Алиби Алисы
Шрифт:
— С этими чемоданами у меня не получается идти так быстро, как мне бы хотелось, — смеется Шон.
Я останавливаюсь, оставляю сумки на краю дорожки и беру его за руку.
— Тогда бежим!
Он бросает чемоданы, сжимает покрепче мою руку, и мы бежим к замку по дорожке, освещенной лишь висящей высоко в небе луной и тысячами
Широкие двустворчатые двери распахиваются, и мы видим всех его обитателей, подсвеченных исходящим изнутри желтым сиянием. По ступеням навстречу нам бегут одетые в пижамы дочки Пэдди. Глаза Лизетт полны слез, что, впрочем, случается всякий раз, когда она видит что-либо сентиментальное. Жена Айзека держит на руках их спящего сына Иону. Пес Шона Артур пулей вылетает из двери и прыгает ему на руки. Герцогиня лежит на подоконнике в парадной гостиной, освещенная огнями рождественской елки, и вылизывает лапки.
Мужчины приветствуют Шона крепкими рукопожатиями, а Фой обнимает меня так горячо, что мне теперь никогда не понадобятся никакие лекарства.
— Ты еще поправилась, — смеюсь я.
— Ой, не начинай, — она дергает меня за косичку. — Мне и так все постоянно об этом говорят.
Она гладит себя по животику и снова обнимает меня.
— Я так рада, что ты вернулась. Без тебя я не могу по-настоящему почувствовать Рождество. Но теперь ты здесь, и мы можем начинать. Привет, Шон! Как дела? — И она обнимает его так же крепко, как за минуту до этого обнимала меня.
— Вы сделаете нам прически, тетушка Алиса? — спрашивает Эстелла.
— Конечно! Можешь принести мою сумку? Только чур не смотреть, что внутри!
— Кто вперед! — кричит Элен, и они пускаются наперегонки.
Позади всех появляется улыбающийся от уха до уха Скантс с бокалом чего-то красного в руке.
—
— Отлично. Мы поставили памятник на могиле отца, а Шон помог мне посадить вокруг него кусты роз, — я показываю ему фотографию, снятую на телефон.
— Выглядит отлично. — Он снова обнимает меня. — Вы, кстати, тоже. А еще вы оба выглядите счастливыми. Я горжусь вами.
— В гостях хорошо, а дома лучше, — отвечаю я.
Как-то все это уж очень хорошо, чтобы быть правдой, думаю я, распаковывая на следующий день свои рождественские подарки.
Может быть, однажды утром проснусь и обнаружу, что все они исчезли и я снова осталась одна, думаю я, глядя на Скантса, гладящего Фой по животику.
Может быть, все это лишь прекрасный сон, думаю я, играя в настольные игры с дочками Пэл ли и заплетая им косички.
Может быть, запах рождественского пудинга и горящих в камине дров доносится до меня из соседней деревни, а сама я все еще лежу, замерзая, в нашем старом «замке», а Фой разыскивает меня, выкрикивая мое имя.
Мое настоящее имя.
Может быть, все образы, заполняющие мою голову, столь же эфемерны, как дрожание пламени угасающей свечи, отражение в елочной игрушке или тень на снегу.
А может быть, я уже умерла и нахожусь в раю? Я больше не могу отличить настоящее от ненастоящего, правду от лжи, да и не хочу. Потому что если я умерла, уж как-нибудь проживу и без этого.