Александр Цыбулевский. Поэтика доподлинности

Нерлер Павел

В авторских текстах (кроме записных книжек) цитаты из неавторских даются в кавычках, авторские выделения (или оговоренные неавторские в цитатах) даются полужирным шрифтом. В интересах компактности и там, где это не вредит восприятию, абзацы в цитатах разделены знаком «//», а поэтические строки – «/».

В издании приняты следующие сокращения:

А.Ц. – Александр Цыбулевский.

ВУ – Цыбулевский А. Высокие уроки. Поэмы Важа Пшавела в переводе русских поэтов. Тбилиси, 1980.

ВШ – Цыбулевский А. Владелец Шарманки. Тбилиси, 1975.

ДПЧ – Альманах «Дом под чинарами». Указан год.

ЛГ – Литературная Грузия. Указаны год и номер.

ЛИ – Цыбулевский А. Левкина история и другие произведения. Иерусалим, 1984.

НС – Цыбулевский А. Ночные сторожа. Москва, 1989.

ОМ – Осип Мандельштам. Собрание сочинений: В 4 т. / Сост.: П. Нерлер, А.

Никитаев и др. М.: Арт-Бизнес-Центр, 1993–1997 (с указанием тома и страниц – арабскими цифрами).

П.Н. – Павел Нерлер.

РППВП – Цыбулевский А. Русские переводы поэм Важа Пшавела (проблемы, практика, перспектива). Тбилиси: Мецниереба, 1974.

ЧСНС – Цыбулевский А. Что сторожат ночные сторожа. Тбилиси, 1967.

Составитель сердечно благодарит Киру Вольфензон-Цыбулевскую и Александра Цыбулевского-младшего, вдову и сына Александра Цыбулевского, Тамару Фрадкину, Коммунэллу Маркман, Георгия Антелаву, Изабеллу Победину, Сергея Злобина, Андрея Трейвиша, Валентину Василевскую, Николая Поболя, Вадима Ковду, Басю Хволес, Лали Маргвелашвили и Анаиду Беставашвили за щедрую помощь при подготовке книги: незабвенные Кира и Элла так ждали эту книгу, так болели за нее, но, увы, не дожили до ее выхода в свет!

Ценные консультации или иные виды поддержки изданию оказали также Заза Абзианидзе, Виктор Белкин, Нана Джорбенадзе, Дмитрий Зуев, Алина Миронова, Валерия Пхакадзе, Ольга Розенблюм, Ирина Смелова, а также авторы «Венка» и участники вечера памяти А. Цыбулевского, состоявшегося в Музее-квартире Андрея Белого на Арбате 28 апреля 2011 года.

Неоценимы и те понимание и поддержка, с которыми издательская заявка была встречена главным редактором Ириной Прохоровой и коллективом издательства «Новое литературное обозрение».

Всем им – слова искренней признательности и благодарности!

Павел Нерлер

Этюды о Владельце Шарманки

…Что делаешь, что делаю? Взираю.Седеющий пульсирует висок.И я пишу стихи, зачем – не знаю.Стихи, стихи, как некий адресок.А. Цыбулевский

Тбилисский зачин

Мне Тифлис горбатый снится…О. Мандельштам

Тбилиси, Тифлис, – горбатый островок лирики в эпическом просторе Грузии. Этот удивительный город, зачатый и зажатый горами, город-ладонь, с мутноватой жилкой Куры посередине – сколько пропеченных крыш, сколько гортанных балконов и граненых подвалов емлет он в себе, сколько судеб!

…Судьбы. Пронзительно прижизненное небытие Пиросмани, поразительна прижизненная слава Галактиона.

Многих вскормил Тбилиси, и среди них – поэт Александр Цыбулевский:

…А под балконами наклон горы,Чреватые подвалами панели.Дворы, дворы. Неведомые целиПоэзии. Еще, еще дворы.

Воистину Тбилиси – почва, корни и воздух стихов Цыбулевского. Недаром поэтическая часть его книжки «Владелец Шарманки» озаглавлена так: «Карусельный спуск. Винный подъем (из названий Тбилисских улиц)».

Поэт ходил по своему городу, улыбался его небу, присаживался на его ступеньках, парапетах, скамейках, что-то записывал. Он смотрел – и видел. Вслушивался – и слышал:

А стихи – чего там в самом деле! –что, откуда и куда идет…Вот опять на улице Шавтели [1] –Робкий моложавый идиот.Возле колокольни Анчисхати [2] Семечки грызет он до сих пор.Он

не повод, но волна окатит –Кажется, величиной с собор.Поднялась и сразу не опала.Эти краски чересчур густы.Лучше нет на свете матерьяла,Матерьяла лучше пустоты.Пустота ночная и речная,Подле горько плачущей горы.Что-то про себя припоминаяЗвук неразговорчивый Куры.У горы аптекарские дозыХлещут вволю и не про запас,Все текут, не иссякают слезы,Говорят – целебные для глаз.Ими лоб когда-нибудь умою –Третий глаз предчувствуя на нем.Пустота не хочет быть немою –Отдает мне комнату внаем.Что ж увидит, что узреет око –Немощному глазу вопреки?Просыпаюсь высоко-высоко…И Кура [3] название реки.

1

Улица в Старом Тбилиси.

2

Церковь Св. Марии (VI в.) на улице Шавтели. «Анчис хати» в переводе – «Анчийская икона», что связано с перенесением в эту церковь иконы Спасителя из кафедрального собора в Анчи (Кларджети, южная провинция Грузии того времени, ныне на территории Турции).

3

Самая крупная река Закавказья, протекающая по территории Грузии, Азербайджана и Турции (грузинское название – Мтквари). На ней стоит и Тбилиси.

Поэт неотрывен от своего города, неразлучен с ним. Где бы он ни очутился, повсюду он обретает свой Тбилиси, который, оказывается, преданно сопровождал его (словно самолетик из одноименной повести) [4] . Вот Цыбулевский в Средней Азии, в Хиве, в прозе «Шарк-шарк» – и что же? –

…И уже тогда, еще в Хиве, постепенно обнаружилось, что путешествия вовсе не открывают что-то дотоле не виденное – а просто возвращают к уже виденному в далеком детстве – все, что я увидел в Средней Азии – все невиданное – было в моем детстве в Тбилиси, по улице Ново-Арсенальной, № 18. Все это было на маленьком пространстве. И росли те же кусты с какими-то несъедобными висюльками – мы называли их огурцами… И не Среднюю Азию видишь, а вид из окна «детской» с ковром и двумя зайчиками – солнечным и матерчатым в углу, из которого осыпаются опилки… И все рассветы среднеазиатские: розовый короткий всплеск по окружающим Тбилиси горам, и каменистое делается песчаным. И двор, залитый солнцем…

4

См.: Дом под чинарами – 1975. Тбилиси, 1976.

Да, Тбилиси, Тбилиси детства, маленькое шальное пространство с несъедобными висюльками – это, оказывается, не только материнская, питательная среда поэта Цыбулевского, но и эквивалент всего остального мира, быть может, даже критерий его подлинности или насущности. Недаром в стихотворении, посвященном замечательной тбилисской художнице Гаянэ Хачатрян [5] , поэт обронил:

Один Тифлис под всеми небесами…

В судьбе Тбилиси и творчестве Цыбулевского есть нечто общее, роднящее их: это естественное слияние двух мощных потоков – великой русской и великой грузинской культуры. В его русских стихах неуловимо-отчетливо слышны не только отзвуки и отголоски характерного грузинского говорения по-русски, но и собственно грузинские стиховые мелодии и речевые интонации.

5

См.: Литературная Грузия. 1978. № 9. С. 121.