Алхимия иллюзий
Шрифт:
– Что ты хочешь? – спросила Вика дрогнувшим голосом. – Я должна… должна заняться с тобой сексом?
Лицо Виктор окаменело, он проскрипел:
– Как ты можешь такое думать! Я ведь не какой-то извращенец наподобие твоего Игорька! Ты – моя муза, моя богиня, мой идеал! А я просто хочу быть с тобой, знать, что у тебя все в порядке, защищать тебя, не позволять никому, в особенности таким похотливым скотам, как Игорек, причинить тебе вред…
Чем дольше Вика слушала Титова, тем сильнее убеждалась в том, что он болен. Причем очень серьезно
– Но почему я? – прошептала она. – Почему именно я? Заведи себе другую богиню…
Виктор усмехнулся, и в его глазах вспыхнул адский огонь.
– Потому что я так решил, Вичка. Можно я, как и этот скот Игорек, буду называть тебя так? Потому что я люблю тебя, но не плотски, как этот урод, а исключительно платонически. Я готов ради тебя на все. Буквально на все…
Вика тяжело вздохнула. Посмотрев на Виктора, она произнесла:
– Если ради меня ты готов на все, то… Оставь меня наконец в покое! Позволь мне жить своей жизнью! Любить того, кого я хочу любить. Да, заниматься с ним сексом, черт побери! Но без оглядки на тебя, чужого человека!
Виктор, краснея, заявил:
– Ты ничего не понимаешь, дурочка! Потому что я твой рыцарь и защитник! Никто, кроме меня, не сможет оградить тебя от этого ужасного мира, в котором происходит так много страшных и кровавых вещей…
Он снова облизнул губы, и в голову Вике пришла кошмарная мысль – настолько кошмарная, что, не сдержавшись, она произнесла ее вслух:
– Это ведь ты устроил пожар, чтобы… Чтобы иметь возможность переселиться к нам?
Виктор усмехнулся, ничего не отвечая, но это было красноречивее любого признания. Вика поняла: да, это он устроил пожар! Пожар, на котором, помимо его родителей, погибло еще пять или шесть человек, а несколько десятков человек пострадало, причем в некоторых случаях весьма и весьма серьезно, превратившись в инвалидов до конца жизни.
– Это ты! – выдохнула Вика. – Господи, но ты… Убийца! Ты убил собственных родителей! И других людей!
– И все, Вичка, чтобы быть рядом с тобой и чтобы мне никто не мешал! – выдохнул еле слышно Виктор. – Понимаешь, на что я способен ради тебя?
В дверь постучали, на пороге комнаты возникла мама.
– Дочка, я хотела бы обсудить с тобой поведение этого твоего знакомого, – произнесла мама.
Вика почувствовала на себе внимательный взгляд Виктора. Господи, он не просто псих, а псих-убийца! Причем под одной с ней крышей!
– Не буду вам мешать. – Виктор снова превратился в саму любезность и вышел в коридор. Но там, замерев позади мамы так, что она, стоявшая к парню спиной, не могла его видеть, хитро усмехнулся, а потом провел ладонью по горлу, высунув при этом язык – и указывая на маму!
Вика, которая хотела выложить все, что ей было известно (хотя что ей было известно? Для всех Виктор был несчастным сироткой), вдруг испугалась и произнесла:
– Да, да, мамочка, ты права. Этот Игорь мне не пара. Я сама решила, что
Подойдя к ней, мама прижала ее к себе:
– Ах, я понимаю, отчего ты оказалась пленена этим, надо признать, смазливым качком, однако, поверь, он тебе не пара. Ведь вокруг так много интеллигентных, добрых, чутких молодых людей…
Она явно намекала на Виктора Титова, а Вика, дрожа от ужаса (и прикладывая неимоверные усилия, чтобы мама этого не почувствовала), ровным тоном произнесла:
– Да, да, так много. Но ведь многие из них могут оказаться крайне опасными!
Поцеловав ее в лоб, мама заметила:
– Ты дрожишь, дочка? Тебе холодно?
И Вика тихо произнесла:
– Тебе показалось, мама, я вовсе не дрожу…
Потянулись странные, полные двусмысленностей дни. Вика снова занималась с Виктором, хотя прекрасно понимала, что ему это не требуется, – и он понимал, что она это понимает! Однако она делала вид, что натаскивает его по предметам, в которых он и так отлично разбирался, быть может, даже лучше ее. Время от времени она намеренно делала ошибки, и тогда раздавался его тихий ненавистный голос:
– Вичка, мне кажется, что это не так…
Вичка… От этого обращения у нее стыла в жилах кровь. Однако со стороны все выглядело чинно-благородно – родители были довольны тем, что Игорь больше у них не появлялся и что их дочка проводила больше времени с милым и хорошо воспитанным Виктором.
Вика же ощущала, что еще немного, и она сойдет с ума. Титов словно опутал ее липкой сетью, высасывал ее энергию, и она была полностью в его власти.
Как-то сказав, что пойдет за хлебом, и, отвергнув предложение Титова о том, что это может сделать он, Вика выбежала из подъезда и отправилась к реке, где, усевшись на скамейку, уставилась на медленно стремившиеся куда-то вдаль темные воды.
– Вичка, вот ты где! – услышала она знакомый голос и вздрогнула, потому что решила было, что это Титов последовал за ней из квартиры – а ведь ей хотелось всего лишь провести несколько минут одной, без его сводящего с ума общества.
Около нее стоял Игорь. Вика, заметив его, вдруг бурно разрыдалась, а Игорь, усевшись на скамейке и прижав ее к своей груди, нежно гладил ее по волосам.
Вика обо всем рассказала – о том, как Титов внедрился в их семью. О том, что она не сомневается: он устроил пожар, на котором погибли его собственные родители, а также прочие невинные люди. О том, как ее родители от Титова без ума. О том, как он умело вносит разлад и управляет ситуацией.
Наконец слезы иссякли, и Вика прошептала:
– Ты меня ненавидишь за то, что я такая дура? Ты ведь с самого начала сказал, что он шизоид.
Игорь нежно поцеловал ее в висок и ответил:
– Вичка, я тебя без памяти люблю! И хочу, чтобы, когда нам в следующем году исполнится по восемнадцать, мы поженились. И пусть все будут против – никто не в состоянии будет этому воспрепятствовать. А потом мы с тобой уедем отсюда и будем жить долго и счастливо!
Вика сразу же поверила ему – полностью и безоговорочно.