лейтенант? – взмолился водитель. – У меня кое-что припрятано, здесь на пять бутылок коньяка «Хеннесси» хватит, возьмите!
– Выходи из машины!
– Послушайте…
– Выходи, сказал! – поторопил Якимов.
Водитель, неодобрительно покачивая головой, выбрался из машины.
– Руки на капот! – Петрушев повиновался. – Вот так оно будет лучше. – Якимов постучал по его карманам.
– Вы думаете, у меня там ствол, что ли? – хмыкнул Петрушев.
Якимов открыл багажник «Мерседеса» и бросил через плечо Романчуку:
– Посмотри за ним, чтобы не выкинул чего-нибудь. Что-то он мне не нравится.
– Есть, товарищ старший лейтенант, – охотно отозвался тот.
Багажник был переполнен каким-то хламом. Владельцы «Мерседесов» невероятные аккуратисты, у них все разложено по своим местам, а тут вещи буквально свалены в одну неприглядную кучу. Приподняв свернутую тряпку, Валерий услышал, как внутри загремело железо. Это был упакованный мангал, рядом связанные шпагатом шампуры. Какая-то трубка… Ухватив ее, он невольно сглотнул: это был ствол автомата, аккуратно завернутый в черную промасленную тряпицу. Развернув ее, лейтенант увидел автомат «АКМ» с откидным прикладом, здесь же лежал полный магазин.
– А это у тебя откуда? – спросил пораженный Якимов.
– Послушай, старлей, – повернувшись к нему, начал
– Стоять! – прикрикнул старший сержант, передернув затвор.
– Какая птаха к нам залетела. Не ожидал… Вот что значит жрать коньяк из горлышка у всех на виду! – Достав наручники, Якимов приказал: – Руки вперед!
Петрушев повиновался, и на его запястьях тотчас защелкнулись наручники.
– Вот теперь ты нам все расскажешь. Мы-то думали, что ты обычный нарушитель общественного порядка, а ты, значит, по большим делам специализируешься!
– Заявляю! Это оружие не мое, я его впервые вижу.
– Не переживай, разберемся что к чему. Не в первый раз!
– Послушайте, я ведь тоже в полиции служил. Не верите? Вы из какого округа?
– Из Северного, и что с того?
– Вот и я в Северном служил. А в каком ОВД, не в Головинском случайно?
– В Головинском.
– Совпадение какое, – приободрился Петрушев, – и я в Головинском ОВД, при полковнике Афанасьеве, сейчас он в аппарат ушел… Вы, наверное, недавно там работаете. Если не верите, пробейте меня по фамилии, давайте миром разойдемся, я отблагодарю!
– Давай его в машину!
– Чего стоишь? Поторапливайся!
Старшина-водитель уже открыл дверцу и терпеливо дожидался задержанного.
– Шагай! Голову наклони, а то лоб разобьешь и потом на нас свалишь! Забыл, наверное, как в полицейский «уазик» забираться?
– Никогда не думал, что в автозаке придется ехать.
– Ничего, все бывает впервые.
– Может, наручники снимете?
– Потерпишь!
Петрушев, ступив на сброшенную подножку, взобрался в автозак. Громко брякнув металлом, захлопнулась дверца.
– Романчук, перетряхни там весь багажник, может, еще что интересное отыщется.
– Есть перетряхнуть!
Закинув автомат за спину, Романчук склонился над багажником.
– Запаска… Инструменты, – шаркнул он по днищу металлом. – Рюкзак какой-то.
– Что в нем? – нетерпеливо спросил старший лейтенант и, поставив рюкзак рядом с собой, расшнуровал горловину. – Какие-то доски… – Вытянув одну из них, озадаченно протянул: – Кажись, на ней картина какая-то нарисована… Может, икона, не поймешь.
– Что на ней?
– Какие-то люди в старых одеждах. Краски тоже старые. Еще холст, картина какая-то… Яхта, что ли, с лодками. В потемках трудно разобрать. Тоже старая. Откуда у тебя эти картины? – повернулся он к Петрушеву.
– Понятия не имею, – произнес тот через зарешеченное окно. – Машина тоже не моя, взял напрокат, и что в ней находится, не знаю. Не имею привычки по чужим вещам шарить. Ты на техпаспорт взгляни, там написано, кому она принадлежит.
– Машина записана на Лиони Николаеву-Хофер. Кто она тебе?