Александр Невский
Шрифт:
Резана за два пирога — это ж почти даром, как не взять? Но кормилец даже не останавливается, идет вперед. И горластый пирожник проходит мимо, едва не сбив лукошком с княжича шапку. Такая бесцеремонность возмущает Александра. Ведь он же княжич! В Переяславле да и во Владимире эвон как перед ним расступались, ему кланялись, его любили.
55
Резана — самая мелкая серебряная монета.
Может, они не знают, кто он? Так по платью б должны видеть — не из простых отрок.
Сапожки, сапожки, На любые ножки…Белобородый купец предлагает свой товар — сапоги разных расцветок и размеров. Ему вторит басом торговец с медовых рядов:
Сыта-а, сыта-а, Не вся перепита-а. Две резаны за чум [56] — Пей — не хочу!В стороне, где живностью торгуют, визжат поросята, кудахчут куры, коровы мычат.
56
Чум — ковш.
А вот рядом и крику нет, и разговоры все больше на непонятном языке идут; здесь мехами торгуют, свезенными с бескрайних земель, Новгороду подвластных. Куница, лиса, бобер, соболь — струятся меха, переливаются в лучах солнца. И купцы — гости из дальних стран в чудных платьях — нежно поглаживают меха, цокают языками, лопочут по-своему.
— Это кто? Поганые? — дергает княжич за рукав кормильца.
— Нет, это немцы, Ярославич, гости богатые. У каждого в калите злата, серебра, что звезд на небе. Крещеные они, но все одно веры не нашей. Язык их одолевать скоро станешь. Приищу тебе немчика.
— А на что мне гурготанье их?
— Сгодится, Ярославич, ой сгодится.
Едва вступили в ряды плательные, как рыкнул позади голос:
А вот кафтан, по оказии Снятый с самого князя!Словно плетью ударили Александра. Резво обернулся, чтобы наглец спрятаться не успел.
А он, наоборот, заметив движение это, прямо Александру в лицо сует:
Кафтан, по оказии Снятый с князя. За сорок резан Отдаю кафтан!Экий наглец! Побледнел княжич, сжал кулаки и пожалел, что плеть на седле оставил. Пошто же кормилец молчит, ай не слышит, что несет этот збродень?
Но Федор Данилович опустил руку на плечо отроку.
— Идем, Ярославич, идем дале.
— Ты слышал, что он вопит? С князя, вопит, кафтан снял! А?
— Пусть вопит. Найдется дурень — поверит, что платье княжье, да и купит. Всем их воплям внимать, недолго и сивым стать.
Вдруг впереди над гудящей толпой возник человек с берестой в руке.
Кричит что-то, берестой размахивая, внимание людей привлекает. А люди и впрямь устремились к нему.
— Слушайте, господа новгородцы и иные гости и калики перехожие. И передайте
— Читай сызнова приметы-ы!
— Росту среднего, волос русый, — с готовностью начал опять бирич [57] — очи голубые, нос с горбинкой, лицо оспой изрыто…
— Ясно! Горох на рыле молотили, — заржал кто-то весело. — С такой приметой не утечь.
Люди расходятся, редеет толпа, но раз на торжище закличь сделана, то к вечеру весь Новгород о том знать будет, все сорок тысяч его жителей. И можно спать спокойно боярину Гостяте — не утечет далеко холоп, приведут, как бычка на веревочке. Кто ж откажется серебряную гривну получить.
57
Бирич — глашатай.
И опять завопили купцы, на все лады хваля свои товары. Вот и харалужный — оружейный ряд. Разбежались глаза у княжича. И тут купец предлагает:
А вот бахтерец, На рати родной отец!На его похвальбу отвечает озорно другой оружейник:
А у меня меч-кладенец, Не спасет от него и твой бахтерец!Луки, тули со стрелами, палицы, сабли, секиры, засапожники, щиты, копья-сулицы, булавы, шлемы, брони.
Никак княжич из этого ряда уходить не хочет, хотя кормилец давно тянет его за руку. Обилие оружия, радующее Александра, сердит Федора Даниловича:
— Ишь, плутни. Как князь в поход собирается — сулицы не выпросит. А как ушел уже, повынали, повытаскивали. Откуда что и берется. За гривну готовы отца родного продать.
В конце ряда харалужного народ столпился, и доносит оттуда ветер звон гуслей. Кое-как удается Федору Даниловичу княжича гуслями отвлечь.
Протиснулись вперед к самому гусляру. А тот оказался древним и седым как лунь старцем, да и слепым к тому же. Голос его не очень громок, но гусли под сухими пальцами поют звонко.
Прикрыв слепые глаза, старец поет:
О сыне Игоря с Ольгой, Прехрабрый князь Святослав, Вороги трепетали, Заслыша имя твое…Александр почувствовал, как от этих торжественных слов побежали у него по спине мурашки. А старец продолжал петь:
Ты рати не бегал ни разу, Позора полона не ведал. И прапор [58] твой над дружиной На подвиги вдохновлял.58
Прапор — военный флаг.