Алексеев. Последний стратег
Шрифт:
...За ходом Галицийской битвы внимательно следили не только в русской и австро-венгерской Ставках, но и в Берлине. В середине августа там поняли, что союзников надо поддержать. Принимается решение послать на усиление левого фланга 1-й австро-венгерской армии ландверный корпус генерала пехоты и будущего генерал-фельдмаршала Ремуса фон Войрша.
Корпус Войрша, состоящий из двух хорошо обученных ландверных дивизий при 72 орудиях, находился в оперативном подчинении германской 8-й армии генерала М. Притвица унд Гаффона и оперировал в междуречье Вислы и Западного Буга. Это
Германцы взятых на себя союзных обязательств в августе 1914 года не выполнили. Вена была в обиде. Номинальный главнокомандующий фельдмаршал эрцгерцог Фридрих, он же граф Тешен и двоюродный брат императора Франца-Иосифа I, писал германскому императору Вильгельму II:
«Честно выполняя наши союзнические обязательства, мы, жертвуя Восточной Галицией и руководствуясь, следовательно, лишь оперативными соображениями, развили наступление в заранее обусловленном направлении между Бугом и Вислой и тем самым притянули на себя преобладающие силы России...
Мы тяжело расплатились за то, что с германской стороны не было развито обещанное наступление против нижнего течения реки Нарева в направлении на Седлец. Если мы хотим достигнуть великой цели - подавления России, то я считаю решающим и крайне необходимым для этого германское наступление, энергично проводимое крупными силами в направлении на Седлец...».
В Берлине состоялся разговор двух Вильгельмов - отца-императора и его старшего сына кронпринца, наследника престола, командующего 5-й армией на Западном фронте:
— Что может сказать наследник германской короны по поводу прочитанного?
— Я знаю Фридриха. Он привык пасовать перед трудностями. Пора бы понять, что Россия - не Сербия.
— Но австрийцы обвиняют нас в несоблюдении союзных обязательств.
— Им легко это говорить, поскольку Сербский фронт – не Западный, где германскому солдату приходится воевать с французами и бельгийцами. Да ещё ожидается прибытие на континент англичан.
— Думаю, что в Вене это поймут. Мы уже послали на поддержку корпус генерала Войрша. Но чувствую, что он дела к северу от Львова не поправит.
— Австрийцы настаивают на сильном ударе по Польше из Восточной Пруссии. Они словно забывают, что на пути немецких дивизий встанут русские крепости. Например, Ивангородская.
— Можно пойти по другому пути. Влить в состав австрийских армий наши войска.
— А где их взять? В самой Германии подготовленные и отмобилизованные резервы сегодня на исходе. Снимать с Западного фронта, где с таким напряжением идут бои?
— Другого выхода у нас нет.
— Тогда надо подтолкнуть Вену, чтобы она взяла с Балкан ещё дивизии.
— Союзники взяли оттуда на Русский фронт всё допустимо возможное.
— Значит, обескровить Западный фронт.
— Да, только так. Если мы не поддержим австрийцев в Галиции, то можем остаться в войне один на один с Антантой...
Пока в Берлине решался вопрос
Севернее и западнее Львова начались тяжёлые затяжные бои. Их пик пришёлся на 9 сентября, когда полки Гвардейского и Гренадерского корпусов 4-й армии сломили сопротивление австрийцев на своём участке фронта.
Под удар элитных войск Российской императорской армии попал и германский ландверный корпус генерала Войрша. При поспешном отступлении одна из его дивизий оставила на поле боя всю артиллерию. Четыре тысячи немецких солдат и офицеров попали в плен.
Корпус генерала Войрша и австро-венгерский 10-й корпус были разбиты под Тарнавкой в боях 26-27 августа. Главный удар наносила 1-я бригада 2-й Гвардейской пехотной дивизии генерал-майора А. К. Киселёвского в составе полков лейб-гвардии Московского и Гренадерского.
Их атаку поддержал Дагестанский пехотный полк. В тех боях отличился и лейб-гвардии 2-й Царскосельский стрелковый полк.
Разгром германцев и австрийцев был полный: неприятель потерял около 14 тысяч человек, не считая пяти тысяч пленных.
Но потери полков российской лейб-гвардии тоже оказались огромны. Московский полк лишился за два дня кровопролитных боев более половины своего состава: 63 офицера и 3200 нижних чинов. Гренадерский - 50 офицеров и 2500 нижних чинов. Под Тарнавкой гвардейцы-московцы захватили 42 трофейных орудия. На второй день Тарнавских боев неприятель бросил ещё 9 немецких гаубиц.
Вечером того же дня, 9 сентября, начальник штаба фронта Алексеев уведомил командующего 8-й армией генерала Брусилова об успехах на северном участке Галицийской битвы. К сказанному в телеграмме он добавил:
«...Великой заслугой перед Родиной будет удержание вашей армией занимаемого положения. Плоды этих героических усилий будут пожаты на всём протяжении армий фронта».
Атакующие усилия австро-венгров у города Рава-Русская результатов не дали. В их полевом Генеральном штабе лихорадочно искали пути победного выхода из боев на полях Галиции, которые всё ближе перемещались к Карпатским горам. Фельдмаршал Конрад фон Гетцендорф все свои надежды связывал с концентрическим наступлением на Львов. Но и в штабе русского Юго-Западного фронта тоже не дремали.
Фронтовой штаб работал днём и ночью. О полноценном сне никто не думал. В одну из последних августовских ночей между командующим фронтом и начальником его штаба состоялся такой разговор:
— Николай Иудович, уже вторые сутки анализ боевых донесений показывает, что австрийцы опять теряют из поля зрения нашу левофланговую армию.
— На чём основано такое заключение?
— Опросы пленных показали, что неприятель все свои резервы бросает севернее Львова. Особенно после разгрома германского ландверного корпуса. Они боятся, что там образуется дыра. Вот и затыкают её чем можно.