Аласдэр
Шрифт:
И третья: он умел себя контролировать.
И, конечно же, его господин прекрасно знал об этих трёх правилах.
Рубцы, покрывавшие теперь весь торс Аласдэра, из-за жидкого серебра, в которое окунули ногти, начали гноиться, вызывая жгучую боль, будто вены прижигали раскалённой кочергой.
Аласдэр не смог сдержать мучительный, вырвавшийся из груди рык, когда те же ногти коснулись пуговицы на его брюках. Младший вампир по-прежнему не сводил глаз со злобного существа, которое контролировало каждое мгновение этой недвусмысленной демонстрации власти. И увидел, как
И прежде чем Аласдэр сумел задуматься о возможных последствиях, на него с ослепительной силой обрушились воспоминания, от которых он даже сквозь боль задрожал от желания…
Древние Афины. 47 г. до н. э.
Петляя между колон опустевших купален, Аласдэр знал, что за ним следят. Он скользнул в отбрасываемую лунным светом тень и стал ждать — Аласдэр поймал себя на том, что ему нравилось быть преследуемым.
Купальни были его любимым местом. Он приходил сюда, когда хотел, чтобы его увидели, услышали или поучаствовать в плотских утехах. Этой глубокой ночью Аласдэра привела сюда третья причина, как, вероятно, и наблюдавшего за ним несколько дней мужчину.
Аласдэр прижался спиной к стоявшей позади колонне и почувствовал, как под тяжёлой шерстяной тканью тоги твердел член. Уже долгое время он не ощущал такого волнения от предстоящего свидания. Обычно он был слишком занят тем, что оберегал свою спину от нежданного удара кинжалом, и не мог наслаждаться встречами в купальнях, которые обязательно заканчивались сексом. Но после праздничного пира, где впервые увидел того восхитительного мужчину, прошло два дня. И с тех пор Аласдэр не мог думать ни о чём другом.
Аласдэр видел мужчину только мельком и даже не был уверен в реальности увиденного. Он был божественным. Неземным. Появился и так же быстро исчез.
С той же секунды Аласдэр начал ощущать его присутствие, как свою тень, мог чувствовать, когда тот был поблизости. И после захода солнца, когда наступило время тёмных желаний, Аласдэр страстно захотел, чтобы тот мужчина к нему прикоснулся; мечтал встретиться лицом к лицу с тем, кто был в ответе за разгоревшийся внутри сексуальный огонь.
— Аласдэр…
В тишине послышался чарующий голос и, дойдя до сознания Аласдэра, заставил сердце гулко забиться. Казалось, что слово прошептали прямо у него над ухом.
— Не стоило выходить одному в ночи, omorfo mou ag'ori.
Лёгкий ветерок взъерошил длинные волосы, и, потрепав материал одежды, закрутил его вокруг икр. Аласдэр облизнул губы. Живя в этом мире уже тридцать первый год, мужчина не помнил, чтобы в ожидании встречи испытывал настолько сильное предвкушение. И пока незнакомец, это существо или ночной ангел продолжал его дразнить, возбуждение
— Когда садится солнце, и на прогулку выходит луна, многое может случиться… — колдовской голос умолк. Осознав наступившую тишину, Аласдэр загрустил, но вдруг почувствовал, что его набухший член восхитительно сладко сжали.
С губ сорвался сдавленный стон, Аласдэр прижался головой к колонне и оглянулся по сторонам. Вокруг было пусто. Рядом тоже никого не было. Но он чувствовал — «О боги! Да-а…» — он чувствовал пальцы, скользившие по всей налившейся силой длине его плоти, а потом голос… Он вернулся.
— Я могу тебе дать то, о чём ты даже не осмеливаешься мечтать.
Аласдэр потянулся к члену, желая облегчить пульсировавшую между ног боль, но понял, что его руки были обездвижены и прижаты к бокам. Он был в плену какой-то непреодолимой и невидимой силы.
— Ti mou kanis? (прим. пер.: с греческого «Что вы со мной делаете?»)
— Отпусти всё и наслаждайся. Отдайся мне, — сладко упрашивал голос.
Аласдэр больше не хотел ничего делать. Сейчас было не важно, что это была за магия, потому что она продолжала доставлять не испытываемое ранее удовольствие.
— Я ждал тебя, Аласдэр Кириакос, сын Лапидоса. Ise poli omorfos (прим. пер.: с греческого «Какой ты красивый»). Единственного, достойного моего внимания.
Дыхание Аласдэра с каждым словом и движением по его плоти ускорялось, и он хотел, нет, он жаждал увидеть.
— Покажись, — измученно застонав, потребовал Аласдэр.
В голове послышался распутный смех, усиленный раскатистым эхом. Аласдэр мог поклясться, что этот смех был подобен голосу сирены, зазывавшей на острые пики скалы.
— Ты в этом уверен?
— Да, — судорожно дыша, ответил он. Ещё никогда в жизни он не был настолько уверен. И когда быстрые поглаживания его плоти между ног сменились на медленный тянущий захват, веки Аласдэра, затрепетав, опустились. — Я желаю, чтобы ты появился.
— Аласдэр, пойми, стоит тебе меня увидеть, и ты уже не сможешь забыть. Твоя плоть и кровь станут моими. Твоя жизнь будет связана с моей, — объяснил ангел.
В тот момент Аласдэр был готов отдать что угодно, лишь бы ещё раз взглянуть на чудесное виденное так недолго создание.
— Я понимаю. И хочу этого больше всего на свете.
Руки всё ещё были обездвижены, пока его член восхитительно ласкали. Тёплый язык лизнул ухо, и мелодичный голос предложил: