Алби
Шрифт:
— Радостно слышать столь конструктивный подход. Я могу узнать, что тебя сподвигло на такую радикальную смену позиции?
— У меня никого нет, кроме тебя, — тихо произнесла Алби и всё-таки опустила глаза, — больше никого. Профессор мёртв, Кита для меня больше не существует, Рена отвернулась от меня. Родителей уже давно нет на этом свете. Остался только ты, лейтенант Рифус Гарт, что бы я о тебе не думала. Хотя тебе на это, подозреваю, глубоко наплевать. Мне нет смысла проверять на прочность твою выдержку, думаю, будь твоя воля, ты бы уже сто раз застрелил меня. Так что... — она вздохнула, — наверное, с тобой и впрямь лучше дружить. Пока всё это не кончится.
Гарт
— Ты мне можешь ответить на один вопрос?
От безразличного тона этой фразы волосы у бывалого лейтенанта стали дыбом. Ему впервые почудилась во взгляде Алби нездешняя, потусторонняя темнота. «Это не разум. Это безумие. Это не смена парадигмы, это безумие. Всё-таки она съехала с катушек...» Вслух же спокойно произнёс:
— Если смогу, отвечу.
— Что меня ждёт? — Алби смотрела на него с едва уловимым вопросом в глазах. — Ты сказал, я твой джокер в игре против Отдела. Это из-за «Гипноса». Чего ты добиваешься? Как я вписываюсь в твою личную месть? Ты говорил, я помню, что не хочешь меня убивать, но, если надо, пустишь в расход. Почему?
Рифус во все глаза смотрел на преобразившуюся девушку. «Нет, она не безумна. Она в здравом рассудке, освободившемся от страха передо мной, перед Внешним миром, перед своей участью. Она уже не заложник. Она сообщник». И от этой простой, в общем-то, мысли волосы Рифуса Гарта зашевелились второй раз. Он отпил ещё дистиллировки и посмотрел в широко открытые глаза.
— Ты хочешь знать мои планы? Зачем?
— Ты никому не доверяешь, Рифус Гарт. Наверно, это правильно. Для тебя. Я не имею таких счетов к Отделу, как ты, меня не обвиняют в убийстве свидетеля и, наверно, ещё в чём-то... я не помню всех твоих статей. Но бригада разрушила мою жизнь. Бригада и Кит Тригг. Думаю, Кита имеют по полной, мне нет до него дела. Но бригада приложила руку к моему нынешнему положению, Риф. У меня свой счёт к твоему капитану. Ведь это с его санкции ты засадил меня в вольер?
Рифус молча кивнул, не отрывая от девушки глаз. Его мозг в бешеном ритме анализировал её слова, такие рассудительные и спокойные.
— Что ты припас для меня, Риф? Я имею право знать свою судьбу. Иначе я не смогу тебе помочь.
Если бы Рифус в этот момент сделал глоток, то неминуемо поперхнулся бы. «Нет, всё-таки безумие...» Но с сумасшедшими надо разговаривать спокойно и доброжелательно, это лейтенант Гарт знал так же точно, как устав бригады.
— Когда капитан Гир и его бойцы придут в надлежащую степень отчаяния от невозможности нас найти, а Внешний мир гораздо больше Ойкумены, и только я знаю проход через стоячую волну, где-то дней через пять мы вернёмся. И я добьюсь аудиенции у канцлера. Разработка проекта «Гипнос» санкционирована на самом верху. Это уже не канцлер, это как минимум премьер. Признаюсь честно, Алби, я не владею всей полнотой информации. Я не знаю, что такого ты там нарыла, что Гир весь исчесался оттого, что ты начала играть в молчанку. Но то, что именно ты ключ к проекту и есть мой предмет торга с канцлером. Я отдам тебя в разработку при условии, что Гир уходит в отставку, а я восстанавливаюсь на службе со снятием обвинений. Если дело затрагивает премьера, а, значит, безопасность всей Ойкумены, канцлер трижды подумает, прежде чем вызывать группу захвата. Ведь у твоего виска будет мой пистолет. С полной обоймой.
— И в случае, если твой канцлер не примет твоих условий, ты меня убьёшь.
— Да. — Никогда в жизни Рифусу Гарту не давалось так тяжело это короткое слово.
— Ясно. Ты хотя бы честен со мной, Риф. Я это ценю, хоть тебе и всё равно. Я примерно так себе всё это и представляла. Спасибо за откровенность. Ешь, орех скоро совсем засохнет.
Глава 15
— Ты что, — капитан Рон Гир был весь пунцовый от бешенства, — пошёл к канцлеру в обход меня?! Даже не поставив в известность?! Гельт, мать твою, да за нарушение субординации...
— Да в жопу твою субординацию, — огрызнулся Гельт Орс и стряхнул пепел в свой коробок, — тебе не о субординации, а о репутации Отдела думать надо. Я же говорил тебе, с министерством буду разруливать я, у меня язык лучше подвешен. Я и разрулил. Наш душка-канцлер ждёт-не дождётся визита юной леди и её любовника. Всё очень мило, деликатно и прямо-таки сочится романтикой. И никаких тебе групп захвата, снайперов, бронированных автомобилей и прочей чепухи, больше приставшей полицейским, чем нам. Мы люди тактичные.
— Что ты ему наплёл? — устало спросил Гир. Гельт Орс был слишком изворотливым словоблудом, в отличие от прямолинейного капитана. Гир в глубине души понимал, что именно Орс должен был вешать лапшу канцлеру на уши, но такое вопиющее перепрыгивание через его голову Рон Гир стерпел с большим трудом. С очень большим.
Секретарь прикурил новую сигарету и в двух словах передал свой разговор с канцлером. Гир аж поперхнулся.
— Ты сдурел? Да это бред собачий! Канцлер, может, и купился на эту твою сказочку про влюблённого рыцаря, а на деле мы что имеем? Гельт! Когда Рифус притащит эту девку в министерство и приставит ей ствол к виску, даже господин канцлер поймёт, что ты просто пудрил ему мозги.
— А это будет уже неважно. Мы с тобой возьмём там Гарта чисто и технично, только прошу тебя, приставь к нему потом усиленный конвой, и не этих рядовых, а ребят типа Селвина Реда.
— Ред отправлен в отставку с понедельника. — буркнул капитан.
— Зря, — пожал плечами секретарь, — ты, Рон, в последнее время принимаешь поспешные решения. Ладно, это к делу не относится. С лейтенантом Рифусом Гартом, если он действительно приставит к девушке пистолет, говорить буду я. Может, и я не переговорщик, но пудрить мозги, как ты изволил выразиться, умею. Твоя задача, когда он отпустит эту лаборантку, нейтрализовать его максимально быстро. Я уже понял, что с этим человеком надо быть предельно бдительным. Подыщи ребят с реакцией не ниже восьми по шкале. Я не шучу.
— Ты мне это рассказываешь? Я знаю Рифуса Гарта как облупленного.
— Ага, — фыркнул Гельт Орс, — оно и видно. То-то он так покорно позволил конвоировать себя в изолятор.
— Ты... — привстал со своего кресла капитан. Щёки с седой щетиной заколыхались.
— Рон, успокойся и дай мне закончить. Я ещё раз повторяю, я уболтаю его. Он отпустит девушку как миленький, если ты, Рон Гир, не наломаешь дров. Умоляю тебя, не вмешивайся в переговоры.Ты же знаешь первое и непреложное правило: командир не ведёт переговоры, переговорщик не командует. Ты как слон в посудной лавке, а твой Гарт ещё и в лицо тебе плюнет, у него на тебя зуб. В общем, диспозиция такова. Он выходит на связь с канцлером. Канцлер выходит на связь с нами. Гарта и Алби Мирр беспрепятственно, я подчёркиваю, беспрепятственно пропускают в министерство. Как бы у тебя не чесались руки, держи себя, пожалуйста, в них. Он должен свободно пройти на аудиенцию. А там уж моя печаль.