Альфа Эридана(сб. из периодики)
Шрифт:
– Сколько до него?
– спросил Гейтс, заглядывая через плечо Банча на дорожку с цифрами.
– Пятьсот километров по прямой.
– Перебазироваться бы туда.
– предложил с надеждой в голосе Белл.
– А, капитан?
– А что? Это идея, - поддержал Майк.
– Мы сможем “прыгнуть”?
– спросил он.
Банч кивнул:
– Попробуем.
Спустя
Приблизившись вплотную к лесу, они остановились. Предстояло решить: войти в лес и прочесать его или объехать вокруг весь массив и только после этого начать глубинную разведку. Остановились на последнем.
Вездеход немного переоборудовали. На корпусе укрепили пластмассовую решетку, на которой расселись Майк. Белл и Кнор, и маленькая машина медленно двинулась.
Несколько километров проехали молча.
– Стой!
– вдруг закричал Белл.
– Смотрите!
– и он показал рукой в сторону прогалинки, мимо которой они только что проехали. Все увидели розоватого цвета щит, укрепленный на черно-белом столбике.
Гейтс развернул вездеход к подвел его вплотную к щиту.
Майк, медленно шевеля губами, прочел надпись:
– “Опытная посадка. Разбита специальной экспедицией. Зеленый овраг - заповедник. Повышенная опасность в период дождей”. Все.
– Абракадабра!
– фыркнул Банч.
– Что за заповедник, почему в слякоть повышенная опасность?
Белл тем временем зашел за щит.
– Капитан, здесь есть схема, - сказал он и повернул щит вокруг оси.
– Вот он, “Зеленый овраг”, - указал Майк на квадратик, обведенный пунктирной линией, расположенный примерно посредине посадок.
– Смотрите, условный знак: “Опасно для жизни. Опасность биологическая”.
На схеме были указаны две тропинки, пересекающиеся под прямым углом, три ручья и небольшое озеро.
– Двинем по тропинке, - предложил Белл, - наверняка, найдем еще какие-нибудь следы.
– Нет, - возразил Банч.
– Дорога идет мимо оврага. Нельзя рисковать. Сначала обогнем лес, как намечали, а потом посмотрим.
Они сфотографировали схему, развернулись, и вездеход вновь зашуршал траками.
– Хотел бы я знать, как часто они наведываются сюда, - проговорил Банч.
– Не должны же они, сотворив такую великолепную штуку, забыть о ней. А, Майк? Наверное, где-то здесь есть лаборатория? А ты как думаешь, Отто?
Штурман промолчал, а Кнор поднял голову и сказал с тревогой в голосе:
– Я думаю о другом, мальчики. Здесь почти нормальные воздух и давление, достаточно воды, исключительно благоприятный температурный режим, нет повышенной радиации. Казалось бы, ничто не мешает биологическому развитию, а поверхность Близнецов пуста и безжизненна. Почему? Вот вы ворчите, когда я вас дважды в сутки ощупываю и осматриваю, - продолжал он после небольшой паузы, - а мне всюду чудится опасность. Возьмите хотя бы случай с Гейтсом… Нервы у парня - дай бог всякому! Отклонений от нормы никаких, заниматься гипнозом здесь вроде бы некому. А поди ж ты, позавчера он, признаться,
Случай, о котором упоминал доктор, никому не представлялся опасным или странным, скорее показался смешным. На следующий день после прибытия, как только кончились дожди, Кнор и Банч отправились на прогулку. Возвращаясь, они застали Гейтса неподалеку от ракетоплана за довольно странным занятием. Стоя на коленях, механик что-то торопливо выгружал из своих карманов в небольшую свежевырытую ямку. Заметив доктора и капитана, он проворно вскочил и попытался закрыть широкой подошвой ботинка содержимое ямки. В его желтых глазах вспыхнули и тут же погасли злые огоньки.
– Что ты делаешь, Джим?
– спросил Банч удивленно.
На лице Гейтса появилась ухмылка.
– Вот, - проговорил он, протягивая Банчу несколько серых камешков.
– Мы все будем страшно богатыми людьми, капитан! Это я нашел их! Золото, платина, алмазы!… Их тут уйма!
– Брось дурака валять!
– рассердился Банч.
– Эта глина и куски гранита - золото? Убери ногу!
В ямке оказался обыкновенный булыжник.
– Ну, так где же твое золото?
– обратился к Гейтсу Кнор, внимательно наблюдая за механиком. Тот лихорадочно начал перебирать груду камней, которую только что собирался запрятать. Очевидно, и для него содержимое ямки перестало быть тем, чем казалось двумя минутами раньше. Он смотрел на доктора растерянно. Кнор долго потом тискал и выстукивал Гейтса, проверяя, не свихнулся ли он. А вечером того же дня неожиданно сам признался капитану: в первое мгновение и ему показалось, что в ямке чистейшей пробы золотые самородки.
…Вездеход прошел еще с десяток километров, и недалеко от опушки, на круглой, как блюдце, полянке радиусом в двадцать-двадцать пять метров показался чистенький белый домик с красной односкатной крышей. Банч хлопнул штурмана по плечу.
– Майк, - проговорил он торжественно, - ты приготовил, что сказать этим парням при встрече?
– Да, капитан. Я скажу, что чертовски хорошая штука созидание и что нет лучших специалистов в этом деле, чем они.
– Ну, это будет не совсем в нашем духе.
– Зато это верно, - вмешался в разговор Белл.
Встреча, однако, не состоялась. На завывание сирены вездехода домик не отозвался.
В комнате стояли стол, два стула, диван у стены, маленький стеллажик с пустыми полками. На всех предметах лежал толстый слой пыли, свидетельствующий о долгом отсутствии хозяев.
– Ни записки, ни привета!
– горестно констатировал Кнор.
– Комфорта, конечно, маловато.
– заметил Майк, проводя пальцем по пыльному столу, - но лично меня этот шалаш устраивает. Нужно быстрее перевезти вещи и продовольствие из ракетоплана.
– Зачем?
– возразил Банч.
– Я попробую заставить ракетоплан еще раз прыгнуть. Опущусь напротив хижины, и мы все перетаскаем без труда. И рация будет рядом.
– Там горючее на нуле, - с сомнением проговорил Майк.
– Э-э, - махнул рукой Банч, - хватит! Ждите нас через два часа. Поехали, Джим!
На пороге Банч внезапно остановился и прислушался.
– Птицы, - прошептал он и даже зажмурился от удовольствия.
– Убей меня бог, птицы! Послушайте!
Все выскочили наружу и с каким-то щемящим чувством прислушались к свисту и щебетанью, слабо доносившимся из глубины рощи.