Академия воровского дозора
Шрифт:
С широкого проспекта, утопавшего в ярких огнях ночных заведений и освещенных витрин, свернули в переулок, тускло подсвеченный уличными фонарями. Где-то в середине переулка стоял «Мерседес» с открытой дверцей. Свет в салоне освещал полноватую фигуру водителя, откинувшегося на кресло.
– Вот скажи, чем этот хмырь лучше нас? – продолжал негодовать Романчук. – Почему он ездит на шикарном «мерине», а я на проржавленной «Ладе»? Может, он умнее, красивее, лучше меня? Откуда такая несправедливость берется? Или он знает какое-то заветное
– Послушай, Романчук, это в тебе зависть клокочет, – сдержанно заметил Якимов. – Мы его не любим уже потому, что он разъезжает на крутой тачке, пьет дорогое вино и приводит в свою шикарную квартиру девочек, на которых мы даже глаз не смеем поднять.
– В твоих словах есть сермяжная правда, – с грустью согласился Романчук. – Но я все-таки хочу тебе заметить, что жизнь скверно устроена, согласись!
– Где-то, может, ты и прав…
– Вот глянь на него, натуральный жлоб! «Мерседес» припарковал на самом повороте, затрудняет движение, создает аварийную ситуацию, а еще и дверцу распахнул. Может, в «обезьянник» его определим для профилактики? Пускай посидит среди бомжей, подумает основательно, авось поумнеет.
– Перестань! – отмахнулся Валерий. – Ты же знаешь, его не за что задерживать. Сидит себе в машине, никому не мешает, да и движения особого нет, только мы с тобой разъезжаем… И то лишь потому, что у нас бессонница… Может, он бабу какую-то ждет, а мы ему весь кайф обломаем.
– Вечно ты в добродетель играешь. С такими вот жлобами нужно бодаться по-серьезному! Да глянь ты, – неожиданно изумился Романчук, – он, никак, водяру из горла хлещет! Ему хоть бы что! На нас даже не смотрит. Ему пофиг вся полиция! Точно тебе говорю, наш клиент!
Якимов всмотрелся в припаркованную машину. Мягкий свет салона освещал светлые кожаные кресла, высокую панель с приборами и водителя, одетого в приличный темный костюм, время от времени прикладывающегося к бутылке с большой цветастой этикеткой. «Может, там нечто иное, чем алкоголь? – засомневался Якимов. – Чего ему гусей дразнить?»
У него самого не однажды просыпался внутренний протест против установившегося мироустройства, в котором ему отводилась незавидная роль созерцателя, но он никогда не выказывал раздражение, как это делает старший сержант Романчук. Однако сейчас тот самый случай, когда смолчать было невозможно.
– А ну, подкати к нему! – велел он водителю.
– Сделаем, – охотно отозвался тот, подъезжая к припаркованному «Мерседесу».
Романчук ошибался только в одном – эта была не водка, а элитный коньяк «Хеннесси», и ошибся он потому, что такую стеклотару видел только за стеклами витрин и никогда не держал в руках.
– Ты ошибся, это не водка, – сказал Валерий.
– Да ты посмотри повнимательнее! – продолжал возмущаться Романчук. – Типичная бутылка из-под водки, я такие в магазине видел. Правда, не пил… Дорогая больно! Зарплаты не хватит.
– Может, и видел, а вот зарплаты тебе точно
– Просвети, – обескураженно отозвался старший сержант.
– Тебе нужно будет полгода на такую бутылку копить… Причем без ее содержимого, – усмехнулся Якимов. – И это в том случае, если не будешь ни пить, ни есть.
– Вот сволочь!
«Уазик» проехал немного вперед, на всякий случай заблокировав выезд машине.
– Говорить буду я, – предупредил Якимов, – а то из тебя так и прет классовая злоба! Нервишки нужно в узде держать. Врежешь, не дай бог, а потом отписываться месяц придется!
– Договорились, – недовольно буркнул Романчук.
Вышли вдвоем. Водитель, оставшись на месте, с интересом поглядывал через открытое окно на мужчину в «Мерседесе». Тот даже не попытался спрятать бутылку коньяка, она стояла у его ног, опустошенная наполовину. Открыв отсек для перчаток, он достал пачку сигарет, зажигалку, собираясь закурить. Его не остановило даже появление Якимова, подошедшего едва ли не вплотную, он лишь отодвинул бутылку в сторону.
– В бутылке у вас коньяк? – спокойно поинтересовался Якимов.
Неизвестный закурил, деликатно пустив струйку дыма в сторону, а потом, неожиданно усмехнувшись, произнес:
– Разумеется, коньяк… А вы думаете, я в бутылку заварку, что ли, налил?
– Остроумно, – хмыкнул Якимов.
– А главное, правдиво. Если не верите, можете глотнуть. Пойло качественное. Гарантирую! Когда вы еще такой коньячок попробуете?
Валерий демонстративно спрятал руки за спину. Не отыскав понимания, водитель пожал плечами и дохнул дымком, продолжая буравить тяжеловатым взглядом полицейских.
– Почему же вы пьете за рулем?
– А кто это вам сказал, что я пью за рулем? – искренне удивился водитель. – Я никуда не еду. Машина стоит на месте. Припарковался на своей улице. Вот сейчас сделаю пару глотков и домой потопаю, – махнул он рукой в сторону ближайшего здания. – Конец рабочего дня, имею же я право как-то отдохнуть, расслабиться!
– А ты, братец, как я погляжу, наглец! Если так хочется выпить, закрыл бы автомобиль, сел бы на лавочке где-нибудь в темном скверике и жрал бы свой коньяк, пока из горла назад не поперло! Кто тебя знает, вот ты сидишь сейчас за рулем, а потом надумаешь куда-нибудь ехать!
– Ребята, я не собираюсь никуда ехать, вот сейчас сделаю пару глотков и пойду. Чего мне на лавку-то идти? В машине мягко, хорошо. Как-то даже уютно. А выйду я во двор, так там соседи на меня глазеть будут.
– Конечно, будут, кто это коньяк за десять тысяч баксов просто так из горла хлещет?
– Или ты думаешь, что при такой машине, как у тебя, законы уже не писаны? – угрюмо высказался стоявший поодаль Романчук.
– Гена, погоди немного, – терпеливо проговорил Якимов, – я сам с гражданином переговорю.