Александр Македонский. Огни на курганах

Ян Василий Григорьевич

Вторая песня

Улала! Скифы! Слышите ли призыв? Еще дрожат в горячем ветре, Как змеи, вставшие на хвост, Голубые дали наших степей… Видите ли, точки движутся вдали? Это опять показались двуногие шакалы. Мы должны догнать их На наших неутомимых бегунцах И пронзить стрелами их хребты! Улала! Скифы! Слышите ли призыв?.. Не бросай раненого на поле битвы, Если за тобой гонятся десять врагов, Вспомни отважного Сакмара. Он поочередно убил девять Гнавшихся за ним паропамисадов И привел на аркане десятого… Ты слышишь топот погони, Натянут ли туго лук? Завлекай врагов на солончак, Где завязнут их тяжелые кони. Притворись,

что ты очень боишься И хочешь спастись от погони… Улала! Скифы! Вы слышите ли призыв?..

Третья песня

Если спросить совета у зайца, У него задрожит хвост и он покажет пятки, Спроси совета у наших богатырей, Они подымут секиру и крикнут боевой призыв «улала!». Вынимайте широкие ножи! Точите их на черном камне!.. Если четыре человека в союзе, Они достанут звезду с неба; Если восемь богатырей в разладе, Они потеряют то, что у них во рту… Тигр рвет одинокого волка, Но, когда выводок семи волков-братьев Завоет свою песню смерти, — Тигр, ворча, уползает в глубину камышей. Скифы, спешите скорее на помощь, Когда услышите наш призыв «улала!».

Четвертая песня

Не верьте, товарищи, длиннобородым послам! Лапы больного волка кусают шакалы, А раньше они извивались на спине, Когда видели тень его хвоста… На черном камне наточите ножи! Склоняйте головы только перед стариками И воинами-товарищами, павшими в битве! Длиннобородые персы хотят набросить на нас петлю, Но они помнят змеиный свист нашей стрелы. На черном камне наточите ножи! Великий Куруш был царь царей, Он хотел надеть цепи на скифов. Но что осталось от тысячи его дружин? Мы сделали их падалью, растаскиваемой шакалами! На черном камне наточите ножи! Мы отрезанную голову великого Куруша Напоили кровью в кожаном бурдюке. А черепами его бесчисленных воинов Играли дети во всех скифских шатрах… На черном камне наточите ножи! Великий Кир был царь царей, Но лучше бы он сидел на ковре в своем саду, Слушал пенье своих четырехсот жен, Но не беспокоил осиное скифское гнездо… На черном камне наточите ножи!

Пятая песня

Пусть жеребят наших боевых коней Воспитывают и холят нежные женские руки, Чтобы наши кони имели такую же легкую походку, Как наши звенящие бусами, длиннокосые девушки, Такую же гордую свободную осанку, Как наши женщины, идущие с кувшинами к колодцу. Женщины передадут жеребят старикам, Научившимся сдерживать свой гнев, И мы будем радоваться, видя, как двухгодовики Обгоняют испытанных в беге старых скакунов. Пусть наших коней холят женские руки! Наши кони не знают, что такое далеко. Да будут прокляты те скифы, Которые жмурят глаза, слыша звон золотых монет, И уступают купцам своих вспотевших коней, Проскакавших соленые степи! Наши мохнатые пегие кони Издали внушают ужас врагам, Налетают, как песчаный смерч, И исчезают, как дым разметанного костра. С нашими конями мы не знаем, что такое далеко! Пусть наших коней холят нежные женские руки!

Шестая песня

Скифы! Наше одеяло – синее небо со светящимися жуками. Пускай персидские храбрецы, запершись в башнях, Слушают журчанье прохладных канав И расценивают урожай своих тучных земель, Политых потом рабов, купленных у нас. Пускай лежат на коврах в тутовых рощах, Ловя ртом осыпающиеся сладкие ягоды. Пускай хвалятся перед запыленными путниками Высокими стенами, окружающими их дома, Набитые пуховыми подушками И мешками с шафраном, мускатом и финиками. Вы, скифы, бойтесь спать в каменных ящиках, Где бесшумно сквозь цветные занавески Проскальзывает отточенный тонкий нож И навсегда опускается темное покрывало На глаза, видящие во сне наши голубые степи… Мы, скифы, живем, как степные колючки, Любим порывы пахнущего полынью ветра, Ночной

вой шакала, соленую воду колодца, Дымок костра, карабкающийся к небу, И наше одеяло – синее небо со светляками-жуками.

Скифы внимательно слушали старинные песни Саксафара. Женщины вздыхали, бессильные старики плакали, могучие воины вскрикивали и потрясали волосатыми руками. Когда Саксафар пел известный любимый припев: «Улала! Скифы! Вы слышите призыв?» или «Точите ваши ножи на черном камне!» – все подхватывали припев и громко пели грубыми, сильными голосами.

Кто-то закричал:

– Саксафар! Спой песню Афрасиаба! [71]

– Спой, Саксафар, про гнев Афрасиаба!

Тогда Саксафар поднял тусклые глаза к небу, покачал седой головой и запел любимую боевую песню скифов:

71

Афрасиаб – мифический вождь и герой среднеазиатских сказаний. Его именем до сих пор называются некоторые исторические памятники возле Самарканда.

Афрасиаб воскликнул: «Я иду в поход! Выкрасьте хною хвост моего коня! Персы продают наших девушек на базарах. Эта мысль переворачивает мое сердце!»

И все слушавшие скифы хором подхватили припев:

Афрасиаб воскликнул: «Я иду в поход!»

Старый певец продолжал:

Все старые воины окружили разгневанного Афрасиаба И заплескали в ладоши, услыхав про поход. Женщины развели огни и опустили в котлы мясо, А юноши бросились в табуны выбирать себе коней. Афрасиаб в первый же день отправил вперед разноцветный шатер И приказал его ждать на перекрестке у Горьких колодцев. На третий день Афрасиаб сел на коня с красным хвостом И сказал женщинам: «Заботьтесь сами о стадах». Афрасиаб двинулся в поход. Вся равнина дрожала от страха. На пограничных персидских башнях зажглись трепетные огни. Афрасиаб вторгся, как разлив реки. Двести тысяч черных башлыков следовали за ним. Горы не могли удержать натиска Афрасиаба. Не расседлывая коней, воины его переплывали реки. Персы, бросая дома, бежали на вершины скал. Крепости стояли пустые, с раскрытыми воротами. Семь дней кровавым облаком было затянуто небо, На восьмой день снова запылало солнце. Тогда Афрасиаб воскликнул: «Поворачивайте коней, Вытирайте мечи волосами персиянок!» Афрасиаб со славой вернулся в степи. Тысячи груженых верблюдов следовали за ним. Скифы пили из вражеских черепов кумыс, сидя перед шатрами, И пели песни про поход разгневанного Афрасиаба.

* * *

Тем временем князья, не обращая внимания на песни, близко склонив головы друг к другу, шепотом обсуждали, что предпринять ввиду тревожных странных слухов из Согдианы.

Гелон сказал:

– Надо всем разъехаться по своим кочевьям и дать знать другим родам кочевников, чтобы все готовились отогнать стада дальше, за Оксианское море.

Будакен зацокал в знак несогласия:

– Зачем торопиться? В Сугуде я имею друзей. Сам сатрап Бесс принял от меня в прошлом году в подарок пару жеребцов и звал приехать к нему в гости. Уже несколько лет мы с согдами пили из чаши мира, обещая прекратить набеги. Я завтра сам выеду в Сугуду с двадцатью воинами и узнаю, какие последние известия получены от царя царей и кто такой Двурогий победитель, о котором рассказывают сказки.

Старый князь Тамир потряс одобрительно своей высохшей головой и стал тихо говорить, обращаясь к Будакену:

– Ты постарайся проехать всю Сугуду насквозь, до самой границы на Оксе, где переправа в Бактру. Внимательно смотри и слушай, не затевают ли чего-нибудь вредного для нас эти хитрые изготовители сладкого вина, от которого мы теряем рассудок. Через каждые три дня ты будешь посылать одного воина с новостями. Если же обнаружится большая опасность для нас, пошли гонца с приказом, чтобы на курганах зажгли двойные огни. А этот князь Оксиарт, пугающий женщин своими рассказами о Двурогом – сыне змеи, пусть останется здесь, в кочевье, до твоего возвращения. С ним надо обращаться, как с почетным заложником, но зорко присматривать, и если он попытается убежать, то сейчас же надеть на него цепи и посадить в глубокую яму.

Под звуки песен Саксафара князья утвердительно поддакивали, слушая мудрые наставления старого Тамира.

А когда Саксафар снова запел боевую песню, скифы хором подхватили:

Слышите братьев призыв? Кличет нас голос битвы! Чувствует наш язык Сладкую кровь убитых… [72] Славьте отвагу и силу, Жадное славьте копье! Давно оно крови не пило. Пусть пьет! Близко шакалы двуногие!.. Седлайте коней ретивых! Силу им влейте в ноги, Ветер вплетайте в гривы! Пойте боя жестокость, Пойте храбрость орла! В вражье кровавое око Отточенная стрела! Улала!.. [73]

72

Скифы пили кровь убитого ими врага, думая, что с кровью победителю передается сила убитого или раненого.

73

Стихи А. Шапиро.