Алая роза Анжу
Шрифт:
Впоследствии, воссоединившись с сенешалем де Брезе, она говорила:
– Я лишилась многого. Но более всего огорчает меня то, что я не могу по заслугам наградить верных мне людей.
Пришлось отступать в Шотландию, где Маргариту ждал весьма холодный прием. Кажется, все решили, что ее дело безнадежно. Куда ей было податься?
Пьер советовал возвращаться во Францию. Там к Маргарите отнесутся более сочувственно, чем в других странах. И отец поможет, и к герцогу Бургундскому можно обратиться.
Тогда-то Маргарита и распрощалась с мужем. Генрих был в полном смятении, плохо понимал, что происходит. Он без конца повторял, что просит
Маргарита попрощалась с ним нежно, как с ребенком.
– Я еду за помощью, – сказала она. – Другого выхода нет.
Король кивнул, не слушая.
И вновь она отплыла во Францию. Сопровождали ее Пьер де Брезе с сыном, герцог Эксетер, сэр Джон Фортескью и еще несколько верных дворян. Правда, теперь Маргарита взяла с собой и принца. Больше она никогда и ни за что с ним не расстанется.
Оглядываясь на прошедшие годы, Маргарита понимала, что хваталась за малейший шанс, словно утопающий за соломинку. Например, не следовало обращаться к коварному Бургундцу. Он, конечно же, не стал ввязываться в дело, которое считал безнадежным.
А ведь она возлагала на него такие надежды. Брезе советовал ей не слишком полагаться на герцога, однако Маргарита потребовала, чтобы беглецы направились именно в Бургундию. Ведь Людовик Французский ясно показал, что не желает иметь с ней дела.
Денег у Маргариты почти не оставалось. Нужно было где-то раздобыть ссуду. Высадившись в Слюйсе, она отправила письмо герцогу Бургундскому, извещая о своем прибытии и прося о встрече.
Бургундец был встревожен и изумлен. Беглянка ставила его в затруднительное положение. Во-первых, отношения с Францией и без того были напряженными, а тут еще Эдуард с Варвиком – такие противники, с которыми лучше не ссориться.
Бургундец отправил к Маргарите своего лучшего дипломата Филиппа По, человека надежного и предприимчивого. Он должен был сообщить королеве, что его светлость сейчас очень занят государственными делами и принять ее никак не может.
Маргарита презрительно пожала плечами и ответила, что у нее срочное послание от английского короля к герцогу.
– Сударыня, – учтиво заметил Филипп По, – понимаете ли вы, насколько утомительно и опасно это путешествие? Ведь вам придется проследовать в непосредственной близости от Кале. Ваши враги могут узнать об этом и попытаться взять вас в плен.
Маргарита не желала ничего слушать. Никто не смеет указывать королеве, чего она должна и чего она не должна. Придется великому герцогу пойти ей навстречу.
Ей удалось-таки повести дело так, что галантный Бургундец не смог отказать высокой гостье в аудиенции, однако Маргарита очень быстро поняла, что проку от этой встречи не будет. Рассыпаясь в любезностях, герцог тем не менее намекнул, что король французский выражает недовольство появлением Маргариты в Бургундии.
Какое унижение! И так он посмел разговаривать с английской королевой! Маргарите повсюду давали понять, что ее присутствие нежелательно. Все окрестные государства признали Эдуарда королем Англии, поддерживать проигравшую сторону никто не хотел.
Шотландия, Франция, Бургундия – все от Маргариты отвернулись, она никому не была нужна.
Тогда и пришло письмо от Рене. Он звал дочь к себе, в герцогство Бар. Пусть поживет, успокоится, решит, как действовать дальше. Маргарита поселилась в городке Сен-Мишьель. Она чувствовала себя в этой глуши бесконечно
Отец назначил ей небольшой пансион. Маргарита была благодарна, зная, в каких стесненных обстоятельствах находится Рене. На эти деньги она могла, едва сводя концы с концами, содержать свой маленький двор. Однако честолюбивые замыслы дочери старого Рене совсем не интересовали. Он и в прежние времена не любил обременять себя политическими заботами, а теперь и вовсе потерял интерес ко всему на свете, кроме удовольствий и молодой жены.
Маргарита жила жизнью бедной дворянки, сидя со своей свитой за каменными стенами городка. Ей было бы совсем плохо, если бы не верные друзья, в особенности Пьер де Брезе и сэр Джон Фортескью. Пьер почти весь свой доход отдавал Маргарите, а его преданность и неизменная любовь поддерживали ее в трудную минуту. Что же до сэра Джона, то Маргарита знала, что этот человек не бросит ее ни при каких обстоятельствах. В особенности сэр Джон был предан маленькому принцу. Был он человеком образованным, знатоком законов и потому взял на себя образование Эдуарда. Специально для принца он написал на латыни трактат «В прославление английских законов», где объяснял государственное устройство Британии и рассуждал о высоких обязанностях монарха. Сэр Джон признавался королеве, что его беспокоит пристрастие принца к военному искусству, не сопровождаемое тягой к знаниям.
Годы шли. Принц рос, и Маргарита не уставала радоваться на своего сына. Она жила на свете только им одним. Эдуард тоже любил свою мать; чем старше он становился, тем больше понимал, сколь многим ей обязан. Ведь все, что делала Маргарита, она делала исключительно ради сына.
В глубине души Эдуард презирал своего отца, но от этого его любовь к матери делалась лишь сильнее.
В эти годы ожидания, когда Маргарита, уединившись в своей глуши, пассивно следила за развитием событий, единственной ее радостью было воспитание сына, из которого она и сэр Джон должны были взрастить истинного короля. Ни Маргарита, ни ученый наставник не сомневались, что рано или поздно настанет день, когда Эдуард взойдет на престол Англии.
Семь лет прошло, а все оставалось по-прежнему. Эдуард Йоркский правил Англией, а Маргарита Анжуйская ждала своего часа.
С Генрихом судьба обошлась куда суровей, чем с его супругой. После поражения король едва избежал плена. Преследователи захватили не только его свиту, но даже саму корону. Всю ночь Генрих в сопровождении нескольких верных дворян скакал, не разбирая дороги.
Слава Богу, у короля на севере еще оставались сторонники. Многие из них считали, что настоящим королем может быть только помазанник Божий, а претендент, каким бы расчудесным он ни был, все равно остается узурпатором. Поэтому во всех замках Генрих встречал радушный прием. Однако несколько раз подобные визиты заканчивались поспешным бегством – среди слуг находились предатели. Получать приют становилось все труднее и труднее – дворяне боялись принимать у себя короля, даже если втайне ему сочувствовали. Ведь король Эдуард был безжалостен к тем, кого считал изменниками, а укрывательство низложенного монарха почиталось тяжким государственным преступлением.