Александр Благословенный
Шрифт:
16 января 1804 года ушёл в отставку канцлер Л. Р. Воронцов и его заменил Адам Чарторижский. Это назначение вызвало ропот в придворных и аристократических кругах: неужели в России нет способных людей и на пост министра иностранных дел следует назначать поляка?
Чарторижский согласился занять новый пост не без колебаний, но, став канцлером, решил осуществить грандиозный план: создать европейскую антинаполеоновскую коалицию и первым делом восстановить Польшу в границах 1772 года, вернув ей области, отошедшие к Австрии и Пруссии. По его плану воссозданное Польское королевство должно было заключить унию с Россией, а король Польши жениться на одной из особ российской императорской фамилии. Далее предполагалось
Толчком к реализации планов Чарторижского послужило принятие Наполеоном 6 мая 1804 года титула императора французов. Тем самым Бонапарт дал понять, что ничья воля, кроме его собственной, не является для него законом.
Александр негодовал, не скрывая того, что готов выступить против Наполеона, возглавив новую антифранцузскую коалицию. Её создание началось. 1 января 1805 года к России примкнула Швеция, подписав в Петербурге союзный трактат, а 30 марта был заключён англо-русский союзный договор. И наконец, 28 июля в коалицию вошла Австрия. Пруссия пока оставалась нейтральной, но в случае каких-либо недоброжелательных действий против союзников её предполагалось рассматривать как противника.
Александр и высшее военное командование считали, что война неизбежна. По плану военных действий дислокация союзных войск была следующей: возле города Радзивиллов сосредоточивалась 50-тысячная 1-я армия под командованием Кутузова. Шестью колоннами она проходила через Галицию и 23 августа, войдя в Баварию, соединялась с австрийскими войсками, поступая в распоряжение фельдмаршала Карла Макка фон Лайбериха. Севернее, между Гродно и Брестом, стояла 90-тысячная 2-я армия генерала И. И Лихельсона. Она состояла из трёх корпусов: Беннигсена, Эссена и Буксгевдена. Из Кронштадта в Штральзунд вышла колонна кораблей с 16-тысячным десантом, которым командовал граф П. А. Толстой, 15-тысячный корпус генерала А. П. Тормасова встал на берегу Днестра вдоль границы с Молдавией. И наконец, 20 тысяч русских солдат и офицеров готовились покинуть Ионические острова и высадиться с кораблей в Неаполе, угрожая неприятелю с юга.
В пасмурный осенний день 9 сентября 1805 года, отслужив молебен в Казанском соборе, Александр выехал к армии, стоявшей на границе с Австрией. В свите Александра были его неизменные спутники: обер-гофмаршал Н. А. Толстой, генерал-адъютанты Дивен, Волконский, Долгоруков, статские генералы Новосильцев, Чарторижский, Строганов и неизменный лейб-медик Виллие. Через неделю, проехав Оршу и Минск, царь со свитой прибыл в Брест.
После смотра войск армии Михельсона, подчиняясь настойчивым просьбам Чарторижского, царь поехал в расположенное неподалёку от Бреста его имение Пулавы.
Своё имение князья Чарторижские отделали с королевской роскошью. Князь Адам собрал богатую коллекцию картин и скульптур, огромную библиотеку и семейный архив со старинными хрониками и летописями, свидетельствовавшими о заслугах рода князей Чарторижских в истории Польши, Литвы и России. (Через четверть века всё это будет конфисковано по указанию императора Николая I за то, что князь Адам возглавит польское революционное правительство; его библиотеку вывезут в Петербург, и она станет основой библиотеки Генерального штаба).
Александра ждали в ночь на 18 сентября, но его всё не было.
Лишь в третьем часу Александр пришёл в Пулавы — один, пешком, забрызганный грязью, сопровождаемый местным евреем, освещавшим царю дорогу светом масляного фонаря.
Александр запретил привратнику будить кого-либо и оповещать о своём появлении в имении. Его провели в приготовленные покои, и он, не раздеваясь, рухнул в постель.
Утром он рассказал, что его экипаж сломался, а сопровождавшие его проводники сбились с пути. В это время навстречу царю попался еврей-шинкарь, вёзший бочку с водкой. У него
Находясь в гостях у Чарторижских, Александр попросил князя Адама, чтобы в Пулавы приезжало как можно больше поляков-соседей и друзей его семьи. Ему хотелось ощутить настроения польского общества, познакомиться с его нравами и обычаями, самому убедиться, насколько реальны планы князя Адама в польском вопросе, имеет ли он поддержку у местных дворян и аристократов.
Один из гостивших в Пулавах, некто Каэтан Кожмян, так писал о впечатлении, вынесенном им от встреч в доме князя Адама: «Если бы император Александр был частным лицом, он всё же оставался бы самым красивым, самым приветливым в обращении и самым благовоспитанным человеком в мире; поэтому можно себе представить, какое очаровательное впечатление производил этот самодержец могущественнейшего государства во всей красе расцветающей весны, сделавшийся с начала своего царствования предметом поклонения своих подданных и чужеземцев, надеждою всего человечества: он очаровывал тем более, чем менее окружал себя блеском пышного двора» [86] . Каждое утро Александр, надев мундир, отправлялся на смотры войск, а возвратившись, переодевался в статское платье и весь день проводил с Чарторижскими и их гостями. Обеды проходили за общим столом в большом зале дворца. Князь Адам представлял вновь прибывших царю, и Александр с каждым ласково и милостиво здоровался, пожимал руку или же усаживал возле себя, заинтересованно расспрашивая.
86
Цит по: Шильдер Н. К. Император Александр I... Т. 2. С. 126 — 127.
Мать князя Адама, любительница старины, велела построить в пулавском парке храм Сивиллы, над входом в который были начертаны слова: «Прошедшее — будущему». Там хранились коллекции по археологии и истории Польши, и эти памятники, по мысли Чарторижских, должны были повлиять на чувства их высокого гостя и заставить его полюбить Польшу.
Казалось, что Александр становится ревностным поборником объединения и свободы Полыни. Вести об этом, во всяком случае, широко распространялись по Польше. Наиболее вероятный претендент на польский трон, прежде враждебно относившийся к России, князь Иосиф Понятовский был готов поступиться короной в пользу Александра, если бы последний объявил войну Пруссии.
Прибывший в Пулавы из Веж министр иностранных дел Австрии граф Стадион официально уведомил Александра, что в Вене согласны признать его королём Польши, если к Австрии отойдут Силезия и Бавария.
В пользу такого же решения склонялась и Англия. Однако в конце сентября французские войска без всякого разрешения нарушили границу Пруссии в Анебахе, бесцеремонно введя свои войска на её территорию для быстрейшего прохода на театр предполагавшихся военных действий.
4 октября Александр объявил, что он немедленно выезжает в Берлин, чтобы склонить Пруссию к участию в коалиции.
Тотчас же к Кутузову и Михельсону, а также ко всем командирам корпусов были направлены циркуляры о немедленном сожжении всех бумаг, в которых упоминались враждебные намерения по отношению к Пруссии.
Теперь все силы могли быть двинуты против Наполеона, 2-я армия переподчинялась Ф. Ф. Буксгевдену, а Михельсон, награждённый в утешение орденом Андрея Первозванного, отпускался до дальнейших распоряжений в Россию.
13 октября Александр с триумфом въехал в Берлин. Однако его успех здесь был весьма скромным. Пруссия согласилась лишь в будущем войти в коалицию, а пока условно примыкала к ней, подписав в Потсдаме 22 октября конвенцию об этом.