Алиби (Том 2)

Браун Сандра

Коротко стукнув в стеклянную дверь, Стефи ворвалась в кабинет Смайлоу.

– Привет, это мы. Мы ничего не пропустили? Смайлоу, который начал допрос, не дожидаясь их, только покачал головой. Наклонившись к микрофону, он назвал время и число, потом сообщил для записи, что к допросу только что присоединились помощник прокурора округа мисс Манделл и специальный помощник прокурора по особым поручениям мистер Кросс.

Воспользовавшись тем, что внимание Смайлоу и Стефи оказалось отвлечено, Юджин и Хэммонд успели обменяться взглядами.

Рано утром, когда он уходил от нее, она поцеловала его, и в ее глазах были томная нега и нежность. Сейчас же в ее взгляде Хэммонд увидел страх, подобный тому, какой испытывал сам.

Когда формальности были закончены, Смайлоу хотел продолжить допрос, но тут неожиданно вмешался Перкинс.

– Позвольте моей клиентке внести кое-какие поправки в ее прежние показания, - сказал он скрипучим официальным голосом.

Услышав это, Стефи заморгала. Смайлоу не проронил ни слова, и в лице его не дрогнул ни один мускул.

– Пожалуйста, - сказал он холодно, и адвокат сделал Юджин знак начинать. В наступившей тишине голос Юджин прозвучал уверенно, хотя она не могла не понимать, что говорит вещи, способные только усложнить ее положение.

– В прошлый раз я утверждала, что никогда не была в номере мистера Петтиджона в отеле "Чарлстон-Плаза". Я солгала вам.., вынуждена была солгать. На самом деле я поднималась к мистеру Петтиджону в его "люкс" на пятом этаже. Это было в прошлую субботу во второй половине дня. У дверей его номера меня и заметил этот джентльмен из Мейкона... Все было именно так, как он описал.

– Почему вы солгали?

– По соображениям врачебной этики, детектив.

Стефи недоверчиво хрюкнула, но Смайлоу взглядом заставил ее замолчать.

– Будьте добры разъяснить вашу позицию, доктор Кэрти.

– Я встречалась с Петтиджоном по поручению одного из моих пациентов.

– В чем состояло это поручение?

– Я должна была передать ему устное сообщение.

– Какое?

– Этого я не могу вам сказать.

– Удобная вещь - эта ваша врачебная этика. Не так ли, доктор Кэрти?

– Вы можете мне не верить, детектив, но именно за этим я приходила к мистеру Петтиджону.

– Почему же вы не сказали нам об этом сразу?

– Я боялась, что вы вынудите меня назвать имя моего пациента, чего я никак не могла сделать. Его интересы были для меня важнее, чем мои собственные.

– Но сейчас все изменилось, не так ли?

– Да, ситуация стала слишком опасной. Гораздо более опасной, чем я рассчитывала. Обстоятельства вынудили меня открыть то, о чем я по соображениям профессиональной этики предпочла бы умолчать.

– И часто вам приходится исполнять подобные поручения ваших больных? Ведь согласитесь, что не каждый врач согласится разъезжать по городу и передавать друзьям своих пациентов их устные сообщения и просьбы.

– Нет, не часто. Обычно так не делается. В данном случае я пошла на это, поскольку личная встреча с мистером Петтиджоном

могла повредить здоровью моего пациента. К тому же выполнить его просьбу мне было нетрудно.

– Итак, вы виделись с Петтиджоном в тот день? Юджин кивнула.

– Как долго вы пробыли в его номере?

– Всего несколько минут.

– Все-таки сколько? Пять? Десять? Может быть, больше?..

– Меньше пяти минут, я думаю.

– Не показалось ли вам странным, что ваша встреча происходила в номере отеля, а не в другом месте?

– Я думала об этом, но так захотел сам мистер Петтиджон. Он сказал, что ему будет удобнее встретиться со мной в отеле, так как он ждал к себе кого-то еще.

– Кого же?

– Этого я не знаю. Впрочем, как я говорила, я не имела ничего против того, чтобы приехать к нему в отель, так как в тот день.., в субботу я рано закончила прием. Заодно я прошлась по магазинам, а потом уехала из города. Что было дальше, я вам уже рассказывала.

– В какой раз - в первый или во второй?
– вставила Стефи, и Перкинс нахмурился.

– Прошу вас, мисс Манделл, впредь воздерживаться от подобных замечаний. Ваш сарказм неуместен и оскорбителен. Теперь вам должно быть совершенно ясно, почему мисс Кэрти не хотелось рассказывать вам о своем коротком свидании с Петтиджоном. Будучи врачом-психотерапевтом, моя клиентка была обязана сохранить имя своего пациента в тайне.

– Как благородно!

Адвокат хотел сказать что-то еще, но Смайлоу опередил его.

– Какое впечатление произвел на вас мистер Петтиджон?
– спросил он у Юджин.

– В каком смысле?

– В каком он был настроении? Был он весел, бодр или, напротив, встревожен, угнетен?..

– Как я говорила раньше, я не была знакома с ним лично, поэтому мне трудно судить, в каком он был настроении.
– Она ненадолго задумалась.
– По-видимому, в обычном. Во всяком случае, я не заметила никаких признаков депрессии, горя или сумасшедшей радости.

– Какое сообщение вы передали ему, мисс Кэрти?

– Этого я не могу сказать.

– Было ли оно неприятным?

– Вы хотите сказать, не огорчило ли оно его?

– А вам показалось, что, услышав его, он расстроился или, может быть, рассердился?

– Если мистер Петтиджон и огорчился, то никак этого не показал.

– Вы уверены, что ваше сообщение не могло спровоцировать, к примеру, сердечный приступ или удар?

– Абсолютно. Мистер Петтиджон воспринял его совершенно нормально.

– Может быть, он все же как-то занервничал, заволновался?..

Юджин улыбнулась.

– Мистер Петтиджон не произвел на меня впечатления человека, которого легко взволновать. Судя по тому, что о нем писали в газетах, его едва ли можно отнести к легковозбудимому типу с неустойчивой нервной системой. Впрочем, я могу и ошибаться, поскольку, как я уже говорила, я не знала его лично.