Александр I
Шрифт:
Александр утверждает условия перемирия, и встреча между двумя императорами назначается на 11 часов утра 25 июня 1807 года на пограничной реке Неман. По приказу Наполеона, страстного любителя театральных эффектов, посреди реки на двух лодках устанавливают плот, на котором сооружают два великолепных, обтянутых белым полотном павильона. Больший из них, предназначенный для встречи двух государей, украшен написанными зеленой краской вензелями: огромной буквой «А» на фронтоне, обращенном к русской стороне, такой же величины буквой «N» на фронтоне, обращенном к Тильзиту. Об инициалах короля Пруссии нарочно забыли, возбудив его досаду. Прибыв на берег реки в колясках, царь, Фридрих-Вильгельм III, великий князь Константин и их эскорт останавливаются в полуразрушенной усадьбе, где ожидают прибытия Наполеона. Александр облачен в темно-зеленый мундир Преображенского полка, отделанный красными лацканами и золотыми петлицами, с аксельбантом на правом плече, перетянутый в талии шарфом; на нем белые лосины и короткие ботфорты, на руках белые перчатки; голову покрывает высокая треуголка
Александр берет шляпу и перчатки и не торопясь выходит из комнаты. На другом берегу он замечает всадника, несущегося во весь опор впереди блестящей свиты между двумя рядами гвардейцев, встречающих его так восторженно, что гул приветствий слышен на русском берегу. Оба императора одновременно садятся каждый в свою лодку. Советники и адъютанты сопровождают их. Король Пруссии не приглашен и, точно наказанный, остается на правом берегу Немана. Устремив взгляд на павильон, где решается судьба его монархии, он спускается к реке, заставляет лошадь войти в воду по грудь и застывает в этой позе, неподвижный и подавленный.
Лодки медленно скользят по воде. Гребцы, одетые в белые рубахи, налегают на весла. Наполеон первым вступает на плот и быстрыми шагами идет навстречу Александру. Александр видит коренастого, несколько тучного человека, с энергичным лицом, выступающим подбородком и стальным блеском в глазах. На императоре французов гвардейский мундир, украшенный только красной ленточкой ордена Почетного легиона. Его легендарная треуголка надвинута на лоб. Он протягивает руку. Александр ее пожимает. Они обнимаются. «Я так же, как и вы, ненавижу англичан и готов вас поддерживать во всем, что вы предпримете против них», – первым говорит Александр. «В таком случае, – отвечает Наполеон, – мы сможем договориться, и мир будет заключен». Без сомнения, Александр поражен корсиканским акцентом своего недавнего врага. Император России, учившийся у Лагарпа, не может не признаться себе, что говорит по-французски чище и изящнее, чем властелин Франции.
Немного спустя они вдвоем входят в павильон. С самого начала беседы Александр убеждается, что его предположения были верными: Наполеон искренне желает мира, чтобы укрепить свою власть в Европе и окончательно сокрушить Англию. Он разоблачает союзников России, восхищается отвагой и стойкостью русских в сражениях и предлагает разделить мир между двумя империями. Вслушиваясь в его речи, Александр угадывает в нем натуру суровую, мужественную, практичный ум и веру в свою счастливую звезду. В его присутствии, по контрасту, Александр сам себе кажется слишком мягким, деликатным, уклончивым. Да, он, принц, рожденный у ступеней трона, выросший под крылышком Екатерины Великой, не имеет ничего общего с этим плебеем и, однако, не в силах сопротивляться чарам, которые испытывает на нем его собеседник, быстрыми шагами расхаживающий взад и вперед по палатке. Проведя два часа в дружеской беседе, императоры выходят рука об руку. Александр провожает Наполеона до лодки. На следующий день тот же плот принимает не только двух императоров, но и прусского короля, не теряющего надежды вернуть кусок своей территории.
Для продолжения переговоров Наполеон предлагает переехать в Тильзит, объявив его нейтральным городом. Маленький городок, затерянный среди полей, разделяется на две части. В день прибытия Александра Наполеон дает пароль «Александр, Россия, Величие». На следующий день пароль выбирает Александр, это слова: «Наполеон, Франция, Отвага». С русской стороны охрану царя несет отряд гвардейцев-гусар и батальон Преображенского полка. Командует батальоном Михаил Воронцов, сын графа Семена, бывшего посла России в Англии. Он, как и отец, ненавидит французов и притворяется больным, не желая присутствовать на встрече императоров. Другие русские офицеры не испытывают подобных чувств. Каждый день они завтракают с французскими адъютантами у маршала Бертье. Все офицеры русской армии свободно владеют французским, и братание происходит легко. В Тильзит запрещен въезд военным, не приписанным к главной квартире, и многие русские офицеры переодеваются в штатское и тайком отправляются в город, чтобы увидеть Наполеона.
Каждое утро генерал
Как только Фридрих-Вильгельм III удаляется, серьезная беседа возобновляется и продолжается далеко за полночь с глазу на глаз. «Я буду вашим секретарем, а вы моим», – говорит Наполеон Александру. Императоры неплохо ладят друг с другом и, обмениваясь пышными фразами, видоизменяют карту Европы. Выработать детали соглашения Наполеон поручает ловкому, изобретательному Талейрану. Александр – князю Лобанову и князю Куракину, равно не подходящим для выполнения такой тонкой задачи. В процессе работы договор все больше отходит от первоначальной концепции. Талейран неощутимо ведет свою игру. Надеясь смягчить непреклонность Наполеона, Фридрих-Вильгельм III решает прибегнуть к чарам своей супруги и вызывает королеву Луизу в Берлин. Она прибывает, бросается к ногам императора французов и взывает о милости к Пруссии: «Разве вы не оставите нам Магдебург и Вестфалию?» Наполеон поднимает ее и отвечает: «Вы слишком многого просите, но я обещаю подумать об этом, – и с подчеркнутой любезностью добавляет: – Какое чудесное платье! Что это за ткань, мадам, креп или итальянский газ?» Вечером за обедом она снова пытается покорить его остроумными речами и обольстительными улыбками, но Наполеон остается невозмутимым и ограничивается тем, что задает ей шутливые вопросы: «Зачем вы носите этот тюрбан? Хотите сделать приятное императору Александру? Он ведь воюет с турками». Позже он пишет Жозефине: «Прусская королева в самом деле очаровательна; она кокетничает со мной, но не ревнуй; все это скользит по мне, как по клеенке. Ухаживания за ней обошлись бы мне слишком дорого». А графу Николаю Толстому заявляет: «Я не сделаю ради прекрасных глаз прусской королевы того, что не могу предоставить дружбе вашего императора». Перед Александром он высказывается еще более резко: «Подлый король, подлая нация, подлая армия, держава, которая всех обманывала и которая не заслуживает существования. Тем, что она вообще сохранилась, она обязана только вам».
Оскорбленная в своем тщеславии женщины и государыни, королева Луиза страшится этого «монстра», этого «исчадия революции». Она считает его самодовольным и жестоким, на редкость безобразным с его обрюзгшим лицом, смуглой кожей, обвисшим животом и короткими ногами. И этот карлик держит в своих руках судьбу ее родины и ее собственную судьбу! Плача и стеная, Луиза идет от одного императора к другому. Александр ее утешает и, возведя очи к небу и понизив голос, говорит: «Верьте в будущее. Уповайте на Бога!»
Пока идет работа над текстом договора, Александр старается получше узнать и понять того, кто теперь называет его своим другом. Он так характеризует его Чарторыйскому: «Этот человек посреди самых сильных потрясений сохраняет спокойную и холодную голову: все его вспышки гнева заранее рассчитаны и предназначены для устрашения собеседников. Он любит повторять, что ко всякому делу можно найти подход и нет таких трудностей, которые нельзя было бы преодолеть». Проницательность и ясность ума всегда соединены у Александра с двуличием. Все его выражения симпатии к Наполеону и восхищение им не что иное, как игра. Тильзит – сцена, где он изображает некий персонаж и успешно дурачит публику. На самом же деле он, скрытный и мстительный, не прощает Талейрану письма, написанного по указанию Первого консула в ответ на протест России после казни герцога Энгиенского, письма, в котором царю в недвусмысленных выражениях вменяли в вину отцеубийство. И он уверяет генерала Савари: «Ни к кому я не чувствовал такого предубеждения, как к нему, но после беседы, длившейся три четверти часа, оно рассеялось как сон. И никогда я не вспомню об этом чувстве, так глубоко тронуло меня все, что он мне сказал». В другой раз, говоря о Наполеоне, он восклицает: «Жаль, что я не увиделся с ним раньше!.. Завеса разорвана, и время заблуждений миновало». Но свои истинные чувства он открывает в письмах любимой сестре Екатерине: «Бог нас хранил: вместо жертв мы выходим из борьбы не без блеска. Но что скажете вы об этих событиях? Я провожу целые дни с Бонапартом, целые часы наедине с ним!» И матери: «К счастью, у Бонапарта при всем его гении есть уязвимое место – тщеславие, и я решил пожертвовать моим самолюбием во имя спасения империи». Он идет дальше и пишет прусскому королю: «Наберитесь терпения. Мы вернем то, что утратили. Он сломает себе шею. Несмотря на все мои знаки дружбы и мои внешние поступки, в глубине души я ваш друг, и я надеюсь доказать вам это на деле».
Наполеон, однако, верит в искренность царя. «Друг мой, – сообщает он Жозефине, – я только что виделся с императором Александром; я им крайне доволен, он гораздо умнее, чем обычно считают». А также: «Он – герой романа. У него манеры самого любезного из парижан». Чуть позже, уточняя свое суждение, он заключает, что Александр – натура впечатлительная, изменчивая, что он падок на лесть, неопытен и руководствуется больше велениями сердца, чем доводами рассудка, но что Франция может многого ждать от союза с этим быстро загорающимся и легко поддающимся влиянию монархом – монархом, рожденным мечтать, а не действовать.