Альбаррасин

Кармон Карин

Ренна молчала, видимо, ожидая ответа. А Кэйсси не знала, что сказать. Отвернулась, до крови закусила губы, боясь разрыдаться или, наоборот, наговорить гадостей, сорвавшись и выплеснув на него всю обиду и разочарование, всю боль.

А ведь её предупреждали. Говорили. Блэйк, Флэй, даже Нара. Но она упрямо не хотела видеть, не хотела знать. Цеплялась за нежные слова, за горячие губы, за ухмыляющиеся глаза, которым не всё равно, за ласковые руки, которые не лгали. И вот получила! Поделом!

И вместе с тем отказывалась признавать. Не понимала, как

это возможно. Ренна не умеет с кем-то быть, но разве она — просто кто-то? Ренна хочет научиться, но что это меняет, если она не умеет учить? Если сама не знает — как? Если верила, что у них получится, потому что это они. Вот так, легко, само собой.

И даже сейчас продолжала на что-то надеяться.

Ренна смотрела на неё и молчала. Тоже кусала губу, хмурилась. Вдруг поднялась. Отряхнула ладони от песка, протянула руку.

— Вставай.

Кэйсси послушно выпрямилась. Почти прикоснулась к ладони, потом отдёрнула руку и всё же в последний момент сжала горячие пальцы. Встала, не решаясь посмотреть Ренне в лицо.

Она не настаивала, развернула её руки ладонями вверх, мягко сдувая песчинки. Оглянулась по сторонам.

— Одеться бы. Там прохладно.

— Там?..

— Там. Ну да ладно. Всё равно ни твой шикарный пеньюар, ни моя супер-пижама не спасут от комаров.

Кэйсси встретилась с Ренной взглядом. Думала, шутит она или издевается. Оказалось, говорит на полном серьёзе.

— Каких ко… маров?

Ренна улыбнулась.

— Мелких кровососущих насекомых. Хорошо бы, им не понравилась фиолетовая кровь. Ну что, идём?

Ответа она не ждала.

Мир в единый миг преобразился.

Вместо низких туч — тёмное, почти чёрное чистое, без единого облачка, небо, россыпь сверкающих звёзд и серпик луны. Вместо солёного океана — огромное зеркало круглого озера, вместо бескрайних песчаных дюн — пушистый лес, дальше — пики гор, светлеющих к вершинам. Наверное, там лежит снег, но до него — бесконечность.

Пахло травой, свежей. Густая, она мягким ковром подступала к самой кромке воды. Пахло молодой хвоей и чем-то терпким, кисловатым, но приятным. Тишину нарушали сверчки и гортанное, раскатистое «пение» кого-то ещё.

— Это лягушки, — объяснила Ренна. — Звук… Лягушки. Мелкие, в общем-то, скользкие и противные твари. Точнее, земноводные. У вас их, кажется, нет. И в Лериде тоже нет, наверное, потому что нет пресных водоёмов.

— Красиво, — буркнула Кэйсси. — Нет, правда, — торопливо добавила, понимая, как прозвучало. — И лягушки… тоже.

— Ага, — Ренна хмыкнула. Улыбнулась. — Но я привела тебя сюда не для того, чтобы наслаждаться концертом. Ничего не чувствуешь? Попробуй прочитать мои мысли.

— Не буду. Хватило слов.

— Мне не хватило. Твоих.

Кэйсси всё-таки прикоснулась к её сознанию и поняла — бесполезно. Вторая попытка тоже ничего не дала. Да и с остальными способностями ничего не вышло, как будто исчезли все разом. Только выход из мира легко ощущался, но по-другому. Словно она попала в комнату, где кроме одной единственной двери,

через которую вошла, больше ничего не было — голые чёрные стены.

И тогда Кэйсси разозлилась.

— Не хватило моих слов, да? Настолько, что ты привела меня туда, где ничего не смогу тебе сделать? Молодец, очень предусмотрительно. Отличное место для расставаний.

— Ещё! — потребовала Ренна, пристально глядя в глаза.

Это подстегнуло. Заставило выплеснуть эмоции.

— Я верила, что возможно… Что ты и я — это возможно, понимаешь? Верила! Не хотела взвешивать «за» и «против». Думаешь, не понимала, что ничего не получится? Что рано или поздно разочарую или наскучу, и ты уйдёшь? Всё я понимала. Всегда знала. Ещё в самом начале. Такие, как я… Не важно, — она тряхнула головой. — Я не хотела слышать, что ничего не выйдет. Это больно. Ещё больнее — убеждать остаться, уверять, что получится, что сможем. И я не пыталась. Я не буду. Не хочу жить с мыслью, что однажды ты всё испортишь. Или я испорчу, что скорее всего. Потому что я тоже не подарок. Потому что тоже не умею, потому что всегда порчу. Ты же знаешь, как я жила. Видела мой дом… там, — Кэйсси неопределённо махнула рукой. — Я никогда… — она запнулась.

Сейчас с уверенностью могла сказать, что не любила. Никого. Никогда. Привязывалась, привыкала, увлекалась, но не любила. Не собиралась любить. Взбалмошная, непостоянная, упрямая, она не искала домашнего уюта и тепла, хотела свободы, упивалась ей. Ценила независимость, ни в ком не нуждалась и не собиралась нуждаться. Но Ренна… Она случилась и…

— Ты всё изменила. Меня изменила, — Кэйсси посмотрела ей в глаза. — Не Вейл, не кровь Нары, не гены тлай, не Петля. Ты. Я больше не умею без тебя, — она прерывисто вздохнула, но взгляд не отвела. — И это не повод, чтобы ты была со мной.

— Мне не нужен повод. Я никуда не ухожу и не собиралась уходить. И тебе я тоже не позволю уйти. Потому что… Нет. Без «потому что». Просто не позволю. Я не сомневалась, не думала, что возможно, а что нет, не взвешивала «за» и «против». Мне не нужны правила и инструкции, не нужно верить, я знаю и так. Всё знаю. Но мы не должны молчать. Не можем. Надеяться на телепатию и на что-то там, как-то там. Потому что оба скоры на радикальные решения. И мне нужно, чтобы ты знала — если… или когда я всё испорчу, я собираюсь починить, — она улыбнулась. — Не надо жить с этой мыслью. Просто знай.

Кэйсси ошеломлённо хлопала ресницами.

— Я тоже постараюсь, — она сглотнула. — Починить. Но… лучше бы нам не пришлось никогда…

Ренна не дала договорить, обхватила её лицо ладонями. Поцеловала. Мягко, будто бы продолжая улыбаться. Отстранилась.

— Никакого «бы». Справимся.

— Тогда не пугай так больше, — Кэйсси обняла её, заглянула в глаза. Улыбнулась. Сначала осторожно, боясь поверить, что ошиблась, что просто не так поняла, что, как всегда, поторопилась и сделала совсем не те выводы. Потом смелее, облегчённо выдыхая. — Никогда не пугай так. И скажи уже, где мы.