Академия
Шрифт:
Глава 5
Линда приехала на работу на час раньше. Она не сомневалась, что в школе еще никого нет. Однако Джоди уже была на месте. Мало того, была не у себя в кабинете, а стояла одинокой статуей в дальнем конце коридора на втором этаже. Поднимаясь по лестнице в класс, Линда неожиданно заметила женскую фигуру, испуганно вздрогнула и рассмеялась, чтобы скрыть нервозность.
– Я не думала, что тут кто-то есть!
Джоди не ответила. Молча посмотрела на Линду, затем отвернулась и пошла вниз по другой лестнице.
Странно. Впрочем, директриса вела себя странно уже не первый день:
Линда приблизилась к окну. По дорожке между деревьев шагала к канцелярии Джоди – целеустремленно, не глядя по сторонам. Двор был пуст: ни учителей, ни учеников, ни уборщиков. Хорошо, что Джоди работала в другом здании. Оставаться с ней наедине Линде не хотелось бы.
Словно услышав чужие мысли, Джоди застыла, обернулась и посмотрела прямо в окно. Линда побледнела, отпрянула – вдруг ее заметили? Страшно, если заметили… Что за глупое ребячество! Лишь подойдя к своему столу, она поняла, что не дышит, и с протяжным свистом выпустила воздух.
Сердце бешено стучало, словно после столкновения с кошмарным чудовищем, в ушах шумело. Линда с тревогой прислушалась – не хлопнет ли дверь? Не простучат ли шаги? Не вернется ли Джоди?
С тревогой?
Почему? Чего ей бояться? Она у себя в кабинете, работает. И взбрело же ей в голову прятаться, отскакивать от окон, прислушиваться к шагам! Смешно. Фрэнк живот надорвал бы.
Но, как бы Линда ни старалась убедить себя в нелепости происходящего, напряжение не отпускало. Взвинченная и напуганная, она лишь через несколько минут набралась мужества вновь выглянуть в окно. Двор был пуст.
Линда перевела взгляд на небольшое одноэтажное здание. Канцелярия. Последнее время там царила какая-то странная атмосфера. Заходить туда стало неуютно.
Все из-за Бобби. В последнее время та вела себя, как еще один директор. Ей поменяли название должности и повысили зарплату – теперь Бобби называлась не секретарем, а административным координатором, – и это явно вскружило ей голову. В обязанности Бобби по-прежнему входило отвечать на звонки, набирать приказы и подхалимничать перед Джоди, однако Бобби, похоже, возомнила себя властелином всего обозримого. «Власть людей портит», – заметил по этому поводу Стив Уоррен.
Канцелярия превратилась для Линды в очень неприятное место. На злополучном голосовании Бобби, судя по всему, и вправду записала фамилии недовольных и затаила на них злобу. Стоило Линде прийти за почтой или за ксерокопией, как секретарь – административный координатор – бросала свои дела и начинала глазеть. Телефонные разговоры ставились на удержание, болтовня с коллегами обрывалась – Бобби молча испепеляла Линду взглядом, пока та не
Линда задумчиво смотрела на здание канцелярии. Что там сейчас делает Джоди? Из головы не выходило странное поведение директрисы, ее жуткий взгляд, когда она застыла посреди двора и уставилась на Линду в окне – прямо мороз по коже. Воображение нарисовало, как Джоди неподвижно сидит в темном-темном кабинете: на губах играет дьявольская усмешка, а горящие глаза неотрывно смотрят на нечто, невидимое глазу простого смертного.
Линда вздрогнула, отвернулась. Так, пора браться за работу. И чем быстрее, тем лучше. Хватит раздувать слона из каждой мухи.
Вчера привезли большую коробку – закупленные на класс экземпляры «Колыбели для кошки» Курта Воннегута – и бросили ее рядом со стопками писчей бумаги. Все это нужно было распаковать. Линда поставила книги в этажерку, бумагу спрятала в шкафчик. Ночные сторожа вытерли обе доски, хотя Линда оставила им записку с просьбой ничего не трогать. Пришлось кропотливо восстанавливать записи. Наконец Линда устроилась за столом и распечатала батончик-мюсли.
Неожиданно стало тихо. Чересчур тихо. Она не замечала этого, пока трудилась, но теперь тишина показалась гнетущей. До Линды вдруг дошло, что она в здании одна-одинешенька. Она вскочила и заперлась изнутри.
Надо отвлечься. На полке за преподавательским столом стоял переносной CD-плеер. Не какая-нибудь маленькая штучка с наушниками, вроде «Айпода», нет – обычный дешевый проигрыватель, купленный несколько лет назад. Линда поставила диск старой группы «Назз», подаренный Фрэнком в июне на день рождения. Она думала заняться учебными планами, но вместо этого просто сидела и слушала музыку. В подростковом возрасте у Линды был оригинальный виниловый альбом этой группы, и сейчас хорошо знакомые аккорды вернули ее в юность. Даже тогда песни «Назз» уже считались пережитком прошлого, музыкой предыдущего поколения, но в том и состояла их притягательность. В школе Линда почти не ходила на свидания и после переезда Мэдди, своей лучшей подруги, чувствовала себя ужасно одинокой и заброшенной. Спасала музыка – гнала одиночество прочь. Особенно музыка конца шестидесятых – начала семидесятых. Линда часами слушала записи у себя в комнате, и песни вели с ней беседы. Группы вроде «Назз» не просто понимали и отражали ее чувства, они давали надежду. Композиции, пришедшие из прошлого, были полны наивности и целомудрия своей эпохи и одновременно указывали путь в завтрашний день, который будет лучше сегодняшнего.
Мелодии юности пробудили в душе легкую приятную грусть. Линда задумалась о ценности искусства, о том, как много для нее значат музыка и литература. Сама собой родилась идея: отложить учебные планы на завтра, а сегодня обсудить в каждом классе не что они изучают, а зачем. Нынче люди помешались на экзаменах, тестах и оценках. Родители ревностно сличали уровень образования в разных странах, политики принижали все, что не вело к выбору конкретной профессии. На этом фоне не мешало бы поговорить с детьми о важности тех предметов, которые обогащали душу, а не характеристику.