Алексеев. Последний стратег
Шрифт:
— Михаил Васильевич, ваше мнение, по всей видимости, не расходится с мнением генерал-квартирмейстера Ставки?
— Нет, ваше величество. Союзники на Сомме надеялись воспользоваться плодами нашего наступления в Галиции. Но этого у них не получилось, в силу их нерешительности.
— А мог быть стратегический успех в действиях держав Антанты?
— Несомненно мог. Но при одном непременном условии, которое уже выразил здесь, хотя и несколько иначе, Михаил Саввич.
— При каком условии?
— Ваше величество.
— И вы, Михаил Васильевич, полагаете, что вина в стратегической незавершённости атаки генерала Брусилова лежит именно в союзнической несогласованности?
— Только в ней. Не всё же одной России выручать союзников в этой войне. Это исторически несправедливо.
— Тогда надо дать генералу Жилинскому в Париже на Сей счёт самые твёрдые инструкции.
— Жилинскому на новых совещаниях в Шантильи трудно будет играть роль требовательного посланца России.
— Почему вы так считаете?
— Да всё потому же, ваше величество. Французский и английский послы в России свои интересы отстаивают не перед нами в Ставке, в городе Могилёве, а в далёком отсюда Петрограде, при императорском дворе.
— Но это обычная дипломатия. Не больше.
— Благодаря такой дипломатии штабу Ставки уже не раз приходилось вносить нежелательные коррективы в свои планы.
Тот разговор за чаем император Николай II продолжать не стал. Он прекрасно понял, о чём речь.
А. И. Деникин в своих воспоминаниях поясняет одну из черт характера Михаила Васильевича Алексеева:
«Не всегда достаточно твёрдый в проведении своих требований, в вопросе независимости Ставки от сторонних влияний Алексеев проявил гражданское мужество, которого так не хватало жадно державшимся за власть сановникам».
В подтверждение этой мысли Деникин приводит такой эпизод:
«Однажды, после официального обеда в Могилёве, императрица взяла под руку Алексеева и, гуляя с ним по саду, завела разговор о Распутине. Несколько волнуясь, она горячо убеждала Михаила Васильевича, что он неправ в своих отношениях к Распутину, что старец - «чудный и святой человек», что на него клевещут, что он горячо привязан к их семье, а главное, что его посещение Ставки принесёт счастье.
Алексеев сухо ответил, что для него этот вопрос - давно решённый. И что, если Распутин появится в Ставке, он немедленно оставит пост начальника штаба.
— Это ваше окончательное решение?
— Да, несомненно.
Императрица резко оборвала разговор и ушла, не простившись с Алексеевым.
Этот
Но в вопросах управления армией государь всецело доверялся Алексееву».
Успешное наступление брусиловского фронта и впечатляющие потери Австро-Венгрии подтолкнули к вступлению в войну до этого нейтральной Румынии. Она долго колебалась и наконец решилась выступить на стороне Антанты.
4 августа она подписала союзную конвенцию с Антантой. А потом королевское правительство из Бухареста объявило войну Австро-Венгрии, Германии, Турции и Болгарии. Румынское командование задумало наступательно действовать в Трансильвании и оттуда нанести удар на Будапешт.
Вступление Румынии в войну вызвало, как ни парадоксально, большую озабоченность в русской Ставке. Николай II сразу уловил тревожные нотки в традиционных утренних докладах своего начальника штаба.
— Михаил Васильевич. Решение румынского короля Фердинанда I встать в европейском споре на сторону Антанты в вас большого энтузиазма, как я вижу, не вызвало.
— От такой союзницы нам приходится ждать только одних бед. И ничего хорошего.
— Но так судить, наверное, нельзя. Румынская армия насчитывает почти 600 тысяч человек. Они притянут на себя примерно столько же войск австрийцев и болгар. Поддержка нам будет несомненная.
— Меня, ваше величество, решение румынского короля навело сразу же на грустные мысли.
— Объясните, будьте любезны.
— Румынам можно вспомнить время своих военных побед только во времена войн даков с римлянами. Да ещё в 1877 год, когда под болгарской Плевной против турок они опирались на русские штыки. У короля Фердинанда нет, ваше величество, армии в современном её понятии.
— Но 600 тысяч солдат. Это же вторая союзная Сербия.
— Только румыны не будут сербами, когда на них пойдут атакой болгары и австрийцы с венграми. Королевство разобьют ещё до нынешней осени.
— Но мы же уже отправили на помощь румынским войскам в Добруджу 47-й корпус генерала Зайончковского. Поставлены задачи и флоту Чёрного моря.
— Да вся беда в том, что этот корпус будет не последней нашей ласточкой в рядах румынских войск.
— Военный министр короля маршал Авереску не просил нас о большой поддержке войсками.
— Пока не просил, ваше величество. Уже в ближайший месяц, в лучшем случае - в два, нашим новым союзникам потребуется более существенная поддержка. А все резервы Ставки уже распределены по фронтам. У нас нет лишних корпусов, а тем более армий.