Алая нить
Шрифт:
– Сынок, – сказала она, – нам с мистером Фалькони нужно поговорить о делах. Не ляжешь ли ты спать?
– Ладно, ма. Спокойной ночи, сэр.
Они снова обменялись рукопожатием. Стивен смотрел, как сын ласково потрепал мать по плечу. Он был уже слишком взрослым, чтобы целовать ее в присутствии постороннего. Дверь за ним закрылась, и они остались вдвоем.
– Ты молодец, Анжелина, – медленно проговорил он. – Чудный парень.
– Я рада, что ты так думаешь.
– Я хотел бы как-то помочь ему.
Она покачала головой.
– Только не деньги, Стивен. Нам они не нужны. У меня хорошая работа, да и мать мне оставила небольшой капитал. За школу Чарли уплачено до самого окончания. Мой отец уплатил. Ты очень добр, и я всегда буду тебе благодарна, но нам ничего не нужно.
– Из-за того, откуда эти деньги? Так?
– Я не сказала этого. Я не хочу тебя обижать.
– Ты меня не обижаешь. Но ты можешь обидеть мальчика. Что будет, когда он окончит школу? Как же колледж – он же умный парень, – кто будет платить за обучение?
– Я, если понадобится, – ответила она.
Он поднялся и заходил взад и вперед.
– Есть простой способ: перевести деньги на его имя, – сказал он. – И ты мне не сможешь помешать.
– Не смогу. Ты в силах сделать его богатым, Стивен, и испортить ему жизнь. Он начнет задавать вопросы. Узнает, что я лгала ему; узнает, каким путем ты заработал эти деньги.
– Ты отлучаешь его от меня, – обвиняющим тоном сказал он. – Это же мой единственный сын. И я женат на тебе, Анжела. Ты моя жена, разве ты не помнишь?
– У тебя есть жена, – сказала она. – Сожалею, что ты несчастлив, мне не следовало приводить тебя сюда. И позволять встретиться с ним. – Она поднялась и направилась к двери.
Он подошел к ней вплотную и спросил:
– Ты ничего ко мне не чувствуешь?
– Я люблю сына, – ответила она. – Я устроила его жизнь, и он счастлив. Я не могу позволить себе что-либо чувствовать по отношению к тебе, Стивен, потому что это отразится на нем. А теперь, прошу тебя, уйди, пожалуйста.
Она открыла дверь и отступила, чтобы пропустить его.
– Я тебе не верю, – тихо произнес Стивен Фалькони. Он положил ей на плечо тяжелую руку.
– Нет, Стивен, не надо... – быстро проговорила она.
– Не буду, потому что в соседней комнате спит наш сын. Я уйду, Анжела, но я вернусь.
Она подошла к комнате мальчика и открыла дверь. Он спал. Внезапно она вспомнила, как сделала то же самое, когда отказала Джиму Халберту и собиралась уехать в Лондон, чтобы начать новую жизнь. Она тогда поступила правильно, не пошла по пути наименьшего сопротивления. И сейчас она должна поступить правильно. Ради сына, не ради себя.
«Ты ничего ко мне не чувствуешь?» Всю долгую бессонную ночь ее терзал этот вопрос, и она не смела ответить себе на него. Страх,
– Ма, ну почему мы уезжаем так быстро?
– Чарли, я же сказала тебе. Я говорила с Дэвидом Уикхемом, он хочет, чтобы я приступила к работе со следующей недели. Жаль, но нужно возвращаться. Я понимаю, что тебе здесь хорошо, но ничего не поделаешь.
– Когда это ты говорила с ним? – допрашивал он. – Вчера ты ничего мне не сказала.
– Не было времени. А теперь кончай спорить, слышишь? Я тебе это возмещу в другой раз. Или ты думаешь, что мне хочется уезжать?
Он увидел, что она мигает, стряхивая с ресниц слезы. Про себя он произнес нечто весьма неприличное в адрес мистера Дэвида Уикхема – Анжела бы очень удивилась, услышав это, – и отправился укладывать вещи.
Она по телефону заказала билеты на дневной рейс в Лондон. Они стоили гораздо дороже тех, что у них были, но дешевых мест не оказалось. Она позвонила второму клиенту, с которым просил ее встретиться мистер Уикхем, и отговорилась тем же, чем перед Форрестом, которому тоже нужно было позвонить. Сын заболел, и она везет его в Лондон. Мистер Форрест был крайне раздосадован тем, что его оставили в одиночестве посреди обеда, и не проявил никакого сочувствия.
Теперь он нажалуется на меня в агентство, подумала Анжела, но тут же отмахнулась от этой мысли. Ничего не поделаешь. Жаль, что нет более раннего рейса.
Я вернусь, сказал Стивен. Укладывая вещи, прибирая квартиру, она с ужасом ожидала, что сейчас раздастся звонок, он войдет и не отпустит ее. Но время шло, и ничего не случилось.
– Схожу в магазин, куплю еды в дорогу, – сказала она.
– Давай я пойду, – предложил сын.
– Нет, ты оставайся. Я куплю гамбургеров. И не подходи к телефону.
– Это еще почему? – спросил он.
– Потому что я сказала!
Она поспешила из комнаты, а он сделал гримасу. Никогда он не видел свою мать в таком настроении, да еще со слезами на глазах. Он снова помянул мистера Уикхема недобрым словом и мрачно уселся в последний раз посмотреть замечательный американский телик. Раздался звонок, он отодвинул защелку и открыл дверь.
– Привет, – сказал Стивен Фалькони. – А мама дома?
– Э-э... нет. Она вышла в магазин за едой. Мы уезжаем в Англию, вот ведь незадача!