Алгоритм Удачи
Шрифт:
Антон же никак не мог прийти в себя от услышанного.
— Но как…? — начал было Антон, но Ён его перебил.
— Долгая история, — сказал он, загадочно улыбаясь. — Давний долг, тайна прошлого, любовь и прощение… Все как в настоящей дораме!
Антон покачал головой, заставляя себя улыбаться. Он знал, что в этом безумном мире Сеула возможно все. И он был готов ко всем сюрпризам, которые готовит ему судьба.
Вечером, когда праздничный шум и гам остались позади, Антон и Юна, уставшие, но бесконечно довольные, выскользнули из офиса OppaGo и отправились на прогулку
Они шли, держась за руки, не спеша, словно боясь спугнуть этот хрупкий момент счастья и гармонии. Прохладный вечерний воздух Сеула, наполненный ароматами цветов и пряностей, ласково обдувал их лица, принося с собой ощущение свежести и легкости. Тихий шелест листвы в парках, словно шепот влюбленных, сопровождал их путь, создавая атмосферу уединения и романтики.
Огни города, словно мириады разноцветных светлячков, отражались в их счастливых глазах, создавая впечатление, что маленькие звездочки зажглись в их зрачках. А в сердцах звучала нежная мелодия любви и надежды, мелодия, которая рождалась из их взаимных чувств и общего будущего, которое они теперь строили вместе, кирпичик за кирпичиком, мечту за мечтой.
Они не замечали никого вокруг, словно весь мир растворился в их любви, оставив только их — двух влюбленных, идущих навстречу своей судьбе. Шум города, гудки машин, смех прохожих — все это отступало на задний план, становилось неразличимым гулом, словно далекий прибой. Оставались только они — их чувства, их мысли, их общая мелодия любви.
Они дошли до берега реки Ханган, которая, словно серебряная лента, протянулась через сердце Сеула, отражая в своей глади огни ночного города. Они остановились на мосту «Банпо», известном своим грандиозным фонтаном, и залюбовались открывшимся перед ними видом.
Темная гладь реки, словно гигантское зеркало, отражала мириады огней ночного города, создавая впечатление двойного города, реального и иллюзорного, словно кто-то хитроумно скопировал Сеул и поместил его в зазеркалье. Вдали возвышались очертания небоскребов, словно каменные гиганты, охраняющие покой спящего города, их вершины упирались в темное небо, усыпанное мириадами звезд.
«Ён, посмотри, какая красота!» — воскликнул Антон, не в силах оторвать взгляд от этого захватывающего зрелища. — «Сеул — волшебный город!»
Ён, сидевший на плече Антона, прищурился, словно оценивая открывшийся перед ним вид.
«Неплохо, неплохо», — пробурчал он, кивая головой. — «Но я видел и получше. Например, закат над вулканом на острове Чеджудо. Вот это было зрелище! Огненное небо, черный песок, океан бурлит… А здесь — просто огоньки. Скучно!»
Антон улыбнулся, зная, что Ёна не так уж просто впечатлить. Этот маленький дракончик видел в своей жизни много чудес, и ему было сложно угодить. Но Антон был счастлив, что они вместе могут разделить эти моменты красоты и удивления.
— Это невероятно красиво, — прошептала Юна, прижимаясь к Антону и вдыхая свежий речной воздух.
— Да, — согласился Антон, обнимая ее за плечи и нежно целуя в
Юна засмеялась, ее смех был подобен серебряному звону колокольчиков.
— Ты всегда так говоришь, — сказала она, глядя на него с любовью и нежностью.
— Потому что это правда, — ответил Антон, глядя ей прямо в глаза, его взгляд был наполнен теплотой и искренностью. — Я люблю тебя, Юна.
— Я тоже тебя люблю, Антон, — прошептала Юна, прижимаясь к нему всем телом, ища защиты и тепла в его объятиях.
Они стояли, обнявшись, на берегу реки Ханган, словно два влюбленных дерева, переплетая свои ветви и корни. Они наблюдали за тем, как луна, круглая и яркая, словно серебряная монета, отражается в темной воде, создавая иллюзию второй луны, которая плывет рядом с ними.
И в этот момент им казалось, что их счастье будет длиться вечно, как этот ночной город, как эта река, как эта луна, которая светила им путь и освещала их любовь.
Эпилог
Старый квартал Инсадон, с его лабиринтом узких улочек, заполненных туристами и местными жителями, витал в атмосфере вечного праздника. Мастерские ремесленников манило ароматами дерева и красок, уличные музыканты наполняли воздух мелодиями k-pop и традиционных корейских инструментов, а витрины антикварных лавок блестели отполированным деревом и лакированным металлом.
Среди этого пестрого многообразия затерялась небольшая сувенирная лавка, витрина которой была украшена вышитыми шелковыми картинами, изящными фарфоровыми вазами и нефритовыми статуэтками. В глубине лавки, скрытая от любопытных глаз тяжелым бархатным занавесом, происходила встреча, далекая от праздничной суеты и беззаботного шопинга.
Госпожа Ли, глава «Чёрного лотоса», воплощение стиля и власти в своем безупречном черном костюме, стояла у прилавка, ее пальцы, украшенные кольцами с изумрудами и рубинами, небрежно перебирали нефритовые статуэтки драконов, словно она выбирала сладости в кондитерской. Но ее лицо, обычно холодное и бесстрастное, как ледяная маска, сейчас выражало тревогу и нетерпение.
— Отец, ты уверен, что это было необходимо? — спросила она, не отрывая взгляда от статуэток. Её голос, обычно твердый и властный, словно звон стали, звучал тихо и неуверенно, словно она боялась услышать ответ.
— Да, дочь, — ответил господин Ли, пожилой мужчина с мудрым и проницательным взглядом, словно он видел насквозь людей и события. Его руки, покрытые морщинами, словно старинная карта, спокойно лежали на прилавке, его одежда — традиционный корейский ханбок — подчеркивала его достоинство и мудрость. — Это был единственный способ защитить наши интересы и обеспечить будущее нашей… хм… корпорации.
— Но это было слишком рискованно! — возразила госпожа Ли, поворачиваясь к отцу. В ее глазах, темных и глубоких, как ночное небо, плескалось беспокойство. — Мы могли потерять Ёна. Мы могли потерять все.