Академия Высших: студенты
Шрифт:
– А, точно, я не учел, – он жалобно посмотрел на Сигму, – мне кажется, мы с тобой сто лет вместе.
– Мы не вместе, – отрезала Сигма.
Раст, к счастью, этого не услышал. И Сигма очень надеялась, что Мурасаки тоже. Это был неправильный ответ. Слишком похожий на манипуляции. А этого ей не хотелось. Особенно с учетом того, что отношения между ними запрещены, а они и так сегодня едва не начали признаваться друг другу в чем-то… в чем-то таком. Нет, срочно пора менять тему!
– И какой пирог ты в итоге себе заказал? – спросила
– С мясом, естественно!
– Просто Мурасаки уговаривал меня попробовать какой-нибудь экзотический пирог, – доверительно сообщила Сигма Расту. – Мы было интересно, что выбрал он сам.
– В такую погоду нет ничего лучше старых добрых пирогов с мясом, – кивнул Раст и добавил, – и с картошкой.
– А вы спелись, – проворчал Мурасаки.
– Это погода на тебя так плохо действует? – с участием спросил Раст. – Жаль, что ты отказался поехать со мной на каникулы. Девяносто дней засухи – и ты радовался бы каждой капле дождя, а сырость считал бы подарком судьбы.
Раст рассказал о небывалой засухе на своей родине, Сигма рассказала о недавнем снегопаде, Мурасаки – о котенке под дождем. А потом Раст спросил, как ни в чем не бывало:
– А когда открылся портал в фонтане, тебе не хотелось туда шагнуть? В портал в смысле, не в фонтан.
Сигма замерла, Мурасаки на мгновенье задумался, а потом кивнул.
– Было дело. А ты откуда знаешь?
– Я предполагаю. И сильно хотелось?
– Если я еще здесь, а не там, то очевидно же, что не очень сильно. А почему ты спрашиваешь?
Раст пожал плечами.
– Я просто думаю, что эта история с порталом выглядит как-то несерьезно.
Сигма взорвалась:
– Ага, Ипс из-за нее… умер, а для тебя она выглядит несерьезно? Надо было еще кому-нибудь умереть, чтобы она выглядела серьезно?!
Раст спокойно кивнул, будто слова Сигмы не произвели на него никакого впечатления.
– Да, вот если бы Мурасаки туда ушел, например. Или кто-нибудь другой. Это было бы серьезно. А так… – Раст снова пожал плечами, – детские игры. Баловство.
– Да, в чем-то ты прав, – неожиданно согласился Мурасаки. – Но, возможно, силы рассеиваются из-за слишком большой длины туннеля. Поэтому притяжение слишком маленькое.
– Или потому что тот, кто за всем этим стоит, на самом деле не хочет сделать ничего плохого.
– А чего хочет? – удивилась Сигма.
– Попугать студентов, взбодрить администрацию… Откуда мне знать? – вздохнул Раст. – Я вообще не понимаю, зачем кому-то похищать студентов. Вербовать – да. Но похищать?
– А может не похищать, – предположил Мурасаки, – может, прийти сюда?
– Зачем? – на сей раз уже удивлялся Раст.
– Да, зачем такие сложности? – поддержала Сигма. – Сюда же можно долететь из доброй половины миров. Вход к администрации прямо с улицы, без пропусков.
Мурасаки задумался.
–
– Нет у меня никакой версии, – признался Раст.
– А может, он тренируется? – предположила Сигма. – Проверяет свои силы.
– А потом что?
– Например, потребует место в штате. Преподавателем или куратором.
Раст с уважением посмотрел на Сигму.
– Интересный ход мыслей.
Сигма вздохнула.
– Отвратительный. Не хочу учиться у человека, который убивал студентов, чтобы получить место.
– Он мог не знать, что Ипса дематериализуют, – возразил Раст.
Сигма покачала головой.
– Да, это была моя версия, но она мне не нравится.
– Тогда ни у кого из нас нет версий о том, что происходит, – заключил Раст.
– Вот за что тебя люблю, – рассмеялся Мурасаки, – так за логичные и хорошо сформулированные выводы.
– Не надо меня любить, – буркнул Раст и неожиданно поднялся. – Пойду я, ребята. Хорошего вам вечера.
– Если придет Чоки, что ему передать? – спросил Мурасаки в спину Раста.
Раст обернулся и тяжело посмотрел на Мурасаки.
– Он не придет, ясно?
Сигма уткнулась в пирог, которого почти не осталось. Жаль, что за разговорами она так и не распробовала еду. Просто поела и никакого удовольствия. С другой стороны, может, и хорошо, что все так обернулось. Они не остались с Мурасаки наедине, отвлеклись, поговорили на другую тему. Пусть и не самую лучшую, но…
– Не нравится он мне, – покачал головой Мурасаки. – Что у них там случилось?
Сигма вздохнула.
– Ты же только что читал учебник про проблемы в личностных коммуникациях. И что, не можешь даже предположить, что у них случилось? Поругались, например.
Мурасаки покачал головой.
– Ты ничего про них не знаешь. Они не могут просто поругаться.
– Все могут поругаться. Всегда есть несовпадения. Мне не нравятся твои сиреневые брюки. Тебе не нравится, что я все время ною, будто не сдам математику.
– Не в этом дело, – вздохнул Мурасаки. – Они… я даже не знаю, как объяснить, я сам толком не понимаю. В их мире существует легенда, что давным-давно у местного создателя объявился враг и в финальной схватке победил создателя, рассек его пополам. С головы до ног. Вот только незадача, душу создателя убить не получилось, меч врага ее всего лишь разделил пополам. И одна часть души несет в себе зерно разрушения, вторая часть – зерно созидания. Эти две половинки вселяются в новорожденных детей, а жрецы по специальным приметам их находят, следят за ними, и когда пробуждается душа, забирают у родителей, и дальше воспитывают вместе. А если так не делать, то они будут очень страдать и вместо того, чтобы заниматься своими божественными делами, положат всю жизнь на поиски друг друга. Им надо быть вместе, физически рядом, чтобы нормально жить.