Алатырь-камень
Шрифт:
– Вот так вот и жизнь устроена, – философски заметил Градимир, усаживаясь. – Пока факел в руке держишь, иного света и вовсе не замечаешь. А он ведь понадежнее будет, хоть и не такой яркий. А все почему? Торопятся люди, норовят побыстрее да попроще, а нет чтоб задуматься – как лучше. Пусть подольше, зато на века, чтоб на всех хватило. Вот сам ты зачем в эти края пришел?
– Будто и сам не знаешь, – отозвался Константин. – Урал – это железо и серебро, малахит и уголь, асбест и…
– Не хватает, стало быть, – усмехнулся Градимир. – А ты
– Я бы рад. Да мне самому ничего особо и не надо, – откликнулся Константин. – Вот только соседи попались буйные. Не завтра, так послезавтра непременно в наши земли прискачут. Вот я и готовлюсь… для пира.
– А почему ты решил, что сумеешь здесь все это найти? – поинтересовался волхв, но тут же сам и ответил: – Хотя да – тебе же будущее ведомо. Ты вон даже заповедное название этих гор знаешь. Только чего же ты так торопился, что даже у хозяев дозволения не попросил в их земле поковыряться?
– Это ты по праву первого считаешь? – возразил Константин. – Только когда вы сюда пришли, здесь уже люди жили. Так у кого мне спрашивать было – у них или у вас?
– Все они потом здесь появились, – спокойно пояснил волхв. – Так что мы как раз и есть первые. Да и не пришли мы, а… вернулись.
Константин опешил от такого поворота.
– Я и сам где-то читал о заброшенных городах на Урале, – промямлил он. – Только их найдут через восемьсот лет. Выходит, это ваши?
– Можно и так сказать, – вздохнул Градимир. – Хотя правильнее будет – наших пращуров. Ушли-то мы отсюда с благими помыслами. Хотели людишек из дикости вытащить, вот только по пути растеряли многое, и как это вышло – сами доселе не поймем. Потому и вернуться пришлось, дабы оставшееся сохранить. Но ты не ответил, – его голос вновь посуровел. – Почто ты у хозяев дозволения не спросил? Или счел ненужным? Мол, у тебя дружинники с мечами да копьями острыми, луки со стрелами калеными – что нам людишки, кои по пещерам схоронились. Так, что ли?
– Ты и сам знаешь, что нет, – подавив в себе раздражение, растущее от такого агрессивного напора, спокойно ответил Константин. – Если бы я знал, где вас отыскать, то непременно спросил бы.
– Ну а коли не дозволили, тогда как? – слегка усмехнулся Градимир.
Судя по вопросам и ироничному тону, ему явно нравилось поддразнивать своего собеседника.
– Тогда попытался бы договориться. Предложил бы что-нибудь взамен.
– А если бы в цене не сошлись? – продолжал волхв. – Силой взял бы?
– Опасно. С вами враждовать – хлопот не оберешься, – мотнул головой Константин. – Да ты и сам знаешь, что не люблю я силой. Разве что когда деваться некуда.
– А с пруссами да литвой тебе тоже деваться было некуда? – насмешливо спросил Градимир. – Да и раньше, с теми же ливами, семигалами и прочими? А еще раньше взять – с князьями, которые на тебя пришли? Землю родную боронить – святое, только ты ведь не угомонился, когда их полки отбил, а сам к ним в гости подался, да так, что хозяевам
– А тебе иной способ ведом, чтоб Русь объединить и себя от соседей обезопасить? Тогда скажи, а я подумаю. Может, и исправлю что-нибудь. Я ведь не спорю, что, скорее всего, и другой выход имелся, а то и не один. Вот только я их не видел.
– Может, и имелся, – задумчиво протянул волхв. – Но это дело прошлое. Незачем нам к нему возвращаться попусту. Оно уже свершилось, так чего уж теперь. Так ты толком не сказал – что делать станешь, если мы твоим людям воспретим в нашей земле ковыряться?
– Скажу, что от этого ничего хорошего не будет, причем обеим сторонам, – мрачно отозвался Константин.
– Ишь ты, – мотнул головой Градимир, и было неясно, то ли он возмущается подобным ответом, то ли восхищается смелостью сказанного, то ли продолжает насмехаться. – Грозишь, стало быть? – уточнил он.
– Нет, предупреждаю. Ты же сам знаешь, что мне ведомо будущее. Если ты сегодня меня на Урал не пустишь, то гости дорогие на Русь все равно придут, а встретить их мне будет нечем. Не смогу я столько угощения для них найти, чтобы удоволить их жадность. Они же обидчивые – побить за это могут.
– А может, и нет, – перебил его Градимир.
– Может, и нет, – покладисто согласился Константин. – Но то, что русской крови гораздо больше прольется, – это точно. Я от Всеведа слыхал, что вы давно сюда ушли. Чего не поделили, кто прав, а кто виноват – не знаю, да и не о том сейчас речь. Я иное у тебя спросить хочу. Неужто вы так оторвались от своей родины, что вам ее ничуть не жаль?
– Что ты понимаешь, Константин Володимерович, – с раздражением заметил волхв. – Не мы от Руси оторвались, а она нас от себя отторгла. С мясом вырвала и выкинула. Думаешь, не больно нам было?
– Думаю, что очень больно, – последовал ответ. – Но хорошо ли от матери отворачиваться, даже если она и обидела в чем незаслуженно?
– Если обидела – нехорошо. А если прокляла?
– А тут еще разобраться надо, она ли проклинала или глупцы, которые на ней жили, – не уступал Константин. – К тому же, если мои люди полягут, беды не одолев, придет время – и вам тоже аукнется. Тогда ведь сюда не я, а иные придут. Они уговариваться с вами не станут – сами попробуют взять. Это я хочу все миром уладить.
– А сыны твои? А внуки? О дальнем потомстве я уж и вовсе не говорю, – голос волхва стал строгим. – Они как поступят?
– За них поручиться не могу – это так. Однако завет свой я им оставлю и уж постараюсь, чтоб глас их деда и пращура погромче прозвучал. Погромче и посуровее.
– Ну-ну, – протянул Градимир. – Впрочем, что это я о будущем, когда мы и о настоящем не уговорились. Чем ты сейчас готов расплатиться за то, чтоб всеми нашими богатствами попользоваться? – и он пытливо посмотрел на своего собеседника.