Алексеев. Последний стратег
Шрифт:
— Известно, кто командующий новой немецкой армии?
— Всё тот же генерал Гинденбург.
— Любопытное совмещение двух должностей. Значит, удар готовится германцами по нам в районе Средней Вислы? Так, Мирослав Эдуардович?
— Точно так, Михаил Васильевич.
— Что говорят местные жители поляки?
— Поляки из прифронтовой полосы, перебежчики из их числа, свидетельствуют, что немцы появились в Верхней Силезии, чтобы оказать поддержку австрийцам.
— Германцам давно пора было это сделать. Тогда бы нам трудно было разбить противника
— Да, Михаил Васильевич. Прошу разрешения на отправку.
— Отправляйте без задержки. Штаб соседнего фронта о ваших тревогах проинформирован?
— Точно так. С генералом Бонч-Бруевичем час назад я разговаривал по телеграфу лично.
— Хорошо, Мирослав Эдуардович. Прикажите штабам северного участка фронта усилить разведку с незамедлительными докладами о результатах.
— Такое приказание мною уже отправлено.
— Тогда за работу. Нам важно предупредить действия противника. А для этого надо знать его намерения...
Озабоченная Ставка Верховного главнокомандующего решила прикрыть район Средней Вислы перегруппировкой войск. Генералу Иванову ставится задача переместить три корпуса к Ивангороду. Туда была переброшена 4-я армия генерала Эверта с приданной ей Уральской казачьей дивизией.
Генерал Янушкевич от имени великого князя Николая Николаевича-младшего запросил командующих фронтов и их штабы о предложениях относительно прикрытия на Средней Висле польской столицы Варшавы и возможности наступательной операции на Берлин. При ртом в телеграмме Иванову говорилось, что армии его фронта нацелены для нанесения удара по австрийцам на правом берегу Вислы, но те имеют полную возможность уйти от него.
Иванов и Алексеев, взвесив все за и против, предложили Ставке свой план перегруппировки фронтовых сил. Он заключался в том, чтобы отвести войска за рубеж реки Сан, выделив достаточно сил для защиты Львова. По этому поводу состоялся разговор со Ставкой:
— Почему фронт предлагает отвести войска за Сан?
— Это будет лучшей позицией для дальнейшего наступления по обеим берегам Вислы на Краков или по только левому берегу на Бреславль.
— Как вы предлагаете распределить войска по линии фронта?
— Восемь корпусов оставить на линии Карпаты—Краков. Десять иметь в направлении на Ивангород-Бреславль.
— Что это даст в случае наступления на запад совместно с соседним фронтом генерала Рузского?
— Мы можем совместно угрожать Берлину силами восемнадцати корпусов.
— Вы считаете, что для решения стратегической цели этих сил будет достаточно?
— Думаем, что да. Штабные расчёты подтверждают реальность проведения Берлинской наступательной операции.
— Ваше предложение в штабе Ставки будет рассмотрено...
Поскольку мнения главнокомандующих фронтов - Юго-Восточного и Северо-Восточного и их штабов в продолжение войны расходились, великий князь Николай Николаевич-младший отправился к Иванову. Это была одна из инспекционных поездок Верховного на передовую линию.
— Как нам известно,
— Точно так. Эти данные полностью подтверждаются фронтовой разведкой.
— Чтобы противостоять им, нам следует принять срочные меры. Поэтому приказываю вам передвинуть с возможной энергией и быстротой на участок между Ивангородской крепостью и устьем реки Сан не менее двух армий.
— Армии, ваше высочество, уже готовятся для такого манёвра.
— Тогда им надо отдать ещё и приказ находиться в полной готовности к форсированию Вислы и атаки неприятеля на её левобережье.
— Будет исполнено.
— Относительно Львова, Ярослава и Перемышля. Этот район удерживать, а также обеспечить себя от удара со стороны Венгрии.
— Прикрытие Карпат фронтом уже завершено.
— Хорошо. О плане предстоящего наступления вам будет сообщено от моего имени в директиве Ставки...
Названная директива (позднее уточнённая) пришла в штаб Юго-Западного фронта 15 сентября. В ней говорилось следующее:
«Общей задачей армий обоих фронтов Верховный главнокомандующий ставит деятельно готовиться к переходу в наступление возможно большими силами от Средней Вислы в направлении к Верхнему Одеру для глубокого вторжения в Германию».
Началась перегруппировка огромного количества войск двух фронтов: многих сотен тысяч человек, тысяч орудий, массы конницы, тылов. Была продолжена блокада крепости Перемышль с её австрийским гарнизоном. Фронтовым штабом разрабатывались маршруты движений и отдавались соответствующие приказы. Опасность крылась в том, что во время походного марша русских войск германцы могли нанести опережающий Удар.
Алексеев связался с командующим 4-й армией Эвертом, «вторая составляла правый, северный фланг фронта:
— Алексей Ермолаевич, замечены ли вашей разведкой угрожающие действия со стороны немцев?
— Пока нет, Михаил Васильевич. Штаб фронта чем-то озабочен?
— Да. Передвижение эшелонов по железной дороге вышло из графика. Реальные сроки передислокации войск удлинились. Германская разведка об этом, вероятно, знает, и может последовать атака по авангарду вашей армии.
— Пока армейской разведкой ничего не замечено.
— В любом случае приказываю наблюдение за противной стороной усилить разведывательными сотнями уральских казаков. Такую же задачу поставьте коннице отряда генерала Ольховского.
— В каком направлении усилить разведку?
— В западном и перед городом Радом. Основной целью считать своевременное обнаружение движения неприятеля к Висле...
Однако не дремал и главнокомандующий войсками Германии на Востоке генерал Гинденбург. Подчинённая лично ему новая 9-я армия 20 сентября подошла к Висле. Русские стали срочно усиливать оборону Варшавы, поскольку их авангардные войска были вытеснены на правый берег Вислы, переходить которую немцы не стали.